Символ Четвертого моста.

Две фигуры поднялись от огня, сбросили капюшоны. Мужчины: один высокий и худощавый, другой низенький и нескладный, с сединой на висках.

Дрехи и Скар.

Они приветствовали Каладина безупречным салютом. У Дрехи были поджившие порезы на лице, а Скар выглядел так, будто не спал несколько недель. Им пришлось измазать лбы пеплом, чтобы скрыть татуировки, – такое бы не сработало в мирные времена.

Сил рассмеялась с неподдельным восторгом, подлетела к ним – и, судя по их реакции, позволила себя увидеть. Позади них сбросили свои плащи трое слуг Шаллан. Оставшихся Каладин не знал, но одним из них точно был встреченный ими торговец – человек, который все еще владел даль-пером.

– Кэл, кое-что мы не упомянули в своем сообщении, – предупредил Скар, когда Каладин похлопал его по спине.

Каладин нахмурился, и тут Дрехи вернулся к костру, поднял одну из фигур, что сидела рядом. Ребенок? В лохмотьях. Да, испуганный мальчишка трех или четырех лет от роду, с потрескавшимися губами и затравленным взглядом.

Сын Элокара.

– Мы защищаем тех, кто не может защитить себя, – провозгласил Дрехи.

Таравангиан не смог решить первую страницу дневных головоломок.

Дукар, бурестраж, взял у него лист и просмотрел. Покачал головой. Сегодня король был глуп.

Правитель Харбранта откинулся на спинку своего кресла в покоях в Уритиру. Он все чаще и чаще оказывался глупым. Возможно, ему это лишь казалось.

Прошло восемь дней со времени битвы на Тайленском поле. Он сомневался, что Далинар снова будет ему доверять, но поделиться с Черным Шипом толикой правды было просчитанным риском. Пока что Таравангиан оставался частью коалиции. Это хорошо, пусть даже… даже…

Вот буря! В голове у него царил такой бардак, что даже мыслить было… трудно.

– Он сегодня слаб умом, – сообщил Дукар Мраллу, мускулистому телохранителю Таравангиана. – Может общаться, но не должен принимать важных политических решений. Мы не можем доверять его интерпретации Диаграммы.

– Варго? – спросила Адротагия. – Как ты хочешь провести этот день? Может, в Веденских садах?

Таравангиан открыл глаза и посмотрел на своих верных друзей. Дукар и Мралл. Адротагия, которая теперь выглядела такой старой. Она чувствовала то же, что и король, испытывала потрясение каждый раз при взгляде в зеркало, задаваясь вопросом, на что потратила свои дни? Когда они были молоды, то хотели завоевать мир.

Или спасти его.

– Ваше величество? – позвала Адротагия.

А! Точно! Его мысли опять забрели непонятно куда.

– Мы ничего не можем сделать, пока не пройдет Буря бурь. Верно?

Адротагия кивнула и протянула свои расчеты:

– Она почти здесь. – Восемь дней после битвы люди надеялись, что Буря бурь исчерпала свою мощь навсегда. – Не такая, как во время предыдущего цикла, но все же приближается. Достигла Азира и доберется до Уритиру в течение часа.

– Тогда давайте подождем.

Адротагия вручила ему несколько писем, которые пришли от его внуков из Харбранта. Он мог читать, даже когда был глуп, хотя ему требовалось больше времени, чтобы разобрать некоторые слова. Гвори был принят на учебу в Школу бурь, которая имела доступ к Паланеуму для всех ученых. Караванига, средняя внучка, нашла наставницу и нарисовала ей портрет всех троих. Малыш Рули улыбался в центре, и одного зуба в улыбке не хватало. Она нарисовала для него еще и цветы.

Таравангиан коснулся слез на щеках, когда заканчивал читать. Никто из них не знал ничего о Диаграмме, и он был полон решимости сделать так, чтобы это не изменилось.

Адротагия и Дукар тихо беседовали в углу комнаты, сбитые с толку частями Диаграммы. Они игнорировали Мабен, служанку, которая потрогала лоб Таравангиана – король кашлял в последнее время.

«Какими дураками мы бываем, – размышлял Таравангиан, касаясь нарисованных цветов кончиками пальцев. – Мы никогда не знаем столько, сколько думаем. Возможно, в этом умный, я всегда был более глупым».

Он узнал о прибытии Бури бурь только по сигналу, который издали часы Адротагии – изумительное маленькое устройство, подаренное Навани Холин.

– Диаграмма слишком часто ошибалась, – напомнил Мралл Адротагии и Дукару. – Она предсказала, что Далинар Холин падет, если на него надавят, и станет защитником врага.

– Возможно, Грейвс был прав. – Дукар нервно потирал руки. Он взглянул на окно – закрытое, несмотря на то что Буря бурь не достигала такой высоты. – Черный Шип мог бы стать союзником. Вот что означала Диаграмма.

– Нет, – возразил Таравангиан. – Она означала не это.

Все посмотрели на него.

– Варго? – спросила Адротагия.

Он попытался подыскать слова, чтобы объясниться, но это было все равно что пытаться удержать в кулаке стакан масла.

– Мы находимся в опасном положении, – сказал Дукар. – Его величество слишком многое открыл Далинару. Теперь за нами будут следить.

«Окно…»

– Далинар не знает о Диаграмме, – возразила Адротагия. – Или о том, что это мы привезли певцов в Уритиру. Он только знает, что Харбрант контролировал убийцу, и думает, что нами двигало безумие Вестницы. Наши позиции все еще крепки.

«Открой… окно…»

Похоже, никто другой не слышал этот голос.

– В Диаграмме накопилось слишком много ошибок, – настаивал Мралл. Он, хоть и не ученый, был полноправным участником их интриг. – Мы слишком сильно отклонились от ее обещаний. Наши планы должны измениться.

– Слишком поздно, – заявила Адротагия. – Противостояние произойдет в ближайшее время.

Открой его!

Таравангиан поднялся с места, дрожа. Адротагия права. Столкновение, предсказанное Диаграммой, случится скоро.

Даже раньше, чем она думает.

– Мы должны доверять Диаграмме, – прошептал Таравангиан, проходя мимо них. – Мы должны доверять той версии меня, которая знала, что делать. Мы должны сохранять веру.

Адротагия покачала головой. Ей не нравилось, когда кто-то из них использовал такие слова, как «вера». Он пытался об этом помнить и помнил, когда был умным.

«Забери тебя буря, Ночехранительница, – подумал он. – Победа Вражды убьет и тебя. Разве ты не могла одарить меня, не проклиная?»

Он просил о возможности спасти свой народ. Умолял о сострадании и проницательности – и получил их. Просто не в одно и то же время.

Король коснулся ставней окна.

– Варго? – спросила Адротагия. – Хочешь подышать свежим воздухом?

– К сожалению, нет. Мне нужно другое.

Он открыл ставни.

И внезапно оказался в месте бесконечного света.