§ 4. Совершенна дружба хороших людей и одинаково добродетельных. Такие люди одинаковым образом желают друг другу блага, поскольку они сами хороши, а хорошим человек бывает безотносительно. Все люди, которые желают блага своим друзьям ради них самих, суть по преимуществу дружественные; их дружественные отношения основаны на их собственных качествах, а не на случайных обстоятельствах. Подобная дружба продолжается, пока люди остаются хорошими, добродетель же – нечто твердое. Каждый из таких людей и сам по себе хорош, хорош он и для друга, ибо люди истинно хорошие хороши безотносительно и полезны друг другу, а также и приятны. Хорошие люди сами по себе приятны и приятны друг другу. Каждому человеку доставляют наслаждение действия, сродные его характеру или подобные им, а действия хороших людей тождественны или подобны между собой. Само собой разумеется, что подобного рода дружба продолжительна, ибо в ней соединяется все то, чем должны обладать друзья. Всякая дружба основана или на благе, или на приятном, и притом или безотносительно или относительно любящего, и предполагает известного рода подобие. Все это имеется в только что описанном виде дружбы у людей самих по себе. В ней и все остальное подобно, а безотносительное благо в то же время безотносительно приятно, таким-то мы более всего считаем привлекательное; в таких людях любовь и дружба прекраснее всего. Но такая дружба редка, ибо таких людей немного. Сверх того, для нее необходимы время и близкие сношения, ибо люди, как говорит пословица, узнают друг друга не ранее, чем съев вместе мерку соли, и только тогда могут стать и быть друзьями, когда окажутся друг другу привлекательными и оправдают свою дружбу. Люди же, быстро оказывающие взаимные любезности, имеют желание быть друзьями, но суть таковые лишь в том случае, когда они заслужили взаимную дружбу и знают об этом. Желание дружбы возникает быстро, но не сама дружба.

§ 5. Итак, этот вид дружбы совершенный, как относительно времени, так и во всем остальном; в нем все согласуется, и один получает от другого одинаковое, как это и должно быть между друзьями. Дружба, основанная на приятном, имеет некоторое сходство с этим видом, ибо хорошие люди приятны друг другу. Сходна также дружба, основанная на пользе, ибо хорошие люди полезны друг другу. И в этих последних двух видах дружба тогда бывает наиболее твердой, когда каждый получает тождественное от другого, например наслаждение, и не только вообще наслаждение, а когда они наслаждаются одним и тем же, как например, в собраниях остроумных людей, но не в отношениях любящего к любимому, ибо эти наслаждаются не одним и тем же; первый наслаждается видом любимого человека, а этот наслаждается услугами любящего человека, но с исчезновением красоты иногда исчезает и любовь, ибо лицезрение более не доставляет наслаждения любящему человеку, а любимый не пользуется более услугами. Многие, однако, остаются друзьями, когда они, будучи сходны характером, полюбят характер друг друга вследствие долгого общения. Те же, которые в своих любовных отношениях получают взамен любви пользу, те менее дружны между собой, и дружба их менее продолжительна. Наконец, дружба, основанная на пользе, распадается вместе с пользой: ведь здесь люди не были друзьями друг друга, а пользы. Друзьями ради наслаждения или ради пользы могут быть и дурные люди между собой, или дурные с хорошими, или люди, которых нельзя причислить ни к тем, ни к другим; ясно, однако, что только хорошие люди могут стать друзьями ради них самих, ибо дурные люди не могут радоваться друг другу, за исключением только того случая, в котором один полезен другому. Одна только дружба хороших людей не гибнет от нареканий, ибо нелегко поверить кому бы то ни было о человеке, испытанном в течение долгого времени. Такие люди доверяют друг другу, воздерживаются от взаимных оскорблений, вообще в их отношениях есть все то, что требуется истинной дружбе. В остальных видах дружбы легко могут возникнуть подобные вещи [то есть нарекания]. Ввиду того, что друзьями называют людей, связанных пользой, как например, государства (союзы которых, кажется, всегда заключаются ради пользы), и ввиду того, что также называют и любящих друг друга ради наслаждения, как например, детей, то и нам, пожалуй, придется назвать таких людей друзьями; видов же дружбы несколько: первый и сильнейший – дружба хороших людей, основанная на их добродетели, остальные же виды называются так по сходству, ибо и здесь люди постольку дружны между собой, поскольку это им доставляет благо или нечто подобное, ибо ведь и наслаждение есть благо для тех, кто любит наслаждение. Но польза и наслаждение редко встречаются вместе, и редко люди становятся друзьями ради пользы и наслаждения в одно и то же время; оба случайные обстоятельства редко встречаются вместе.

§ 6. Итак, вот на сколько видов делится дружба. Дурные люди при этом становятся друзьями или ради наслаждения, или ради пользы, поскольку они подобны в том и другом; хорошие же люди становятся друзьями ради них самих, поскольку они хорошие люди; последние – безотносительно говоря, друзья, а первые – случайно и вследствие того, что имеют некоторое сходство с последними. Подобно тому как по отношению к добродетели люди называются хорошими или вследствие приобретенного ими качества, или же вследствие проявления его, точно так же и по отношению к дружбе. Друзья, живущие вместе, радуются и доставляют благо друг другу; в это время в друзьях спящих или отделенных большими пространствами, дружба не деятельна, но все же дружественное расположение может проявляться, ибо разлука не безотносительно уничтожает дружбу, а лишь ее энергию; если же разлука долго продолжается, то она, кажется, влечет за собой забвение дружбы, почему и говорится:

Кажется, что престарелые и угрюмые люди неспособны к дружбе: мало они могут доставить наслаждения, и никто не в состоянии долгое время переносить общество угрюмого и неприятного человека, а природа, кажется, более всего избегает неприятного и стремится к приятному. Люди, нравящиеся друг другу, но не живущие вместе, более походят на людей, распложенных друг к другу, чем на друзей: ничего друзья не желают более, как постоянного общения, ибо в нужде люди желают помощи, а постоянного общения и тогда, когда они блаженны; уединение менее всего годится таким людям. Постоянное же общение возможно лишь тогда, когда люди приятны друг другу и радуются одному и тому же, как это бывает в дружественных союзах.

§ 7. Итак, совершенная дружба бывает между хорошими людьми, как неоднократно говорено, ибо привлекательным и желательным бывает безотносительное благо и приятное, а для каждого отдельного человека то, что ему кажется таковым, хороший же человек кажется таковым [привлекательным и желательным] хорошему вследствие обеих причин. Кажется, что любовь – страсть, а дружба – приобретенное качество души, ибо любить можно не менее и неодушевленные предметы, а взаимность предполагает преднамеренный выбор, намерение же зависит от приобретенных свойств души. Точно так же любимым людям желают блага ради них самих не под влиянием страсти, а вследствие собственного характера. Любя друга, мы любим собственное благо, ибо хороший человек, став нашим другом, становится благом, поскольку мы его любим. Таким образом, каждый в дружбе любит собственное благо и воздает равным как относительно желаний, так и относительно приятного. Поэтому-то дружественность называется равенством, а последнее более всего бывает между хорошими людьми. Дружба среди людей угрюмых и престарелых тем менее имеет место, чем тяжелее они характером и чем менее любят общество, которое, как кажется, более всего желанно друзьям и более всего располагает к дружбе; поэтому-то молодые быстро становятся друзьями, а старые нет, ибо как они могут любить то, что им не нравится? То же самое следует сказать и относительно угрюмых. Подобные люди могут чувствовать друг к другу расположение, желая блага друг другу и обмениваясь услугами. Друзьями же они не могут быть, так как они не живут вместе и не радуются общению друг с другом, что, как кажется, более всего свойственно дружбе. Нельзя быть другом многих, имея в виду совершенную дружбу, точно так же, как нельзя в одно время любить многих. Подобная дружба кажется совершенством и, как таковое, оно может быть обращено лишь на одного человека. К тому же редко бывает, чтобы многие в одно время нравились одному человеку, и нелегко найти многих хороших. К тому же дружба нуждается в испытании и в общении, а это тяжело. Возможно, однако, что польза и приятное понравятся. Таких людей много, и их «взаимные одолжения» не нуждаются в долгом времени. Из этих двух видов дружбы та, которая основана на приятном, более походит на дружбу в том случае, когда обе стороны отвечают равным и когда они нравятся друг другу, или обеим им нравится одно и то же; такого рода бывает дружба молодых людей; этот вид – более свободный, непринужденный. Дружба, основанная на пользе, свойственна более торгашам; поэтому-то богатые нуждаются не в людях, доставляющих им пользу, а в таких, которые доставляли бы им наслаждение: они ведь хотят поделиться с ними, и неприятное они, пожалуй, станут переносить некоторое время, но непрерывно никто не в состоянии вынести его, как не в состоянии вынести и самое благо, если оно сопряжено со страданием; поэтому-то они ищут приятных друзей. Конечно, следовало бы им избирать людей хороших самих по себе и хороших для них; только в таком случае они имели бы то, что должны иметь друзья. Люди, облеченные властью, нуждаются, как кажется, в различного рода друзьях: одни из них им полезны, другие приятны, и редко оба эти качества соединены в одном лице, ибо они не ищут приятных людей, которые в то же время добродетельны, и не ищут людей полезных для совершения прекрасных дел, а таких, с которыми легко и приятно проводить время, и таких, которые легко выполняют поручения, а эти качества редко соединены в одном. Правда, я сказал, что хороший, нравственный человек в то же время приятен и полезен, но такой человек не станет другом властителя, разве только в том случае, если последний признает над собой господство добродетели такого человека; если же нет, то подчиненный не в состоянии установить равенства. Но таких властителей вряд ли можно найти.