– Назад дороги нет, – ответил Тераэт. – Если повернем, Старик погонится за нами. Ему нравится, когда жертва убегает.

Пока я пел, остров развернулся и стряхнул с себя накопленные за много лет грязь и пыль. Голова его оказалась волнистой, извилистой, с огромной массой мышц, сухожилий и тусклых крапчатых чешуй.

– Лично я выбираю кракена! – крикнул Джувал. – С ним хотя бы можно сражаться. Но ты же ведешь нас на проклятого ДРАКОНА!

Так оно и было.

Дракон был черный, словно сажа, цвета густого угольного пепла. Промежутки между чешуями светились и мигали, словно чешуя едва могла сдержать таящийся внутри ад.

В его глазах горел огонь, который не увидишь ни в одной кузнице.

Сколько я слышал историй о драконах – о том, какие они большие, свирепые, опасные и жуткие, – и ни одна из них не соответствовала действительности. Это существо могло бы уничтожать целые армии. Ни у одного идиота с копьем на лошади не было бы шансов в бою с ним.

– Отойди, капитан, иначе ты так и не узнаешь, выживем ли мы. – Голос Тераэта был мягкий, спокойный и угрожающий.

Я не стал на них смотреть. А что я мог сделать? Я пел. Я слышал, как они спорят у меня за спиной, как вопят матросы, сражающиеся с кракеном. Это была грандиозная какофония, и я не верил в то, что дракон способен различать источники всего этого шума.

Дракон открыл свою пасть. Поначалу я ничего не услышал, но затем в меня врезалась волна грохочущего рыка. По воде пошли круги, камни раскалывались и отламывались от островов, сама древесина «Страдания» забилась в унисон. Дракон не отводил глаз от корабля, все еще сближаясь с ним на огромной скорости, и я не мог отделаться от ужасного ощущения, что он смотрит прямо на меня. Крики вокруг меня достигли своего крещендо, и кто-то крикнул:

– О боги! Эта тварь уже на корабле!

В том, что я не обернулся, виноват дракон, завладевший моим вниманием. Отвернуться от дракона невозможно: он либо исчезнет, либо уничтожит тебя.

А вот Тераэт, должно быть, отвернулся, и Джувал решил, что у него есть шанс. Если честно, то я не знаю, о чем думал капитан. Возможно, им управляла слепая паника.

Я услышал шум борьбы, чье-то рычание, лязг металла. А затем раздался звук, который невозможно забыть или с чем-то спутать: бульканье крови, вытекающей из перерезанного горла.

– Глупец, – пробурчал Тераэт.

Дракон закричал на другой ноте. Я почувствовал, как его песня касается моей кожи, эхом отзывается в моих барабанных перепонках, вибрирует в моих костях. Это был физический шок, осязаемое наслаждение.

Он пел.

Дракон пел вместе со мной.

За моей спиной кто-то снова завопил. Кракен разбросал людей по палубе, пытаясь вскрыть трюм. Раздался оглушительный треск, словно какой-то великан ломал деревья на растопку.

– Таэна! – завопил Тераэт и сбил меня с ног. На то место, где я только что стоял, упала мачта.

Я так и не научился петь, когда из меня вышибают дух, и поэтому умолк.

И дракону это совсем не понравилось.

Он взмыл в воздух и издал яростный вопль, от которого раскалывались уши. Его огромные крылья заслонили собой солнце. Это огромное существо добралось до корабля менее чем за три секунды. Я недооценил его размеры. Возможно, он уместился бы на Великой арене в столице Куура, но только если бы свернулся клубочком, словно кошка.

Старик пролетел над нами, и его тень укутала корабль, словно шелковый плащ. От дракона пахло серой и пеплом, горячей вонью печи и плавящегося железа. Пролетая, он лениво вытянул лапу и схватил кракена – вместе с досками палубы, за которые он цеплялся. Дракон подбросил дочь Лааки в воздух, словно клубок шерсти, и дохнул на нее раскаленным докрасна пеплом[48].

Наверняка вы слышали истории про огнедышащих драконов, но, поверьте, на самом деле все было гораздо хуже. Дракон извергал из себя не тот огонь, который можно увидеть на кухне или в кузнице, и не тот, что появляется при трении двух палочек друг о друга, и это было даже не магическое пламя, которое создают колдуны. Это был пепел тысячи печей, нагретый до такой степени, что он мог бы плавить металл, нагретый до белого каления. И летел он со скоростью тайфуна. Жар плавил, пепел все разъедал, и огненное облако выжигало весь воздух, так что дышать было нечем.

У кракена не было шансов.

Дракон заглотил обугленную, искореженную массу плоти, не дав ей упасть обратно в море.

Затем он развернулся, чтобы разобраться с нами.

Тераэт встал, и я тоже. Корабль начал крениться, и, хуже того, на палубу вышли Хамезра и Тьенцо. Раз две волшебницы здесь, значит положение дел совсем уж безнадежное и разобраться с драконом сейчас важнее, чем поддерживать корабль на плаву.

– О боги, Релос Вар… – прошептал я. – Сейчас сюда явится Релос Вар.

– Остров уже близко. Там мы будем в безопасности. Он посвящен Таэне, Релос Вар не посмеет показаться в одном из центров ее силы.

– А если я спою, это поможет?

– Скорее всего, нет. Будем надеяться, что ты уже привел Старика в хорошее настроение.

– А что будет, если он в хорошем настроении?