Мы безмолвствовали, потрясенные количеством данных.

– Сами видите. Это за два месяца до свадьбы. И что мне теперь делать? – спросила расстроенная Иола. – Не могу же я спросить его! Остается ждать.

– И главное, сохранять спокойствие, – невинным голосом порекомендовала Эва.

5.07. Мы получили временную работу, разумеется по знакомству. Может быть, не столько работу, сколько информацию о наборе. Требовались «креативные» личности для сочинения рекламы в «Копях». Глава агентства – хороший знакомый Лешека. Он сказал Лешеку, что ищет людей, а тот сразу же дал нам знать. Ну мы и объявились там с самого утра.

– В принципе нам нужны люди с опытом, – сказал он нам, приглядываясь к Эве из-под полуприкрытых век, – ну да ладно. Друзья моих друзей – мои друзья. Завтра в семнадцать явитесь к Борису, нашему гуру. Только помните девиз.

– Мы помним, – заверили мы его. – «Креативность и капелька безумия».

Времени оставалось мало, чуть больше тридцати часов. Надо было приготовиться и выбрать имидж.

– Какой еще имидж? – с недоумением спросила Эва.

– Ты что, не знаешь, какой прикид носят в таких агентствах? Полный улет.

– Я думала, достаточно будет футболки и обычных джинсов.

– Ну да, как будто мы только что из деревни. Полная заскорузлость, как говорит Казик.

– И что ты предлагаешь?

– Вот думаю. Главное – какая-нибудь улетная причесь. Для тебя, – я смотрела на Эву взглядом знатока, – обязательно косички с перьями.

– Да ты знаешь, какая это кропотливая работа? Заплетать придется несколько часов.

– Пусть у тебя об этом не болит голова, – успокоила я ее. – Сядем вечерком перед телевизором и сделаем.

– Я хотела сегодня вечером еще выйти.

– Выпить пивка?

Эва не ответила.

– А ты кем будешь? – сменила она тему.

– Cosmic girl. Сперва сполосну волосы серебристым оттеночным шампунем, а по нему синие полосы. Ресницы и ногти в цвет, белая губная помада.

– А наденем что? – не отставала Эва.

– Ты – обязательно что-то с этническими мотивами. О! Мою блузку в зигзаги. На шею индейскую подвеску с пером. Как дополнение замшевые колокольчики, те, с барахолки. Остается только нарисовать психоделические узоры на попе.

– Это я, я сама! – загорелась Эва. – Страшно люблю малевать психоделические узоры.

– Хорошо, только не испорти мне брюки. Правда, обошлись они мне всего в десять злотых, но я их очень люблю.

– Ладно. А ты что наденешь?

– Что-нибудь космическое. Пошаришь со мной по магазинам?

Шарили мы почти до шести вечера. Я выискала в комиссионном потрясные серебристые сапожки из тонюсенького материала и прямое поблескивающее платье до колен. С учетом стоимости оттеночного шампуня, лака для ногтей (у меня имелся только цвета «неоновая зелень»), серебряной помады и космического кулончика с Сатурном рабочая одежда обошлась в 380 злотых.

– Вначале всем приходится вкладывать деньги, – объясняла я Эве. – Секретарша должна купить жакет, торговый агент – костюм и несколько голубых рубашек.

– Интересно, когда вложения возвратятся?

– Девушка, реклама – это золотая жила. Капуста растет в каждом углу, успевай только шинковать.

– Ну, не знаю, не знаю.

– Ты что, не читала, кто сколько получает? Хороший рекламщик в Варшаве зарабатывает в месяц сто тысяч старыми. А мы с тобой хорошие. Да что я говорю, хорошие. Мы с тобой лучшие!

– Другие об этом тоже знают?

– Над этим-то как раз нам надо будет поработать.

6.07. Сосредоточенные и напряженные, Космическая Дева и Индейская Сексбомба отправились на завоевание мира, а точней сказать, рекламного агентства «Копи».

– Сколько на твоих? – спросила Эва.

– Без пяти пять. Тушь не размазалась?

– Пока держится, с ресниц не осыпается. А как мои перья?

– Тоже держатся. Все сто шестьдесят восемь.

– О'кей.

Дрожащим пальцем я постучала в дверь. Мы услышали «заходите», открыли дверь и вошли. Посреди зала стоял огромный черный стол, за которым сидели люди, все в костюмах. Мужчины в черном. Я покраснела до кончиков синих прядей. К счастью, под слоями серебристой пудры никто этого не увидел. Эва попыталась сбежать, но мне удалось схватить ее за руку.

– Мы к Борису, – пролепетала я.

– Новенькие? – осведомился парень, стриженный ежиком и одетый в джинсы и нормальную футболку.

– Да. Мы по рекомендации пана Кароля.

– Чарльза, – поправил он нас. – Никогда не называйте его Каролем.

– Не будем, – пообещали мы.

– Садитесь вон там, у стенки, – Борис указал на свободные стулья. – Сейчас мы будем обсуждать проект рекламы кухонных ножей фирмы «Blue steel».

Все присутствующие дружно вооружились ручками и листками бумаги.

– Для начала небольшая разминка. С чем у вас ассоциируется слово «сталь»? Может, начнем с тебя? Как тебя зовут?

– Малина. Ну, сталь у меня ассоциируется с металлургическим комбинатом.

– Комбинат «Стальная Воля», – бросил кто-то. Несколько человек захихикали.

– Пусть будет. А ты, индейская девушка? Как твое имя?

– Эва. Сталь у меня ассоциируется со свистом.

– Со свистом? – удивился Борис.

– Который издает меч самурая.

– Неплохо. – Борис записал в таблицу «сталь = самурай». – С чем еще?

– С холодом, сталь холодная, – предложил парень слева.

– С голубизной, – вякнула я. А почему бы и нет?

– С акулой, потому что она серая, острая, хищная.

– С хирургом. Из-за скальпеля.

– Хорошо. – Борис записывал очередные предложения. – Пока хватит. Завтра каждый принесет по три проекта телевизионных спотов. Группа, на которую ориентирована реклама, женщины среднего возраста, любительницы готовить. Остальные данные вы получите. Переходим к рекламе греческого масла «Акрополь». Прошу ассоциации.

– К маслу? Общие, не входя в детали?

– Угу. – Борис встал перед доской.

– Масло – это солнце, – бросила девушка, сидящая рядом со мной.

– Энергия.

– Капля, набухшая витаминами, – решилась я.

– Лето и греческая таверна.

– Виноградная лоза.

– Амфора.

– Сатир, преследующий нимфу.

– Вы ищете ассоциации с маслом или с вином? – сделал замечание Борис.