Сма уставила взгляд в пол, сцепив руки за спиной.

– Ну ладно, – проговорила она. – Только не забывай, от кого ты получил эту возможность стоять на краю.

Закалве печально улыбнулся.

– Да, вы меня спасли. Но вы же меня и обманули. Послали… нет, ты только послушай… послали меня с дурацким заданием, заставили сражаться не на той стороне, на которой я предполагал, – драться за недоумков-аристократов, которых я бы с удовольствием удавил, и не сообщили, что на самом деле поддерживаете обе стороны. Вы наполнили мои яйца инопланетным семенем, которое я должен был впрыснуть в какую-то несчастную женщину… поставили меня на грань гибели… и еще десятки раз подвергали меня смертельной опасности…

– Вы мне так этого и не простили? – с напускной горечью спросил Скаффен-Амтискав.

– Слушай, Чераденин, – сказала Сма, – только не делай вид, что ты не получал от этого удовольствия.

– Сма, можешь мне поверить: удовольствия никакого, – возразил Закалве, прислонившись к шкафу с древним кинетическим оружием. – А хуже всего то, что карты приходится смотреть вверх ногами.

– Что? – недоуменно спросила Сма.

– Приходится смотреть карты вверх ногами, – повторил он. – Ты хоть немного представляешь, как это неудобно и как действует на нервы? Ты попадаешь куда-нибудь и обнаруживаешь, что карты у них перевернуты по сравнению с твоими. Какая-нибудь глупость – например, некоторые считают, что стрелка компаса указывает на небеса, а другие думают, что из-за своей тяжести она указывает, наоборот, вниз. Или же за основу берется, например, плоскость галактики. Со стороны это может показаться ерундой, но здорово выводит из себя.

– Закалве, я об этом и понятия не имела. Позволь принести тебе извинения от своего имени и от имени Особых Обстоятельств… нет, даже от имени Контакта. Культуры. Всех разумных видов.

– Сма, ты бессердечная сучка. Я же пытаюсь быть серьезным.

– Не думаю, что пытаешься. Карты…

– Но это так и есть! Они составляют их вверх ногами!

– Значит, у них есть для этого основания.

– Какие? – спросил Закалве.

– Психологические, – хором ответили Сма и автономник.

– Два скафандра? – спросила Сма позднее, когда он заканчивал приготовления.

Оба по-прежнему оставались в арсенале. Скаффен-Амтискав удалился, решив найти себе занятие поинтереснее, чем наблюдение за ребенком в магазине игрушек.

Расслышав обвинительную нотку в голосе Сма, Закалве поднял глаза:

– Да, два скафандра. А что?

– Эти скафандры можно использовать, чтобы содержать людей в заточении. Мне это известно. Они служат не только для защиты.

– Сма, если мне нужно вызволить этого парня из враждебного окружения без всякой помощи от вас, потому что вы должны остаться в стороне и не замараться… хоть ваша чистота и есть сплошное притворство… у меня для этого должны быть необходимые средства. Среди таких инструментов – серьезные скафандры ПВНХ.

– Один скафандр, – уточнила Сма.

– Сма, ты что, не доверяешь мне?

– Один, – повторила она.

– Черт побери! Ладно.

И Закалве оттащил скафандр от груды отобранных им предметов.

– Чераденин, – сказала Сма, меняя тон на примирительный, – помни, пожалуйста, что нам нужна… лояльность Бейчи, а не просто его присутствие. Поэтому мы не могли выставить вместо него дублера. Поэтому мы не могли воздействовать на его разум…

– Сма, ты отправляешь меня воздействовать на его разум?

– Ну, пусть так, – сказала Сма, теперь уже нервно, и с несколько смущенным видом хлопнула в ладоши. – Кстати, Чераденин… а какие планы конкретно у тебя? Я, конечно, не спрашиваю о программе и вообще о чем-то формальном, но как ты собираешься добраться до Бейчи?

Он вздохнул.

– Я сделаю так, что он сам захочет ко мне прийти.

– Каким образом?

– Всего одно слово.

– Слово?

– Имя.

– Чье – твое?

– Нет. Мое следовало держать в тайне, когда я был советником Бейчи, но теперь оно, видимо, стало известно. Слишком опасно. Я воспользуюсь другим именем.

– Ну и?

Сма смотрела на Закалве, ожидая продолжения, но тот снова принялся что-то выбирать из уже отложенного оружия.

– Бейчи сейчас работает в том университете, да? – спросил он, не поворачиваясь к Сма.

– Да. Почти все время проводит в архивах. Но архивов много, и он часто перемещается между ними, всегда с охраной.

– Понятно. Если хочешь сделать что-нибудь полезное, попытайся выяснить, что может быть нужно этому университету.

Сма пожала плечами:

– Это капиталистическое общество. Как насчет денег?

– Тут уж я сам позабочусь… – Закалве помолчал, потом с подозрительным видом спросил: – Мне предоставят большую свободу действий в этом районе, так?

– Неограниченные траты, – кивнула Сма.

Он улыбнулся:

– Замечательно. – После паузы: – А какой источник? Тонна платины? Мешок бриллиантов? Мой собственный банк?

– Да, примерно так. После окончания войны мы учредили так называемый «Авангардный фонд». Это торговая империя, относительно этичная, потихоньку увеличивающая свое влияние. Вот из этого фонда ты и будешь черпать средства на неограниченные траты.

– Ну, с неограниченными тратами я, вероятно, предложу университету кучу денег. Но лучше, если у нас найдется что-нибудь реальное, вещественное, чем можно их соблазнить.

– Хорошо, – кивнула Сма, а потом, наморщив лоб, показала на боевой скафандр. – Как ты это назвал?

Закалве озадаченно посмотрел на нее:

– Ах, это… Это скафандр ПВНХ.

– Да. Серьезный скафандр ПВНХ – именно так ты сказал. Я думала, что знаю всю оружейную номенклатуру, но этого сокращения никогда не слышала. Что оно означает?

– Скафандр «пошли все нахер», – усмехнулся Закалве.

Сма прищелкнула языком.

– Вот идиотка. Могла бы и сама догадаться.

Два дня спустя они стояли в ангаре «Ксенофоба». Сверхбыстрый дозорный корабль покинул всесистемник днем ранее и направился в Скопление Воэренхуц. Быстро разогнавшись до немыслимой скорости, он теперь производил резкое торможение. Закалве собирал вещи, готовясь сесть в капсулу и спуститься на планету, где находился Цолдрин Бейчи. В систему он должен был войти на трехместном скоростном модуле. Предполагалось, что модуль останется в атмосфере расположенного неподалеку газового гиганта, а «Ксенофоб» будет ждать в межзвездном пространстве, готовый оказать помощь в случае надобности.