– Было бы здорово, – воодушевленно улыбнувшись, я отправилась одеваться, но на пороге кухни не выдержала и обернулась: – Акель… Спасибо вам за то, что не бросили этой ночью. Правда. Я очень вам благодарна.

– Это долг любого мужчины, – оскалился он. – Хотя я – не любой. Могу и днем не бросать, только скажите, Аурика.

Он многозначительно поиграл бровями, а я фыркнула и отвела взгляд от уже полностью высохшего тела. Ох и жаркий котик мне в соседи попался – рядом с таким и самой сгореть недолго… От стыда.

***

На плацу – довольно-таки большой площади, отведенной для проведения строевых смотров, собралось множество людей. Или нелюдей? С этим понятием мне пока было сложно определиться.

Провожал меня Тардилар.

По его словам, странно это не выглядело, ведь для всех мы живем в одном доме, только на разных пространствах. Покидали жилище мы поочереди. Сначала он, потом дождался меня – вроде как я со своей половины явилась.

Мне казалось, все предусмотрено и сплетен быть не должно.

Однако, стоило оказаться в зоне видимости новоиспеченных коллег, как по толпе побежали шепотки, появились косые взгляды и “понимающие” улыбки. Я поняла, что для них все очевидно – котик совратил очередную девицу. Посмотрев на него самого, убедилась: он понимает, что остальные для себя домыслили стремительный роман, увидев нас вместе.

Рожа Тардилара смотрелась до того довольной, что моя правая нога сама потянулась в сторону и каблук – острая шпилька, точнее – впечаталась в его ботинок. Котик сбился с шага, зашипел, а я, наивно хлопнув глазами, попросила:

– Простите, это вышло случайно.

– Насколько же нужно быть неуклюжей, чтоб ТАК случайно наступить? – злым шепотом уточнил представитель усато-кошачьих.

Выгнув одну бровь, я приблизилась к нему, похлопала по плечу и покаялась:

– Вы правы, я очень неуклюжая. Особенно если расстроена по причине шепотков в свой адрес. То ли еще может случиться, эр Тардилар… Давайте-ка держаться друг от друга подальше, чтоб ваша конечность снова случайно не пострадала.

Думала разозлится, фыркнет и свалит в туман, наконец-то, оставив меня коротать одиночество с депрессивными мыслями наедине. Но нет. Улыбнулся, гаденыш, взял за руку, уложив ее на свою, согнутую в локте, и повел дальше, говоря сквозь зубы:

– Мои конечности очень крепкие, эра Аури-ика. Хотите проверять их на прочность – всегда пожалуйста. Я весь готов.

– Нам и правда лучше разойтись, – настаивала, старательно не замечая улыбочек своры дам прямо по курсу.

– Это просто бухгалтерия, – проследив за моим взглядом, “успокоил” Тардилар. – Главная среди них – Руфина Цирь. С ней вы уже виделись на педсовете. Вон та рыжая с кудряшками, небольшого роста с оттопыренными ушами. Ну и девочки – ее выводок. Вечно кудахчут обо всем на свете.

– Вы не понимаете, – попробовала предпринять последнюю попытку защитить котика от себя и от беды в лице дядюшки Пака. Если до того дойдут слухи о моем романе… – Шутки-шутками, но видеть нас вместе больше не должны. Могут быть серьезные неприятности.

– Больше, чем уже есть? – улыбнулся Акель. – Так даже интереснее. Доброе утро, эры!

Последнее Акель говорил уже громче, для того самого “выводка” из бухгалтерии. В ответ они закивали, не сводя с меня плотоядного взгляда.

– Опаздываете, – вмешалась в приветствия Руфина Цирь. – Мероприятие вот-вот начнется.

– Так вот и мы. Уже на месте, – радостно осклабился котик. – Знакомы с новым преподавателем истории и теории возникновения Магновира? Эра Аурика Шторм, собственной персоны.

Меня выставили немного вперед. Эры не смущаясь блуждали любопытными взглядами по костюму-тройке, по модным туфелькам, по сумке-портфелю, кажется тут же дорисовывая ценники и считая в уме общую сумму затрат.

– Вы-то пришли, – тем временем не сдавалась Цирь, – а где группа? Насколько я поняла со слов эра Бири, третий курс ПКОС все-таки поручили эре Шторм единолично. Так обмолвился директор Молит.

И с губ Тардилара медленно стекла улыбка. Его взор устремился куда-то в толпу, разыскивая тех, за кого он по документам отвечал головой.

– Кстати, поздравляю вас с быстрым карьерным ростом, – сказала Руфина мне, – наш доблестный завхоз тоже очень радовался. Кажется, рассказал о доверии директора всему колледжу.

– Вот … ! – выругался котик, а я мысленно присвистнула – оказывается, и он умеет выражаться. – Сколько там осталось?

– Шесть минут, – радостно ответила одна из эр – бухгалтерш. – И директор Молит уже причесываться начал.

– Это что значит? – не выдержав, спросила я.

– Значит, готовится приветствовать всех старост групп. Поименно. Обозначив перед ними задачи и классных руководителей, – пояснила эра Цирь, глядя на спину Тардилара, метнувшегося к общежитию с совершенно озверелой мордой лица.

Я вздохнула, пробормотала: “Ах, ну да, конечно”, и пошла дальше, обходя будущих коллег и учащихся по кругу. Значит, не явились студентики? Решили подставиться сами и классного руководителя подставить? Бири наверняка и им радостную весть принес, а те и счастливы отомстить за то что мебель мне таскали и стены штукатурили.

Прекрасно будет смотреться – получить первый же выговор прямо на строевом смотре в честь первого дня обучения. При всем колледже. Символичненько. Сразу станет очевидно – мне с такими студентами не справиться. И вообще возникнет вопрос, насколько я компетентный преподаватель.

Мерзавцы явно на это рассчитывают. Не учитывая лишь одной мелочи – директор сделал меня лишь помощницей основного руководителя – Тардилара. А котик очень-очень непрост характером. Не понимаю только, зачем Молит извратил правду? Проверяет нас с котиком на готовность? Тогда мы опростоволосились…

Остановившись у кромки плаца неподалеку от группы первокурсников с табличкой ПЭК – один, задумалась, что сказать директору? Сразу каяться, или пойти ва банк или придумать какую-то отговорку?

В этот момент подул прохладный ветер, и я повела плечами, вздохнув поглубже. Поморщилась. Отчетливый запах шерсти и мужского пота перебивал свежесть раннего утра. Резко обернувшись, замерла, глядя на небольшой пустующий пятачок кромки плаца, выбранный мною по какому-то внутреннему чутью. Здесь было свободнее, и не так очевидно пялились.

До слуха донесся легкий шорох, а вода в маленькой лужице в двух шагах от меня пошла рябью, словно в нее наступили и тут же убрали ногу назад.

Медленно отвернувшись, мотнула головой, изображая, будто поверила – там никого нет. В то же время до слуха донеслось тихое: “Джркович, дебил…”

Я позволила себе легкую улыбку. Вот они – мои лапушки, пришли же. Змеюку-старосту по голосу узнала.

Быстро прикинув, что могу сделать в подобной ситуации, подняла с земли палку и быстро начертила руну-затвор. Затем обошла по дуге пятачок, где, под пологом невидимости, ютились студенты, нарисовала еще один иероглиф. И еще. И снова. В общей сложности, вышло четыре запирающих символа.