Несмотря на странный завтрак, мне было хорошо. Ив улыбался, вспоминая нашу жизнь в домике, зайца, который от него хотел удрать, и горностая, который пытался похитить пойманную рыбу. А я поймала себя на том, что касаюсь его больше, чем надо.

Волосы дроу я хоть и вымыла, но не причесала, и пару прядей норовили попасть в еду. С каким-то трепетным удовольствием я заправляла их Иву за уши, при этом слегка касаясь щеки и цепляя кончик заостренного уха.

Когда я так сделала первый раз, причем, как-то совершенно неожиданно для себя самой, Ив рвано вздохнул.

– Это для того, чтобы волосы в еду не попали, – промямлила я.

А потом локон выпал с другой стороны, и я уже смелее заправила его за ухо. Потом мы заговорили про чувствительные уши дроу, и Ив разрешил мне потрогать заостренный кончик и мочку уха, но уже в исследовательских целях.

Конечно, я понимала, что когда он прозреет, то вряд ли будет счастлив, увидев свою мучительницу. Да и под взглядом синих глаз, я сама растеряюсь, не смогу так просто касаться его под предлогом оказания помощи. Но сейчас можно.

Про визит магички-стражницы вместе с сопровождающими, я рассказала уже после завтрака,  поведала и о своих опасениях насчет Эрэля.

– Не беспокойся, он ничего никому не расскажет, – успокоил меня Ив. – Даже если клятва не действует, хотя лично я в этом сильно сомневаюсь, Эрэль не станет проверять. Иначе магический откат скрутит его так, что он мертвому позавидует. 

Не знаю, в чем было дело, но Ив старался вести себя так, будто бы ничего особенного не происходит. Подумаешь, прикован к стене и ничего не видит! Возможно, дело тут было в том военном, про которого я рассказала. Дроу не хотел показать, что он чем-то хуже какого-то там человека, значит, тоже может шутить и сглаживать неловкости.

А неловкостей было достаточно. Например, нормально сходить в туалет Ив не мог. Только под себя, конечно, канализация внизу все смывала, но как это было унизительно! Да и, несмотря на текущую под ним воду, все равно снизу слегка пованивало, по крайней мере, для тонкого эльфийского нюха запах был весьма заметен. Отчасти поэтому я решила завтракать вместе, показывая ему таким образом, что не считаю постыдным есть в таком месте.  

Пришлось все же разложить стол, потому что компресс на глаза надо было поменять. Все это время мы разговаривали. Я делилась с Ивом своими страхами, просила советы, расспрашивала, как вести себя со слугами и с Эрэлем. Больше всего меня беспокоила встреча с Айеари. Конечно, она захочет своими глазами увидеть Гамаису, которая вдруг обрела целительскую магию.   

– У главы клана должен быть свой артефакт правды. Как вести разговор, я не знаю. Может быть, рассказать правду?

– Ни в коем случае! – категорически высказался Ив. – В нашем обществе все завязано на клятвах, Гамаиса давала клятву, а ты нет. Первым делом Айеари проверит, действует ли привязка, и, если узнает, что не действует, то обяжет дать.   

– Как проверит?

Дроу замолчал. Долго собирался с мыслями, а потом признался:

– Глава может воздействовать на своих подчиненных с помощью ментальной боли.

– Что?! И пытать так может?

– Не только. Именно это дает ей власть. Помнишь, ты спрашивала, почему мужчины ничего не сделают с такой несправедливостью? Вот поэтому и не делают. Любое сопротивление, нежелание выполнять приказ, любое недовольство наказывается. В подчинении и мужчины, и женщины. Тех, кто наверху, такой порядок устраивает.

Не может быть! Получается, я должна буду выполнять любой приказ Айеари? А если нет, она меня накажет болью с помощью ментальной клятвы?! Зараза! Вот так подстава! Клятвы привязываются не к душе, а к телу. Да, я могу его покинуть на время болевого воздействия, но от этого ненамного легче. А как быть с теми клятвами, которые давала Гамаиса? Я ведь не знаю, в чем именно она клялась, и случайно могу нарушить.

Вспомнилось тело тёмной эльфийки, опутанное нитями клятв. Что-то мне говорил по этому поводу Арбикус. «Нити клятвы особенно хорошо заметны, когда человек умер. Они красного, оранжевого или черного цвета. Оранжевые – это те, которые приносил человек, красные, которые принесли ему, черные – это нарушение клятвы», – всплыла в сознании лекция мага.

Оранжевые нити! Точно. Помню, что оранжевые нити растворялись первыми! Я тщательно восстанавливала в памяти момент переселения. Сколько было оранжевых нитей, когда мне удалось соединиться с телом? И перед внутренним взором встала картинка. Две толстые красные нитки, которые мелко подрагивали, еще пучок более тонких, тоже красных, но ни одной оранжевой! Значит, все клятвы, которые дала Гамаиса, недействительны! Отлично!

А вот те, которые приносили ей…

И тут в голове сложилась головоломка. Две красные нити, которые стали рваться, – два мужа. Состояние Эрэля и слова о брачной клятве. Уверенность Ива в том, что его супруга не умерла, и вот сейчас.

– Ив, Гамаиса наказывала вас ментально? Вас с Эрэлем. То есть могла наказывать из-за брачной клятвы, да? – мой голос звучал хрипло. Дроу молчал. – Ив, ответь мне, это правда?

– Это приказ? – сухо спросил он.

У меня против воли всплыла такая же фраза Эрэля, когда я просила рассказать его о своих домыслах.

– Ив, я должна знать, пожалуйста…

Неужели, это правда? Неужели брачная клятва ставит мужей в абсолютную зависимость от жены?

– Она не любила наказывать так, – наконец, тихо сказал дроу. – Ей доставляло удовольствие собственноручно…

– Хватит! – оборвала я. Услышанное не укладывалось в голове, мне казалось, что такого просто не может быть. – Значит, глава клана имеет право приказывать своим мужьям и всем, кто у неё в подчинении,  а если дроу отказывается выполнять приказ, то его наказывают? Я правильно поняла?

– Да. Все командиры подчиняются главе; всех, кто состоит на высокой должности, она контролирует. В свою очередь им подчиняются командиры и чиновники ниже рангом. Иногда наказывают, потому что не выполнил приказ так, как надо. Могут пытать, могут убить, лишь пожелав это.

– Мужей тоже можно убить, пожелав это? – спросила я шепотом.

– Да.

Твою дивизию!

– Сумасшедшее общество! Как вообще можно жить так? Без свободы? Скованным по рукам и ногам? – Это было страшно. Я заметалась по комнате, размахивая руками от нахлынувших эмоций. – Как можно давать в руки такую власть? Как можно наделять ей таких, как Гамаиса?

– Мы так живем.

– Теперь мне понятно, почему среди дроу так много психов. Одни сходят с ума от безнаказанности, другие – от того, что с ними творят садистки.

– То, что делала Гамаиса, у нас осуждается. Это нечастое явление. Нам с Эрэлем не повезло.

– Ваше общество выращивает таких Гамаис! Это же рабство! Нет, это даже хуже рабства! Моральное уродство.