Я скорее почувствовал, нежели услышал хруст шейных позвонков под своими пальцами. Тело еще даже не начало оседать, когда второй из удерживаюших эльфу ацтеков ощутил на себе страшную силу «Длани Святогора». Моя ладонь словно бы походя коснулась его обнаженной груди, бугрящейся мышцами под натертой маслом красной кожей, и я, уже забыв об этом все еще живом мертвеце, мгновенным апперкотом распылил в ничто голову последнего из находившихся на вершине пирамиды мужчин.

Младший жрец, или не знаю кто там у них помогал старикану в перьях резать приносимых в жертву людей, все еще не понимая, что происходит, и, продолжая сжимать левую руку девушки, тихо охнул, выпучив глаза. Прямо над его солнечным сплетением вдруг появился отпечаток пятерни, легко промявшей, казалось бы, упругую, крепкую плоть, словно бы под ней и не было костей, и по всему телу его быстро пробежали видимые глазу волны.

Хотя… какие там кости, так, желеобразное крошево, в которое превратился его скелет после касания «Святогора», перемалывавшего в организме человека все более-менее твердые объекты и рвущего внутренние органы. С глухим хлопком лопнули глазные яблоки, а изо рта и прочих «отверстий» хлынул поток кровавой кашицы. Еще мгновение – и кожаный мешок, наполненный мясным фаршем, бывший совсем недавно крепким молодым мужчиной, издавая хлюпающие и булькающие звуки, отек под ноги ошарашенной происходящим эльфе.

Впрочем, хоть я раньше и не видел, что делает с живым человеком «Длань Святогора», так как никогда не применял ее ранее в бою, это зрелище меня особо не интересовало. Прием я отрабатывал на деревянных чушках, превращая их касанием в мелкую труху, и всего один раз наставник разорился на только что забитого поросенка, дабы я закрепил материал. Так что мне было достаточно того, что я знал, что этот прием работает. И точка. Правда, уже против воинов с третьей открытой чакрой эффективность «Длани» стремилась к нулю: ведь она была, по сути, этакой продвинутой камнедробилкой, но на ненасыщенную сансарой органику работала безотказно.

Только спихнув ногой безголовое тело с боковой лесенки пирамиды, явно предназначенной для обслуживающего кровавые ритуалы персонала, я понял, что натворил. Нет, дело было вовсе не в том, что маскировка моя пошла прахом, и я вовсе не переживал за загубленные мною жизни. Не беспокоило меня даже то, что вряд ли мои действия можно было принять за набег «наднебесников», тем более что в самом плане прикинуться одним из них и посеять таким образом панику был один незначительный нюанс. Я не очень хорошо представлял себе, кто это такие и почему мои пленники их опасались, а потому банально рассчитывал на импровизацию.

Просто я, похоже, только что перебил всех жрецов, коих, по заверениям покойного Крокодила, в городе было «один и три младших мужа». Так что поговорить с кем-то из них по душам, задав интересующие меня вопросы, теперь могло получиться разве что у такого редкого зверя, как маг-спиритуалист, а вот я оказался в пролете. Впрочем…

Отмахнувшись от нескольких прилетевших откуда-то снизу стрел, я, вздохнув, окружил площадку воинским щитом, в который тут же забарабанили снаряды, и, повернув голову, посмотрел на эльфийку. Девушка все еще была в шоке и так и стояла столбом, чуть приоткрыв красивый ротик, глядя на меня круглыми глазами. А на пирамиду уже карабкались местные вояки.

Надо отдать местным должное – труса они не праздновали. Как только на площади поняли, что произошло, ну или, точнее, выйдя из ступора, вызванного моим внезапным появлением, увидели, что случилось со жрецом и его помощниками. Не знаю уж, как ацтеки отреагировали бы на настоящий налет того же самого «наднебесника», но скорая расправа с их горячо любимыми клириками-кровопускателями им явно не понравилась.

Нет. Вожделенная мною паника конечно же началась, так что в этом я добился успеха, и многие, расталкивая соседей локтями, с воплями ломанулись прочь с площади. Впрочем, далеко не все. Кто-то, похватав луки, уже успел послать в мою сторону пару стрел, другие же, грозно вереща и потрясая оружием, полезли на пирамиду.

Вот только реальную опасность для меня представлял один из них. Ну… скажем так, не «опасность», а небольшую, но все же угрозу. Как совсем маленький ребенок с кухонным ножом в руке для десантника-ветерана. И вроде бы сделать-то он ему ничего толком не может, но если совсем уж не обращать внимания, то вполне может и пырнуть ненароком.

Рыцарь в явно стальных доспехах и шлеме с кошачьей мордой, с закрепленной на плечах накидкой из шкуры ягуара, чем-то отдаленно напоминал моего знакомца Крокодила. Когда внизу началась суета, он даже не сдвинулся с места. Так и стоял почти в самом центре опустевшей площади, не отводя злого взгляда и теребя рукоять висевшего на поясе меча.

Впрочем, не поддался устремлениям народных масс сбежать или немедленно покарать наглеца не он один. «Псоглавцы», под одного из которых я замаскировался, так же спокойно наблюдали за происходящим. Вот только в них читался… интерес, что ли. И не похоже, чтобы они горели желанием присоединиться к разборке. А вот представитель семейства кошачьих явно чего-то выжидал.

Ну да бог с ним. Сплюнув с досады из-за упущенной возможности: «Ну вот, что мне стоило оставить в живых хотя бы одного засранца», – я быстрым шагом подошел к шарахнувшейся было от меня эльфе. Кажется, «спаситель» в моем лице ей не шибко-то приглянулся, но, как говорится: «Проблемы индейцев шерифа не волнуют!» Зря я, что ли, ради ее ушек дров наломал?

Поймав ее за локоток, я притянул хрупкое тельце к себе. Она что-то закричала и попыталась меня ударить, вначале кулачком, затем стройной ножкой, но я быстро перехватил ее за талию. В этот момент головы первых ацтеков показались из-за края площадки. Воины одолели-таки не такую уж и маленькую лестницу и готовы были уже порвать меня на тысячу маленьких домовят, когда я толкнул в их сторону воинский щит, прикрывавший до этого вершину пирамиды от стрел.

Энергетическая полусфера, словно гранитная плита, приложила самых бойких, отправив их в недолгий полет к земле, кое-кто кубарем покатился вниз, сбивая карабкающихся следом, но кое-кому повезло. Щит, использованный мною вместо тарана, прошел у них над головами, и они смогли увернуться от падающих тел. И в тот самый миг я почувствовал надвигающуюся опасность.

Эльфа уже не сопротивлялась, видимо, поняла, что дело пахнет керосином, а я здесь далеко не самый страшный. Впрочем, то ли природная стеснительность, то ли женская гордость не позволяли ей смириться с тем, что какой-то мужлан столь нагло лапает ее за талию и прижимает к себе. А потому она, упершись ладошками в мою грудь, старалась хоть немного отстраниться, буравя меня одновременно испуганным, сердитым и недовольным взглядом, что-то непрерывно лопоча на языке, который переводчик, кажется, вообще не воспринимал за речь.

Народные мстители, непрерывно голося, еще только шагнули на верхнюю ступеньку, когда их просто располовинило. Досталось бы и нам с эльфой, если бы я не успел заметить, как с середины площади прямо на площадку с жертвенником молнией метнулся тот самый рыцарь-кот, а потому, подхватив взвизгнувшую девушку на руки, одним прыжком оказался на крыше кубической постройки, венчающей пирамиду.