Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Что ж, - улыбнулся старичок, - постараюсь не обмануть ожиданий товарища по боевому братству!
И Элвин постарался! Никогда бы не подумал, что этот невысокий плотный пожилой человек может так двигаться. Он то стремительно перетекал из одной причудливой стойки в другую, то словно взрывался целым каскадом едва различимых глазом ударов и блоков. Трость в его руках то совсем исчезала из виду, то превращалась в веер или даже крутящийся раскрытый зонт. При этом Элвин умудрялся делать какие-то несколько неорганичные движения, как бы выбивающиеся из рисунка того невероятного танца, который он так изумительно мастерски исполнял.
Мельком я взглянул на Экуппу и убедился, что от ее веселости не осталось и следа. Девочка жадно впитывала информацию.
Видимо, до попадания сюда, Экуппа была вполне себе боевой девчонкой.
Вдруг мое внимание привлек кот, который шипел, глядя на меня так, словно бы он мог меня видеть. От этого мне стало не по себе. Появилось такое ощущение, что за мной действительно кто-то пристально наблюдает.
Глава 15
Неприятности постепенно заканчиваются
Я тряхнул головой, пытаясь отогнать от себя неприятно ощущение, и она взорвалась болью.
Поганая ночь стала еще паршивее, потому что пошел мелкий и противный дождь. Теперь кровь точно не перестанет идти из порезов на лице.
От былого адреналина нет и следа. Сил тоже нет ни капли, я валяюсь на земле, и меня бьют ногами. Делают это размеренно, сильно и со знанием дела, меняя этажи и выдыхая при каждом ударе.
Руки стянуты у меня за спиной, поэтому нормально закрываться от ударов никак не получается. Пытаюсь откатиться в сторону, но почти сразу же упираюсь спиной в упругую преграду. Пытаюсь рассмотреть, что же мне помешало и едва успеваю чудом увернуться от удара, направленного в висок. Кожаный сапог лишь чиркает меня по затылку, тоже упираясь в невидимую стену.
Мы возле больницы. Я и убийца, лицом к лицу. Еще раз пытаюсь откатиться в сторону, чтобы иметь хоть какое-то пространство для маневра, но моя персональная мучительница не дает мне и намека на шанс. Еще один пинок, я снова у невидимой упругой стены.
Руки мои связаны у самых запястий, так что я без труда могу приподниматься то на одном, то на другом локте, и это дает мне надежду на то, что мы еще повоюем.
- Экуппа! – кричу я, чтобы узнать, как мы сюда попали, и где сейчас Элизи, но девушка молчит, хотя мне кажется, что она где-то рядом и прекрасно меня слышит.
Удар, еще удар.
- Я убью ее! Слышите?! Убью! Это будет на вашей совести! – кричит сумасшедшее исчадие ада в теле женщины. – Отдайте мне девчонку и, клянусь, все останутся живы! Я никому не причиню зла!
- Если бы ты говорила правду, то сама смогла бы прийти за девочкой! – раздался ей в ответ голос из-за моей спины. – Раз девушка не смогла пройти к нам, то мы не в силах ее спасти. Она твоя. Делай с ней все, что тебе заблагорассудится!
- Слышишь?! – буквально выплевывает в меня этот вопрос исчадие. – Им на тебя плевать! Может, сама за себя попросишь?!
Но, пока она разговаривала с местными красотками, то целую секунду не смотрела себе под ноги. То есть туда, где валялся я…
Ей Богу, этот прием я знал еще в детском саду!
Одну стопу я завел за голень ее опорой ноги, и резко дернул ее на себя, одновременно ударяя сводом своей второй ноги в колено убийцы.
В условиях спортивного применения с помощью этого приема противник выводится из равновесия, но тут я осознанно перераспределил потоки сил так, чтобы получилась травма.
В итоге нога моей мучительницы в один миг научилась сгибаться в противоестественном направлении. Ее крик был музыкой для моих ушей.
Пока она валялась в грязи, в которую под дождем превратилась вездесущая местная пыль, я смог изогнуться и проделать один нехитрый, но невыполнимый в прошлой жизни фокус, так что связанные руки были уже не за спиной, а спереди.
Я поднялся на ноги и без всяких зазрений совести пошел добивать эту заразу. Однако судьба-злодейка и в этот раз не дала мне излить порцию праведного гнева на того, кто этого бесспорно заслуживал. Сначала я закружился волчком вокруг собственной оси. Примерно в начале второго оборота мое правое плечо просто взорвалось болью. Каким-то чудом я устоял на ногах и даже снова начал двигаться в изначальном направлении, но у самой цели кто-то словно погасил для меня свет.
Очнулся я внутри больницы с неизменными лечебным амулетом на груди. Рядом лежала Элизи. Она была без сознания, но грудь девочки поднималась и опускалась как у крепко спящего человека. С другой стороны от меня сидел Канон. Он, казалось, тоже дремал. Меж тем, стоило мне только начать вращать ноющей от тупой боли головой, он тут же открыл глаза и в одно движение оказался у служившей мне больничной койкой постели.
- Мне сказали, что если ты придешь в себя, то снова будешь жить! – радостно зашептал он, явно боясь громким голосом разбудить Элизи.
- Что значит, «снова»? – уточнил я сиплым голосом, потому что шершавый язык едва ворочался в пересохшем рту.
- Когда я разобрался с убийцей, который стрелял в тебя и подбежал к вам на поляну, ты не дышала, а сердце не прослушивалось, - развел он руками в жесте безысходности, - но я, все равно, взял тебя на руки и притащил сюда!
- Защитное поле тебя пропустило? – нашел в себе силы удивиться я.
- Да, - кивнул Канон, - без всяких проблем. Я человек добрый, оно меня всегда пускает!
- Ага, - улыбнулся я непослушными губами, - тут все каторжане один добрее другого!
- Это точно! – обрадовался моему веселью Канон. – Девяносто девять человек из ста – невинные овечки! А как объявляется конкурс на поимку человека, который заново стал преступником уже здесь, так в желающих запачкать руки в его крови, никогда нет недостатка!
- Бывает и такое? – уточнил я. – А тебя не обвинят в смерти моего убийцы?
