бутылку. — Ты можешь себе представить, что Деннехи и О Брайен сделали бы со мной, если бы я приехал на тренировку с ребенком?

— К черту ваших тренеров в Академии, — возразил Хьюи. — Представь, что бы сделал ты с собой, а твоя мать.

— Дерьмо, друг, об этом невыносимо думать. — Наполнив свой стакан, я поставил бутылку обратно и покачал головой. — Тьфу.

— Парень, ты можешь себе представить, что сказала бы моя мама, если бы я вошел в дверь с Кэти и сказал ей, что она забеременела от меня, — невнятно произнес Хьюи. — Она бы отрезала мне яйца там и тогда.

— Остановись, — я сильно вздрогнул. — Даже не говори об этом.

Мы оба стучали по деревянным балкам крыльца, чтобы разжечь себя. Прошло несколько минут в дружеской тишине, прежде чем Хьюи снова заговорил.

— Ты когда-нибудь разговаривал с Шэннон Линч после того дня на поле?

Я перевел на него затуманенный взгляд, слишком пьяная, чтобы скрыть свое любопытство.

— Моя Шэннон?

— Теперь она твоя Шэннон? — Хьюи рассмеялся

Я пожал плечами, слишком пьяный, чтобы защищаться или отрицать.

— Должен сказать, парень, я почувствовал облегчение, когда ты сообщил команде об инциденте на поле и пресек его в зародыше, — сказал Хьюи с тяжелым вздохом. — Если бы ты этого не сделал, я бы это сделал. Бедная девочка заслуживает перерыва.

— Ты ее знаешь? — нахмурился я, от непонимания

— Она дружит с моей сестрой с тех пор, как они были маленькими.

— Клэр, — дополнил я, ломая голову в поисках нужной мне информации. — Блондинка на третьем курсе.

— Да, друг. — Хьюи сделал еще один глоток из своего стакана, прежде чем сказать: — Вообще-то, она была сегодня в доме.

— Что? — Я посмотрел на него. — Ты никогда не говорил.

— Зачем мне это? — он пожал плечами

Хороший момент.

— Милая девушка, — добавил он задумчиво. — Ужасная семья.

— Что ты имеешь в виду?

Хьюи покачал головой, но ничего не ответил.

Это беспокоило меня по целому ряду разных причин.

Мне не нравилось, что он знал о ней то, чего не знал я.

— Я собираюсь пойти проверить, как наш драгоценный там в ванной, — объявил он, когда допил свой стакан. — А потом я опускаю голову на ночь.

— Занимай любую комнату, какую захочешь, — пробормотал я, глубоко задумавшись.

Хьюи положил руку мне на плечо.

— Продолжай присматривать за ней, Кэп, — сказал он, сжимая мое плечо. — Бог знает, кому еще это нужно.

А потом он ушел.

Глава 10. Мальчик будет сиять

Шэннон

В последнюю пятницу февраля колледж Томмен играл в конкурирующей школе Килбег Прип на территории нашей школы в «Школьный Щит»

Поскольку это была одна из немногих оставшихся домашних игр в сезоне и престижный кубок, который нужно было выиграть, все классы были приглашены, чтобы поддержать свою команду.

По словам Клэр, «Школьный Щит», который можно было взять сегодня, был далеко не таким важным или прибыльным, как Кубок Лиги, за который команда будет играть в следующем месяце в Донеголе, но все равно это было красиво, а Томмен любил изделия из серебра.

Мне не потребовалось много времени в Томмен, чтобы понять, что слова моего отца о том, что школа является прославленной подготовительной школой для регби, были правдой.

Было ясно видно, что все вращается вокруг спорта.

Лично я могла бы придумать миллион мест, где я предпочла бы оказаться, чем наблюдать, как негабаритные мальчики из Томмен прокладывают себе дорогу через негабаритных мальчиков из Килбег, но жизнь забавным образом обманывает человека.

Завернувшись в свое зимнее пальто и шерстяную шапку, я сидела между Лиззи и Клэр, которая была одета в цвета нашей школы, благодарная за то, что получила место на трибунах.

Сотни других учеников должны были стоять по обе стороны поля.

Не то чтобы кого-то из них, казалось, волновало, что они стоят под проливным дождем. Они были слишком заняты, крича и подбадривая старшую школьную команду по регби.

Десять минут игры, и я воочию убедилась, из-за чего была вся эта шумиха вокруг Джонни Кавана. Я буквально чувствовала, как электричество потрескивает в воздухе, когда мяч был в его руках, и, судя по звукам криков, то же самое чувствовали и все остальные.

Казалось, он чувствовал себя на поле как дома, и когда он получил мяч в свои руки?

Произошло волшебство.

Прекрасные вещи случались.

Он был таким высоким, что для него не имело смысла быть таким легким на ногах. Он был широким и сильным, большим и мускулистым. Но он также был легким и проворным.

Это выглядело почти так, как будто он танцевал вокруг противника с причудливой работой ног и гибкими движениями тела. У него был сумасшедший темп, и то, как он мог спринтовать, было безумием. На него было невероятно смотреть.

Можно было заметить, как колесики его мозга пришли в движение, когда он просчитывал каждую игру, пас и атаку с экспертной точностью.

Он был умным игроком с острым взглядом на перехват мяча и самодисциплиной, которая, казалось, могла соперничать со святыми.

Казалось, не имело значения, насколько сильно он был сбит с ног или стал мишенью для противоположной команды — а он явно был мишенью — ему удалвалось сохранять хладнокровие.

Удары, которые он получал, физические атаки на его тело, а он просто вставал и продолжал идти.

Я была в восторге.

То, как он двигался, было экстраординарно.

Я была очарована тем, как он двигался на поле.

Неудивительно, что все говорят о нем, подумала я про себя.

Он явно был на много миль впереди парней, с которыми играл вместе, и я подумала, что он заслуживает быть на более престижном игровом поле.

Если он мог так играть в семнадцать лет, я могла только представить, что сделали бы еще несколько лет упорных тренировок для его игры.

— Да, Хьюи! — Клэр подбадривала, отвлекая меня от моих мыслей, когда ее брат, номер 10 колледжа Томмен, выбил мяч за боковую линию. Мячу удалось коснуться пальцев соперника, прежде чем он вышел из игры. — Да! — Клэр заорала, выставив кулак в воздух. — Хорошая работа, ребята!

— Что происходит сейчас? — я спросила, не зная, почему она радовалась, когда ее брат, очевидно, отбил мяч далеко. — Это хорошо для Томмен?

Было ясно, что она была так же увлечена игрой, как и я, учитывая, что последние пятьдесят минут она провела, чередуясь между объяснением мне правил и выкрикиванием ругательств во всю силу своих легких.

Это прошло мимо моей головы, мои нервы были слишком измотаны, чтобы воспринимать что-то большее,