Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но появлялось все больше людей, ощутивших эффект его способностей на себе или на своих ближних. Неожиданная развязка одних убедила в правоте своего мнения, другие считали, что досужие скептики вынудили гения уйти в подполье или что-то с ним сделали. Возникали бурные дискуссии на эти темы, но со временем они затухли и имя Алексея постепенно стало забываться.
Три семьи отдыхают на берегу Днепра. Три давних друга в возрасте от 40 до 47 лет с детьми и женами. Жаркий солнечный день. Неожиданно наползают грозовые тучи, слышатся приближающиеся раскаты грома. Считая, что пикник не удался, все начинают поспешно готовиться к срочному отъезду. У них три автомобиля. Одни предлагают ехать домой, другие надеются, что гроза быстро кончится и распогодится. Как бы там ни было, мужчины решают искупаться. Жены и дети сидят в машинах, а их мужья плавают в Днепре под проливным дождем, дурачатся, приглашают жен и детей. Жены отмахиваются и сдерживают детей, готовых подурачиться с отцами. Вволю поплавав, мужчины выходят на берег и стоят на берегу под струями теплого летнего ливня.
Гроза все усиливается. Молнии сверкают прямо над головой, и гром гремит оглушительно. Мужчины поспешно прячутся в автомобили, и только Алексей продолжает стоять под дождем. Ощущается резкий запах озона. Внезапно вспыхивает молния, и небо взрывается оглушительным раскатом грома. Молния ударяет в песок недалеко от Алексея, и ее ответвления обжигают ему руку, голову и грудь слева. Он падает без сознания. В ужасе вскрикивает его жена, плачут дети. Она выскакивает из автомобиля, подбегает к мужу и щупает пульс. Друзья также подбегают. Жене кажется, что пульса нет, она бьется в истерике. Но друг — врач — нащупывает пульс на шее.
— Жив! Несем его в машину и едем в больницу. Срочно!
Он усаживает за руль своей машины жену, а сам едет с семьей Алексея.
В больнице врачи приводят Алексея в сознание и тщательно осматривают. Констатируют ожоги затылка, правой руки и грудной клетки. Ступни — синие, как после удара тяжелым камнем.
Через неделю Алексей возвращается к нормальной жизни. Вскоре после травмы он чувствует в себе способность ощущать дискомфортное (патологическое) состояние больных людей, а еще через некоторое время понимает, что может устранять этот дискомфорт.
Алексей учится пользоваться полученным даром, помогает людям, устраняя серьезные заболевания, неизлечимые нынешней медициной. Приобретает мировую известность.
Сначала Алексей не хочет брать с людей деньги, но постепенно его засасывает трясина алчности. Он видит предостерегающий сон, но не внемлет предостережениям и продолжает накапливать богатство.
Алексей празднует свой 50-летний юбилей и во время празднования в ресторане выходит на веранду прохладиться (покурить?). Начинается дождь, Алексей вытягивает руку, подставляя под дождь. Внезапный удар молнии лишает его сознания. Придя в себя, он ощущает, что лишился дара, полученного столь чудесным образом.
Структура молнии: http://ru.wikipedia.org/wiki/Молния
Юлий Гарбузов
Удивительный ресторан (Не закончено)
Стасик заходит накануне Нового года в ресторан. Хозяин очень любезен. Он предлагает бесплатно любые блюда. Потом экскурсии. Попасть в этот ресторан может далеко не каждый, а только тот, кто в течение года (или более длительного срока не сделал ничего дурного, не подумал о плохом, делал хорошее. Стасик соглашается прилечь отдохнуть в отеле, который существует при ресторане. (?)
После пробуждения он обнаруживает эффекты замкнутого пространства, выходы в разные точки пространства-времени. Прошлое, будущее, Луна, Марс, Париж, Лондон, Брюссель и т. п. Вот только выхода в свой мир он не может найти. Спрашивает у людей, ищет хозяина. Ему, наконец, удается найти выход в свой мир. Но там его никто не узнает — он в совершенно ином обличии. Приходится снова вернуться в тот самый ресторан. Но он исчез. Ясно, что для отыскания его нужно что-то придумать. Но что?..
Юлий Гарбузов
Мой трансцендентальный сон (Не закончено)
Хочу немного пообщаться с бумагой на неслужебную тему, в свое время настолько меня взволновавшую, что я до сих пор не могу прийти в себя. Воспоминания вызывают во мне душевное смятение необычайной силы, бурю эмоций, шквальные потоки воспоминаний о разнородных ощущениях. Если кто-то прочитает эти строки, он сочтет меня неизлечимо больным психически. То же подумал бы и я, прочтя подобную исповедь даже очень близко знакомого мне человека.
С октября 1985 года я хранил эту тайну, боясь кому-либо хотя бы косвенно намекнуть о пережитом мною во время болезни. Только беседа с сотрудницей (В. Бавыкиной) подтолкнула меня к тому, чтобы изложить пережитое на бумаге. Оказывается, она испытывала нечто подобное во время наркоза при взятии спинномозговой пункции весной 1985 года. Подобное же испытывали и другие люди, о чем свидетельствует анализ исторических событий. Были ли эти люди больны и находились ли под действием наркотических или иных средств эйфорического действия — в большинстве случаев остается только гадать.
Хочу начать по порядку, по возможности ничего не упуская. Если вспомню потом еще что-либо, я не остановлюсь перед исправлением и даже коренной переработкой этих заметок.
Это было в 1985 году. Еще с января начались у меня головные боли, которые снимались только сильнодействующими болеутоляющими средствами. Особенно хорошо помогала «тройчатка» — анапирин. Пенталгин почему-то на меня почти не действовал. Сначала помогала одна таблетка «тройчатки», потом пришлось увеличить дозу до двух. Головные боли все учащались и к концу лета, редко какой день я обходился без анапирина. Боли были сильными, но терпимыми. Сопровождались легким поташниванием. И так до октября. Тогда у меня голова болела неделю подряд; боль удавалось только ослабить, но полностью снять — нет. От «тройчатки» сильнее тошнило, но не рвало.
И вот однажды вечером боль стала медленно нарастать с каждым ударом пульса. Тошнило, как никогда. Я лег спать в 21:00, проглотив две таблетки «тройчатки» и таблетку димедрола. Среди ночи проснулся от дикой головной боли. Локализация боли довольно быстро изменялась. Я натирал голову «золотой звездой», меновазином, но хотя бы частично ослабить боль не мог. Принял опять «тройчатку». Меня вырвало. И при ужасной боли! Боже! Какие это были муки! Я метался по квартире, орал, прижимался головой к стенам в углах спальни и прихожей. Боль только нарастала. Наконец я согласился вызвать «скорую».
«Скорая» приезжала
