– Ты помнишь, что должна мне чашку кофе?

– Сейчас все кафе закрыты.

– Спорим, что не все?

Спорить с ним Кира не стала. И очень правильно сделала. Оказалось, что в три часа ночи в городе еще имеется полным-полно мест, где можно выпить кофе. В одно из таких уютных местечек Свистунов и привез Киру. Тут было совсем мало народу. Это и понятно, в начале третьего ночи! Но зато в ассортименте было около пятидесяти напитков, в той или иной дозе содержащих кофе.

Кофе с тертым горьким шоколадом; кофе с корицей и цедрой лимона и лайма; кофе с молочной пенкой; кофе пополам с какао; кофе с мороженым и сливками.

Одним словом, полакомиться тут можно было на славу. Но Кира выбрала себе самый безобидный напиток – кофе с горячим молоком. Причем убедительно просила, чтобы кофе было мало, а молока много. Все-таки на дворе как-никак ночь. А Кира надеялась, что сегодня ей еще удастся поспать.

Усевшись за угловой столик, Свистунов вольготно расположился на диванчике, предложив Кире занять диванчик напротив. Она так и сделала. И вот они уже целых десять минут сидели, делая вид, что пьют кофе, а на самом деле играли в гляделки. Кто кого?

Но в этой игре Кире равных не было. Она могла смотреть часами, уставившись в одну точку, не мигая и не отвлекаясь на посторонние шумы. Свистунов не выдержал первым. Он отвел глаза и произнес:

– Ну что же, думаю, мы можем говорить открыто.

– Да.

– Ты же знаешь, в чем состоит мой бизнес?

Кира мгновение поколебалась, но все же ответила правду:

– Да.

– Уверен, что ты знаешь куда больше, чем рассказываешь мне. И ваше появление у меня дома, когда вы якобы искали Люську, было просто предлогом.

Кира едва удержалась, чтобы снова не кивнуть. Свистунов все понял верно. И ухмыльнулся.

– Смотрю на тебя и не понимаю, что ты за штучка такая, Кира?

– Я самая обычная девушка.

– Видел я всяких! Но ты не такая. Ты – особенная.

– Мы обо мне будем говорить?

– А ты против?

– Ничего во мне особенного нету!

– А я говорю, что есть!

– Нету!

– Ни одной девушке на свете я не стал бы говорить того, что сейчас скажу тебе. И после этого ты не особенная?

– Смотря что ты скажешь, – осторожно ответила Кира.

Но Свистунов сказал вовсе не то, что она ожидала от него услышать. Он сказал:

– Больше всего на свете мне бы хотелось сказать, что глаза твои, словно звезды. Губы твои манят к себе, словно сладкий цветок. А руки твои подобны ветру, что завлекает нас в свои объятия в жаркий полдень.

Кира вытаращила свои глаза и молча смотрела на Свистунова. Он сошел с ума? Или издевается над ней? Последнее было более вероятно, и Кира обиделась. Она надулась. И еще она нахмурилась.

Свистунов хохотнул:

– Я бы мог говорить в том же духе еще долго. Но вижу, что ты мне не веришь. Ты – деловая, современная девушка. На сантименты и прочую ерунду, готовь поспорить, у тебя просто не хватает времени. Когда ты выпроваживаешь очередного любовника из своей квартиры, ты его даже не целуешь на прощанье. Верно?

Кире стало как-то неуютно. Ну и что с того, что они не целуются? К чему эти телячьи нежности, если ясно, что они с тем или иным мужчиной больше никогда не увидятся? Но почему-то после слов Свистунова ее глаза наполнились слезами. И она с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться от невесть откуда проклюнувшейся жалости к себе.

Чушь какая-то! Чего ей жалеть себя? У нее в жизни все прекрасно. Их с Лесей фирма потихоньку развивается. Доход почти что стабильный. Квартира отдельная. Машина обожаемая и ломается лишь изредка. И даже любовники имеются. Хотя верно, «на дорожку» она их не целует. Но кому нужны эти поцелуи? А так у нее в жизни все великолепно.

– Какое тебе дело, кого я целую или не целую? – несколько грубовато спросила она у Свистунова.

– Может быть, и никакого. А может быть, очень даже большое.

– Я не…

– Но мы тут сидим не для того, чтобы обсуждать тебя, – перебил ее Свистунов. – Ты это хотела сказать?

– Вот именно!

– А мы и не будем. Ты хотела знать, зачем мне звонила Люська?

– Да.

– Она хотела, чтобы я купил у нее большую партию кокаина.

– А откуда она его взяла?

– Украла у меня.

Свистунов выглядел совершенно спокойным. Он равнодушно допил свой кофе и поставил пустой стакан на столик. А Кира все еще не могла прийти в себя. Он снова издевается? И она внимательно изучила выражение лица Свистунова. Лицо как лицо. Только снова потемнело. И глаз почти не видно под насупленными бровями.

«Нет, – решила Кира. – Не врет!»

– Она украла у тебя партию наркотиков? Много?

– Достаточно. Я оценивал ту партию в два миллиона.

– Рублей?

Свистунов презрительно фыркнул. Рубли не вызывали у него ни малейшего почтения.

– Долларов, Кира! Долларов!

– И она у тебя… Одна? Или с Лешей?

– Возможно, – задумчиво произнес Свистунов. – Хотя мне эта мысль раньше в голову не приходила. Но ты права, Люська была жуткой дурой. Еще больше, чем ты. И верила в любовь, романтику и прочую хренотень.

Кира окончательно запуталась. То он упрекал ее в отсутствии чувств к кавалерам. А теперь ругает Люську, что та тоже была романтичной дурехой.

Свистунов же, не обращая внимания на Кирины терзания, продолжал:

– Так что она вполне могла втрескаться в этого молокососа. И сочтя, что и он ее обожает, поделиться с ним своим диким планом.

– Диким? Почему диким?

– Да потому что продать украденный у меня товар она может в этом городе только мне же самому! И никому другому!

– А она об этом знала?

– Должна была знать! Если у нее хватило смекалки обвести меня вокруг пальца, то должна была подумать, кому станет втюхивать килограммы кокса!

И этот человек так спокойно говорит об этом! Уму непостижимо! И как он при этом может быть таким очаровательным? Это уж вообще ни в какие рамки не лезет! Кира слушала и не верила своим ушам. Либо она сошла с ума, либо ничего не понимает в этой жизни.

– Ну ладно, – произнесла она. – А как Люся решилась обратиться к тебе?

– Просто взяла и позвонила. Это ты все усложняешь. А Люська – человек простой. Если ей чего надо, сразу же говорит.

– И что она тебе сказала?

– Дословно пересказать наш разговор?

– Дословно.