Мы с Анжеликой тихонько раздвинули кусты и увидели Сергуню, сидящего на скамейке около подъезда. Наконец он дозвонился до нужного абонента и заговорил внятно и осмысленно.

— Теща? Здорово! Слушай, а Анжелика-то не у тебя случайно? Мы сейчас у Аркани в гостях были, а потом я ее потерял… — бубнил Сергуня в трубку.

Невидимая теща что-то резко отвечала. Гофман молчал. Потом нажал на кнопку отбоя.

— Сама ты, блядь, пьяная… — сказал он в темноту южной ночи и задумался о чем-то своем.

— Я же говорила, что ему пить нельзя — полным идиотом становится, — шепнула мне Анжелика.

Я сделал вопросительное лицо.

— Теща-то его в Приднестровье сейчас, как я могу у нее оказаться? Это несколько тысяч километров отсюда.

Анжелика вышла из кустов и заговорила с мужем.

— Домой! Спать, скотина! — донеслось до меня.

* * *

Об израильской армии я имел некоторое представление. Сведения о ней я получал из телевизионных репортажей. Меня поражала решительность и бескомпромиссность израильских военных.

Пример. В одной из африканских стран исламскими боевиками был обстрелян ракетами израильский самолет, прямо в аэропорту, на взлете. Пилотам все-таки удалось поднять машину в воздух, на борту находилась группа туристов из Тель-Авива. Люди нервничали, могла ведь последовать повторная атака террористов. Но граждане Израиля всегда уверены в своих вооруженных силах и правительстве: на произвол судьбы их не бросят.

Через несколько минут пассажиры атакованного самолета увидели в иллюминаторы несколько истребителей, на крыльях этих машин-убийц были нарисованы шестиугольные иудейские звезды, за штурвалами — хладнокровные, четкие парни; для того, чтобы оказаться здесь, они нарушили несколько государственных границ и готовы без размышлений уничтожить любую цель, угрожающую гражданам их страны… Ну, приятно ведь осознавать, что о тебе заботится государство, подданым которого ты являешься.

Второй пример. Одна из террористических арабских организаций конкретно достала руководство Армии Обороны Израиля. С территории Ливана постоянно летели ракеты и доставляли много неприятностей жителям северных районов еврейской страны. Штаб террористов находился в деловом центре ливанской столицы. Средь бела дня со стороны Средиземного моря в Бейрут влетели два боевых вертолета. Бортовые компьютеры быстро отыскали в городе нужное здание. На несколько секунд вертолеты зависли в воздухе, этого хватило, чтобы скорострельные пушки выполнили свою работу — через оконные проемы были расстреляны все, кто находился в это время в офисе террористической организации. Сделав свое дело, вертолеты покинули территорию Ливана, на их бортах не было ни единого опознавательного знака, какому государству принадлежали боевые машины — неизвестно.

Это я привел первые вспомнившиеся мне примеры, а были ведь еще и стремительные победоносные войны, когда крошечный Израиль давал просраться сразу нескольким полноценным арабским странам одновременно.

Меня нельзя назвать юдофилом, но действиями еврейских военных я всегда восхищался. Теперь вот и мне предстояло послужить в Армии Обороны Израиля. Ну что же, плюсы в этом, конечно, есть:

1. Мне будут платить деньги.

2. Там будут новые, незнакомые люди.

3. В армии можно подучить иврит.

4. Военнослужащим бесплатно лечат зубы.

5. Можно будет сделать интересные фотографии.

6. Семья отдохнет от меня, а я от нее.

Минусов я не смог найти, как ни старался, ну это и не удивительно — я ведь оптимист.

И вот я принял душ, кинул в сумку комплект чистого белья, зубную щетку и поехал в Хайфу, на медицинскую комиссию. В здании, где проверяли здоровье потенциальных военнослужащих, на меня составили медицинскую карту и отправили проходить врачей-специалистов. Первым делом из меня выкачали немного крови, потом заставили нассать в узкую пробирку. Взвешивание показало, что масса моего тела достигла 98 килограммов. Зато при измерении роста меня, в буквальном смысле слова, унизили — украли два сантиметра.

В одном из кабинетов меня заставили полностью раздеться и остались очень недовольны моим необрезанным членом и медным крестом, который висел у меня на груди.

— Чего вы морды кривите, я к вам в армию не напрашиваюсь, сами меня позвали, — сделал я замечание врачам.

— Извините, — попросили прощения эскулапы.

— Вот так! — удовлетворенно поставил я точку в разговоре и вошел в следующий кабинет.

Невропатолог сначала нежно водил по моему телу иголкой, с интересом заглядывая в глаза. Потом пригласил присесть на стул и принялся размахивать перед моим лицом каучуковым молотком.

— Положи ногу на ногу, — приказал врач.

Когда я выполнил его требование, доктор изъявил довольно странное желание.

— Оскалься! — попросил он.

Ну, думаю, мутотень какая-то начинается. Но обнажил все-таки зубы в хищном оскале, зарычал даже, чтобы натуральнее получилось. Зря, наверное, — доктору, похоже, не понравилась получившаяся у меня звериная морда, а может он просто испугался. Не знаю. Но невропатолог вдруг с остервенением начал бить меня молотком под коленную чашечку. Нога моя самопроизвольно запрыгала.

— Чего ты бьешь-то, сам ведь просил оскалиться, — возмутился я.

— У тебя травмы головы были? — вместо ответа спросил доктор.

— Были, конечно! Что ты сам не видишь? — я указал ему на шрамы, которые покрывали мой череп.

— Хорошо! — обрадовался этот странноватый врач и стал что-то писать в моей медицинской карте.

— Теперь иди к психиатру, — добавил он.

— Что, все так плохо?

— Иди, иди, — невропатолог явно не хотел меня расстраивать.

Психиатр был более приветлив, да и молотка у него в руках, слава богу, я не заметил.

— Водку пьешь? — задушевно спросил доктор.

— Бывает, но предпочитаю коньяк или горькие настойки.

— И часто выпиваешь?

— Да почти каждый день.

Психиатр сделал пометки в медицинской карте.

— А голоса посторонние тебе не слышатся?

— Да нет, мне жены с тещей достаточно, посторонних голосов еще не хватало.

— А бывает такое, что тебе хочется разбить какой-либо предмет, сломать его? — доктор, казалось, пытался проникнуть в мой мозг.

— Почти все предметы, попадающие в мои руки, ломаются сами, без моего участия.

— Хм… интересно…

— Интересного тут мало. Денег жалко.

— Аркадий, на следующий вопрос я попрошу тебя ответить предельно искренне.

— Постараюсь, — пообещал я.

— Увлекался ли ты половыми извращениями? — шепотом спросил врач и подался вперед.