22. Хотя истинное благочестие, или богообщение, по своей сути и основанию есть всецело внутренняя вещь, тем не менее оно, как некий божественный свет, не может оставаться совсем сокрытым (Мф. 5, 14) и не пронизывать лучами своих свойств (4 Цар. 4, 9) всю жизнь, слова и поступки живущей в Боге души (часто без её ведома и воли), которыми она и отличается решительным образом от жизни, слов и поступков людей мира сего вплоть до полной противоположности им. Всё это с точностью соответствует словам Христовым: Не может дерево доброе приносить плоды худые; если дерево хорошо, то и плод его хорош (Мф. 7, 18; 12, 33). Если сердцу человека присуще истинное благочестие, то в таком сердце живёт Сам Иисус. Тогда и вся жизнь этого человека непременно выстраивается по учению и жизни Христа, становится явной (2 Кор. 4, 10) и просиявает всеми Его свойствами: смирением, кротостью, любовью, правдой, отвержением чести и славы, похотей и богатства мира сего, терпением, мужеством, добротой, милосердием, умеренностью и всеми прочими добродетелями Господа Иисуса. И хотя внешнюю видимость чего-либо из этого может неким образом иметь и лицемер, но подлинно благочестивый человек сияет своим светом (Фил. 2, 15) во всей истине сих добродетелей.

Всё это должно послужить особенным предостережением тем, которые говорят только о внутреннем благочестии, а во всём остальном допускают полную свободу ходить по духу и обычаям мира сего, вменяя ни во что и почитая «ханжеством» самоотречную и серьёзно проводимую внешнюю жизнь. Но кто говорит, что пребывает в Нём, тот должен поступать так, как Он поступал (1 Ин. 2, 6).

23. Из такого внутреннего состояния души, живущей в Боге, исходит, как из своего источника, всякое делание благочестия и духовных добродетелей – смирение пред Богом, внутренняя молитва, богомыслие и созерцание, поклонение Богу, благодарение и восхваление Его, любовь к Нему, пожертвование себя Богу и проч. Из этой же основы проистекают и должны проистекать также и все внешние благочестивые обязанности, чтобы им совершаться с истинной пользой и иметь основание именоваться подлинным богослужением: слушание, чтение и обсуждение Писания и прочих добрых книг, молитвословие и песнословие и тому подобное.

24. Из всего сказанного с очевидностью явствует, что истинное благочестие отличается от ложного главным образом тем, что последнее есть только внешняя форма, видимость и личина, при которых сердце остаётся неизменённым, падшим, пребывающим в любви к миру сему и самому себе и исполненным всяческой мерзости. Истинное же благочестие имеет в себе некую божественную силу (2 Тим. 3, 5), которая изменяет человека в самых глубинных его основах: могущественно отвращает его сердце, все его душевные силы, его любовь, желания, стремления и его упование от всякого творения, связует и единит его с Богом, его Источником и Корнем, и пересаждает его в подлинно святую и божественную жизнь.

§§ 25–29 Великая польза и спасительность благочестия, § 30 безосновательно почитаемого многими чем-то безрадостным и тяжким. §§ 31–34 Причины, почему для большинства это так. § 35 Слово о внутренних страданиях. § 36 Утешение для душ, обуреваемых внутренней тьмой. § 37 Заключение.

25. И как может тот, кто так благочестив, не обрести в Боге благо, честь и блаженство? И поистине, он блажен. Он познаёт Бога и Того, Кого Он послал, Иисуса Христа; Сей есть жизнь вечная (Ин. 17, 3). Его разум, который столь долго с великими усилиями и беспокойством брёл наощупь вдоль стены (Ис. 59, 10), ходил кругами, ничего не видя сквозь непроницаемые покрывала природной тьмы (2 Кор. 3, 15), искал истину при неверном свете рассудка, но находил только мёртвые, холодные, зыбкие образы, догадки и предположения, – теперь без многих изысканий и трудов видит свет во свете Божием (Пс. 35, 10). Он познаёт истину (Ин. 8, 32) и Истинного (1 Ин. 5, 20), и от вкушения сей истины око его сердца (Еф. 1, 18) просвещается, исполняется радости и насыщается, ибо оно обретает свой предмет и достигает своей цели. Познание того, что Бог есть, и что Он таков, каков Он есть (Исх. 3, 14), доставляет неизреченное блаженство тому, кому это открывает Сын (Мф. 11, 27). Такой человек уже не может не принять сего всем сердцем и не воскликнуть: «Ей, Господи! какое благо, что Ты есть, и что Ты таков, каков есть! Ей, аминь!»

26. Если блаженством (как это и есть на самом деле) именуют то, когда человек имеет всё, что он хочет и к чему стремится, то душа, которой присуще истинное благочестие, поистине блаженна – ибо она соединила свою волю с волей Божией, благой, угодной и совершенной (Рим. 12, 2). Насколько человек прежде мучился и истязался в адском огне своей воли – и ему никогда не удавалось удовлетворить её, но то одно, то другое было не так мятущемуся самолюбию, вследствие чего человек день и ночь, как угрызаемый неким червём, вращался и запутывался в самом себе в страхе, заботах, скорбях, печали и беспокойстве, к расстройству и вреду для тела и души, – настолько теперь он в истинной вере и глубочайшем отвержении своей воли всецело предаётся Божиему водительству, так что в своём сердце он хочет только того, что хочет Бог и не желает того, что Богу неугодно. И в этом он обретает беспечальное и истинно мирное состояние.

27. Его воля жаждет только Бога; и поскольку в истинном благочестии, или богообщении, Бог и даёт Себя человеку как бы в собственность (пусть не всегда явно и ощутительно, но всегда самым сущностным образом в вере), – то ему больше ничего не остаётся желать, ибо Бог, став для него его собственным и бесконечным предметом обладания, наполняет Собою, насыщает и утишает все бесконечные стремления души, так что она может со святым праотцем Иаковом воскликнуть: «У меня есть всё (Быт. 33, 11), мне больше ничего не надо». Поистине, кроме живущей в Боге души, такое не может по совести сказать никто, даже и величайший правитель на земле.

Подлинный смысл слов «у меня есть всё» неизвестен никому, кроме того, кто имеет опыт богообщения. Люди думают найти удовлетворение своим желаниям и стремлениям во внешних тварных вещах и явлениях. «Если бы ты был в том или ином положении, если бы ты имел ещё то или другое, если бы не препятствовало тебе то или это, то ты был бы спокоен и доволен», – так размышляет бедный, не ведающий Бога человек. Но не даёт ли постоянно и настойчиво верный наш Творец понять ему, что всё это есть лишь разбитый водоём (Иер. 2, 13), в котором нет для него ни капли влаги? Одно только нужно (Лк. 10, 42) – Бог, в Котором благочестивая душа собирает воедино все свои желания и стремления и всю свою любовь, с отстранением от всего, в чём она расточалась и рассеивалась прежде. Тогда её дух достигает своего Источника и Корня, основы и цели; Ему он сроден, и поэтому в Нём обретает он истинный покой и блаженство, – которое ещё преумножается чрез чаяние будущего совершенного откровения и явления вечной славы (Кол. 3, 4), так что душа, взирая на сие, уже спасена в надежде (Рим. 8, 24).

28. Из всего этого проистекает чистое, радостное и бодрое состояние души и благоупорядоченный, гармоничный, ясный и незамутнённый образ жизни, – ибо (как я уже сказал) своя воля упразднена, и потому все стремления и действования души умирились и пришли в должный порядок, вследствие чего и тело получает пользу и не вредит ни себе, ни душе.