Спустя час Сэм уже ехал в Марсель, впервые в жизни не горя желанием видеть Ребуля. Но неприятный момент можно хотя бы отсрочить. Было воскресенье, и воскресный ланч во дворце Фаро был четко отлаженным ритуалом. Ребуль приглашал полдюжины гостей, Альфонс превосходил сам себя на кухне, и ланч обычно затягивался надолго. Приватные и деликатные разговоры в это время, разумеется, были неуместны.

Сэму досталось место между Моникой и тетушкой Ребуля Лаурой, которая приехала на выходные с Корсики, где Сэм однажды с ней встречался. К радости Сэма, Элена оказалась вне зоны досягаемости, она сидела рядом с Ребулем на дальнем конце стола.

Моника с Лаурой были идеальными застольными собеседницами, обворожительными и веселыми. Еда соответствовала самым высоким стандартам Альфонса, вина текли рекой, и Сэм начал успокаиваться. Однако в четыре пополудни, когда гости стали прощаться, его оптимизм несколько угас.

Он дождался, когда Ребуль распрощается с последним гостем, а потом отозвал его в сторонку:

– Франсис, нам нужно поговорить.

Ребуль улыбнулся и покачал головой:

– Неужели ты думаешь, что Элена еще не сообщила мне?

– Да, я мог бы и догадаться. Что мне тебе сказать? Мне очень, очень жаль, что все так получилось.

Ребуль вздохнул:

– Как я уже тебе говорил, Коко всегда была одержима деньгами, это походило на наркотическую зависимость, думаю, что и отец у нее такой же. Все это очень печально. Она ведь такая талантливая женщина. Ей не было нужды воровать. Конечно, я расстроен, но не сказать чтобы удивлен. Пойдем-ка возьмем коньяка, и ты все мне расскажешь.

Он двинулся в дальний угол террасы, и Сэм почти физически ощутил на себе взгляд Элены.

Когда они снова уселись, Ребуль все еще качал головой:

– Какая же глупость. Мне до сих пор трудно в это поверить.

– Скажи, Франсис, когда Элена с тобой говорила, какой она была? Расстроенной? Злой?

– И то и другое. Расстроенной, потому что потеряла подругу, злой, потому что Коко пошла на преступление и оправдать ее невозможно: оба были пойманы с поличным. Конец истории.

– Элена готова меня за это прикончить, как думаешь?

Ребуль улыбнулся:

– Думаю, это ненадолго. Но на твоем месте пару дней я был бы осторожнее. Наверное, небольшой подарок в знак примирения пришелся бы кстати.

На следующее утро телефон Сэма зазвонил очень рано. Это была Кэти Фицджеральд, обрушившая на него поток благодарностей. Лаффитт все ей рассказал. Драгоценности были ей возвращены с полицейским эскортом в тот же день, и у Фица возникла от личная мысль отблагодарить Сэма подарком. Он уже звонил своему человеку в Париж, чтобы договориться о доставке. После обеда Кэти перезвонит, чтобы уточнить время.

Отношения между Эленой и Сэмом потихоньку восстанавливались, она даже поцеловала его в нос, вставая с постели, и он подумал, что пора уже готовить примирительное подношение, о котором говорил Ребуль. В жизни прибавилось розового цвета. Он решил поделиться толикой счастья с Филиппом.

– Хочешь услышать хорошую новость?

– Конечно, – ответил Филипп.

– Ночью в субботу мы взяли Коко, ее отца и драгоценности. Как тебе такое?

– О, мои поздравления, у тебя получилось! Должен признаться, что меня терзали сомнения. Ты просто обязан все мне рассказать.

– Прежде чем я начну, вот идея, которая, наверное, придется тебе по вкусу: продолжение статьи о вечеринке у Фицджеральдов. Неудавшаяся кража драгоценностей. Конечно, нужно будет добиться разрешения Фицджеральдов, но получится интересно.

– Великолепно. И знаешь, что еще там будет? Фотография Мими, на которой все дамы в драгоценностях, а рядом точно такая же фотография и заголовки «До» и «После». Ни одно украшение не пропало. Что скажешь?

– Дерзай, но не забудь согласовать все с Кэти. Может, захочешь еще отдать должное полиции, например капитану Лаффитту из комиссариата Ниццы.

– Я уже еду. Поговорим позже.

Элена выплыла из ванной, одарив Сэма улыбкой первый раз за последние двадцать четыре часа.

– Кажется, я тебе не говорила, – сказала она. – Сегодня у нас с Моникой девичник в Марселе. Вернемся вечером. Пока.

– Буду считать минуты, – сказал Сэм, и был вознагражден второй улыбкой за день. Жизнь определенно налаживалась.

Когда Элена ушла, Сэм первым делом завернул в кухню, где провел весьма продуктивные полчаса в обществе Альфонса. Оттуда он повел Альфонса в новый дом, где больше не было рабочих, и там все утро Альфонс учил его управляться с оборудованием. Индукционная варочная панель, обтекаемая многофункциональная плита, отдельная паровая духовка – все это были необходимые для шефа приспособления, которых Сэм старательно избегал всю свою жизнь.

Альфонс ушел незадолго до полудня, а его изможденный ученик, сидя на солнышке, как раз принимал тонизирующий бокал rosé, когда у него зазвонил телефон. Это была Кэти, как и обещала, и голос ее звучал восторженнее, чем обычно. Фиц преодолел все препятствия, и экспресс-доставка гарантировала, что все будет завтра утром. Это удобно? На самом деле это как нельзя лучше согласовывалось с планами Сэма. Он назвал Кэти адрес и пообещал перезвонить, как только подарок доставят.

День прошел за разными делами, и, уходя из дома ранним вечером, Сэм был уверен, что его маленькое подношение в знак примирения вернет ему расположение Элены.

Он застал ее во дворце Фаро на террасе в обществе Моники и Ребуля, усталую, но счастливую. День в Марселе прошел отлично: дамы гуляли по городу, делали покупки, обедали и снова бродили по магазинам. Они, конечно же, обсуждали своих партнеров и пришли к выводу, что тем здорово повезло.

Перед ужином везунчикам устроили импровизированный показ мод: Элена с Моникой демонстрировали свои приобретения. А Ребуль, пользуясь паузами, необходимыми для смены нарядов, расспрашивал Сэма, как развивается «ситуация» с Эленой.

– Стало немного полегче, – сказал Сэм. – Надеюсь, завтра все исправится. Ты точно не будешь против, если я позаимствую Альфонса на часок-другой?

Ребуль улыбнулся:

– Нисколько. Не хочешь заодно позаимствовать и его колпак?

Следующее утро началось с коротких переговоров за завтраком.

– У меня для тебя небольшой сюрприз, – сказал Элене Сэм. – Мне придется уйти на все утро, но к обеду все уже будет готово.

– А я могу пойти с тобой?

– Нет. Это исключено.

– Даже если пообещаю хорошо себя вести?

– Нет.

Элена обиженно надула губы, но это явно было сделано в шутку, и Сэм, уходя, насвистывал.

После короткой остановки в Марселе он приехал в свой дом, чтобы приготовить подарок. Домашний обед, состряпанный – с небольшой помощью Альфонса – лично Сэмом. Меню было простое: холодный суп с дыней, filet mignon[77]с соусом из красного вина, салат с бальзамическим уксусом и просто неприлично шикарный шоколадный торт от Альфонса. Ко всему этому – любимое вино Элены, «Châteauneuf-du-Pape Vieux Télégraphe», урожая две тысячи десятого года.