– Сколько вам было лет, когда вы играли в «Косе для кожи»?

Глаза Каллы загорелись.

– Перл! Никогда не спрашивайте у актрисы о ее возрасте!

– Извините. Я…

Калла ухмыльнулась.

– Я шучу. Мне было четырнадцать. Практически эмбрион.

– И такой взрослый фильм.

В «Косе для кожи» Калла сыграла смелую сестренку, чью кожу содрал убийца, а затем повесил ее длинной тонкой полосой на дереве под окном спальни главного героя. В этом фильме было много криков. К несчастью, его Перл посмотрела как раз перед тем, как лечь спать. Кажется, ей всю ночь снились кошмары, но она не смогла вспомнить ни одного.

– Ой, на самом деле он был скучным, – сказала Калла. – Часами сидишь в кресле и наносишь грим. Но все же получше, чем «КК2». Там я все время без кожи. – Она указала на Перл и начала хихикать. – Ваше лицо!

Перл выдавила улыбку, надеясь развеять то выражение шока или отвращения, которое вызвало смех Каллы.

– Просто… кто все это выдумывает?

Калла подалась вперед.

– Мужчины среднего возраста в темных очках и футболках супергероев.

Только спустя несколько секунд Перл поняла, что это было точное описание продюсера Флинна, который как раз вошел в гостиную.

Флинн взгромоздился на спинку дивана и взъерошил Калле волосы.

– Привет, суперзвезда. Сегодня с петухами, как я погляжу!

– Привет, Флинн, – сказала Калла.

Перл открыла было рот, чтобы представиться, но Флинн ее опередил:

– Я Флинн, а вы Перл. – И указал на себя и Перл по очереди. Его глаза быстро окинули ее с ног до головы, и сначала она решила, что он оценивает ее фигуру, но потом поняла, что он читает данные со своих очков.

Прежде чем Перл смогла ответить (если после такого знакомства вообще требовался ответ), в комнату вошла Мэрили и уселась перед Каллой.

– Мы договаривались на одиннадцать, – сказала она.

– Да? – фыркнула Калла. – Я думала на десять.

После своего прибытия и до этого утра Перл не видела ни кого-либо из присутствующих сейчас в комнате, ни кого-то еще. Позвонив Ретту, она просидела в своей гостевой комнате пару часов, не зная, можно ли ей ходить по дому. Когда пришло время ужина, она спустилась вниз и увидела, что первый этаж пуст, хотя все лампы горели. На кухонном столе она обнаружила накрытый поднос со своим именем, а под его крышкой – салат из странных листьев, сыр и фрукты. Еда оказалась вкуснее всего, что она когда-либо ела. А еще там были хлеб и вино.

Закончив ужинать, Перл вымыла тарелку в раковине и забрала оставшееся вино в свою комнату, где продолжила марафон фильмов с Каллой Пэкс. Во время титров «Смертельной капли» экран Перл высветил просьбу Мэрили о встрече утром в одиннадцать. Затем, при печально известной сцене свежевания из «Косы для кожи», пришло уведомление от Каллы, в котором говорилось, что им нужно перенести встречу на десять. Спустившись вниз в половине десятого утра, Перл обнаружила, что Калла уже ждет в передней гостиной, а на столе перед ней стоят кофе и корзинка с кексами.

– Думаю, тебе отлично известно, во сколько мы хотели встретиться, – сказала Мэрили девушке.

В ответ Калла бросила на нее притворно-невинный взгляд.

Перл опустила глаза и занялась своей сумкой с Apricity, расстегивая замки дольше, чем следовало. Она заметила, что Флинн с неприкрытым интересом наблюдает за перебранкой.

– Мы просто болтали, – наконец сказала Калла. – О моих фильмах. Перл они нравятся. – И затем, словно ставя точку, добавила: – Не волнуйся. Я ничего не сказала.

Перл по-прежнему не поднимала голову, но вдруг ее большой палец соскользнул, и одна из застежек на сумке громко щелкнула в напряженной тишине. Она могла бы поднять голову и спросить: «Вы ничего не сказали о чем»?

Вместо этого Перл выпрямилась, натянув на лицо вежливую улыбку. Машина Apricity в ее руках напоминала серебряное блюдо.

– Можем начинать? – спросила она.

– Начнем мы с вами, – ответила Мэрили. – Калла присоединится к нам в одиннадцать. Как и было запланировано.

Калла сердито посмотрела на Мэрили, взяла из корзинки кекс и откусила большой кусок, как будто это был акт неповиновения.

– Идем, дорогая, – сказал Флинн и протянул руку Калле, сжимая и разжимая пальцы. – Хочу узнать твое мнение насчет кое-какой музыки.

Калла бросила черничку с кекса на кофейный столик и, тяжко вздохнув, встала и потащилась за ним. Однако приступ ее гнева не дотянул и до конца комнаты. Калла уже с жаром щебетала:

– Ты определенно нуждаешься в моей помощи. У тебя просто ужасный вкус. Вспомни прошлую неделю, когда я застала, как ты поешь…

– Обычно ее еле разбудишь до полудня, а сегодня, пожалуйста, она сама спускается и готовит завтрак. – Мэрили села на место Каллы и хмуро уставилась на Перл. – Она попросила вас встретиться раньше, верно?

– Мы действительно говорили о ее фильмах, – сказала Перл и добавила: – Кажется, она немного одинока.

Мэрили моргнула.

– Да. Так и есть. Все великие артисты одиноки.

Великие артисты? К счастью, Перл удалось подавить улыбку. Мэрили произнесла эти слова так, будто и сомнений быть не могло, что Калла одна из таких людей. Одна из великих.

– Вы говорили о ее фильмах, – повторила Мэрили.

– Только и всего.

– Что именно она сказала?

– Немного. Что грим для «Косы для кожи» отнимал много времени…

– Да. Она горько жаловалась на это на протяжении всех съемок. Что-то еще?

– Затем сразу вошли вы с Флинном. Но, Мэрили, я хочу, чтобы вы знали, что моя осмотрительность превосходит рамки результатов Apricity. Даже без СОН я бы не стала ничего рассказывать о том, – Перл сделала туманный жест, – что тут происходит.

Мэрили долго и настороженно смотрела на Перл, но наконец произнесла:

– Текущий проект Каллы является строго конфиденциальным.

– Я понимаю. Я никому о нем не расскажу.

– Да, потому что вы о нем и не узнаете.

Перл опустила глаза.

– Мой сын рассказал мне про ставки.

– Ставки?

– Ну, размах как в Вегасе. «Калла выживет» или «Калла умрет».

– Это не проблема, – отмахнулась Мэрили. – Это не… Не важно. Текущий проект является конфиденциальным по другим причинам. На самом деле это вопрос лицензирования. Патенты и кое-какие бумаги.

– Для фильма ужасов?

Мэрили уставилась на нее.

– Дело касается миллионов. Долларов.

– Ого.

– Я говорю вам это, чтобы вы понимали, что стоит на кону. В материальном плане. И юридическом. Калла не понимает и, скорее всего, не поймет. Ей нравится играть в неведении, а это значит, что она не будет такой рассудительной, какой должна быть. Знаете, она тоже подписала СОН. Вы можете помочь ей избежать его нарушения и спасти ее и меня от тяжелого иска.