— Ты уверен, что это можно есть? — шёпотом спросила Агнесса, перехватив его руку — обоняние подсказывало ей, что серая масса успела прокиснуть и протухнуть.

— Ну, Артур сказал, что это — вчерашнее, а я, извини, не такой барин, чтобы требовать на завтрак свежеподжаренные тосты с маслом! — беззаботно фыркнул он, освободившись от её хватки и тут же сунув ложку в рот, задумчиво пережёвывая.

Агнесса демонстративно отодвинула от себя тарелку, даже не думая пачкать ложку предложенной «едой». Судя по лицу Честера — он тоже был не очень рад своей поспешности, но в данный момент старался пересилить свой организм.

— Честер, я думаю, что вчера оно уже было позавчерашним. В лучшем случае — эта… картошка? — да, картошка, была приготовлена дня четыре назад. Потом переварена заново и туда, чтобы отбить запах, покрошили томатов и ещё какой-то бурды. Подогрели, и подали снова, как свежее блюдо. Вчера. А потом оно ещё ночь постояло… и вот — ты его ешь. Я настоятельно рекомендую тебе этого не делать, — склонившись к нему и морщась от запаха «жаркого», Агнесса пыталась втолковать вору простую истину. — Вот ты это съешь, а потом тебе будет так плохо, что десять раз пожалеешь, что не потерпел, или не ограничился сухариком каким-нибудь!

— Ой, ну хватит уже! Весь аппетит испортила, сидит и нудит, нудит! — с видимым облегчением отстранился Честер, успевший втолкнуть в себя ещё пару ложек и, судя по всему, не слишком радовавшийся этому. — Ну и ладно! Не хочешь домашненького — берём что есть в запасе, и возвращаемся к Билли.

Девушка улыбнулась со смесью облегчения и благодарности — ей совсем не хотелось задерживаться тут сверх необходимого, и кивнула.

— Пожалуйста, если тебя не затруднит — можно ещё чаю взять?

Честер моргнул, посмотрев в сторону стойки, и лицо его приобрело задумчивое выражение — словно он решал некую сложную задачу в уме:

— Можно попытаться, сестрёнка.

Поморщившись, он встал и, по широкой дуге обогнув крашеных девиц, что оккупировали пару столиков неподалёку от стойки, подобрался ближе к Артуру. Обменявшись с ним парой фраз вполголоса, вновь получил доступ на кухню и через некоторое время вышел оттуда уже с корзиной, в которой Агнесса углядела палку сырокопченой колбасы и подсушенную буханку хлеба. Когда парень приблизился к их столику и поставил корзину на него, стало ясно, что он также прихватил и какие-то крупы в мешочках, несколько кусков солонины в промасленной бумаге и пучок пряных трав. Чая не было. Девушка не стала настаивать и хотела уже было уходить, но Честер вновь упорхнул к стойке.

— Хозяин, а вот я точно знаю, что у тебя есть индийский чай, — протянул с кошачьими интонациями парень.

— Не про твою честь, — фыркнул пренебрежительно Артур в ответ и даже отвернулся.

— Эй, ну чего так грубо-то сразу? — обиженно склонил голову к плечу Честер и словно невзначай окинул взглядом полки на стене за стойкой.

— А чего с тобой любезничать-то, голытьба? Давай, дуй отсюда уже, — отмахнулся трактирщик тряпкой, но парень увернулся без особого труда.

Агнесса, которая наблюдала за происходящим, стало одновременно неловко и обидно за своего спутника. Его сейчас унижали, фактически, из-за неё! Из-за её дурацкой просьбы.

— Простите… — поднялась она уже, чтобы попытаться, хотя бы, помочь Честеру — в конце концов, у неё были деньги и она могла позволить себе купить чай!

Но вор резко махнул рукой у себя за спиной, веля ей сесть на место. Трактирщик на неё даже не посмотрел.

— О, простите пожалуйста, что явился в эти хоромы! Артур, да ты сам доплачивать людям должен, чтобы они в этот свинарник заходили! Кормишь помоями, пойлом твоим — только крыс травить! Да ещё и хайло разеваешь на старых знакомцев! Ну не дело же, согласись! — с чётко выверенной издёвкой проговорил Честер, а Агнесса так и вовсе замерла, глядя, как глаза трактирщика наливаются кровью, а на челюсти вздуваются желваки.

— Ах ты гадёныш!.. — взревел он, потянувшись к Честеру обеими руками.

Почему-то у девушки возникло впечатление, что вор вообще без малейшего труда мог бы увернуться — Артур был не слишком-то проворен, но…

Парень успел ещё состроить удивлённую гримасу, когда трактирщик схватил его за грудки и рывком утащил за стойку, где произошла короткая и яростная потасовка. Девушка даже пикнуть не успела, глядя на мелькающие руки и ноги, как Честер перепрыгнул назад в общий зал и принялся старательно одёргивать одежду.

— Дикость какая! На клиентов нападать среди бела дня! — возмущался он напоказ, подходя к Агнессе и хватая рюкзаки. — Пойдём отсюда, сестрёнка!

С гордым видом протопал к двери, распахнув её перед девушкой, которая с ошарашенным видом шла следом, не забыв прихватить корзину.

— Вали уже, «клиент» обосравшийся! — воинственно потряс вслед им тряпкой Артур, в ответ на что Честер с грохотом захлопнул дверь, но тут же расплылся в хищной ухмылке.

— А не даром я ему ядра пририсовал, — коротко хохотнул он, взглядом указав на вывеску, и как ни в чём не бывало направился обратно, к пристани.

— Из… извини меня, Честер, — начала было Агнесса, но тот отмахнулся:

— За что? Этот козёл получил по заслугам — нечего бухтеть на гостей, особенно если не знаешь, кто пожаловал!

— Но… он тебя не слишком поколотил? Тебе не больно? — встревоженно спросила девушка, силясь отыскать на лице воришки побои, но не находя и следа.

— Что?! Этот увалень — меня? Да он даже сонную хрюшку оглушить не сможет — не то, что по мне хотя бы попасть! — фыркнул презрительно Честер.

После чего, оглянувшись назад и убедившись, что они отошли достаточно далеко, жестом фокусника извлёк из-за пазухи плоскую медную коробочку, в какие обычно фасовали привезённые из Индии чайные листья.

— Честер! Ты… ты нарочно это всё подстроил?! Чтобы стащить чай? — это нужно было сказать строго и сурово, чтобы он понял, что так поступать нельзя, но вышло едва ли не восторженно.

— Конечно. Ты хотела чай, а этот хмырь отказался его продавать — мол, рожей мы не вышли. А как по мне — мы вполне в состоянии не просто пожелать, но и выпить чаю! Разве нет? — парень буквально искрился довольством от удачно провёрнутой шутки, и Агнесса поняла, что совершенно не может на него сердиться.

— Всё равно, воровать нельзя, — заключила она, старательно нахмурившись.

— В целом, да. Но если воровать хорошо и со знанием дела — то очень даже можно! — с Честером было совершенно невозможно спорить.

Своей безмятежностью он словно щитом отражал любые упрёки. Девушка, покачав головой, спрятала коробку с чаем в корзину и