Тон Хаббарда вдруг стал ледяным.

— Я знаю от сержанта Гибсона, что вы интересовались прошлым миссис Фаррелл-Смит. Это ваша личная инициатива, вы делали это по своему усмотрению.

— Личная? Вряд ли. Ее муж погиб при невыясненных обстоятельствах, и она была подозреваемой. Это было перед войной. Я заинтересовался прошлым одного из подозреваемых в убийствах и надеялся, что она поможет, она была с ним знакома, просил рассказать о нем. Она отказалась, ужасно рассердилась, и я не мог понять почему. Когда я первый раз пришел к ней, она сразу решила, что речь пойдет именно об этом человеке, она яростно протестовала, когда к делу был привлечен Ярд. И любой полицейский на моем месте заподозрил бы, что здесь что-то неладно. Тогда были убиты уже трое, и вскоре появилась четвертая жертва. Я считал естественным, что люди просто обязаны помочь следствию найти убийцу.

— Сержант Гибсон мне сказал, что предупредил вас. Он сообщил, что она написала жалобу на ваше грубое обращение и некомпетентность, но вы все равно настаивали на том, чтобы Гибсон разузнал для вас все, что было возможно, о муже Фаррелл-Смит.

— В ее жалобе, по моему мнению, должны были разобраться в специальном отделе Ярда. Я работал по делу об убийствах и нуждался в информации, которая могла мне в этом помочь.

— А это не было поводом заставить ее отозвать жалобу?

Ратлидж даже рот открыл от изумления:

— Это абсурд.

— Правда? Сержант Гибсон пришел ко мне, и правильно сделал, когда обнаружил, что мистер Фаррелл-Смит погиб при невыясненных обстоятельствах. Но ведь было расследование, и ее отпустили, потому что вина не была доказана.

— Он упал в пропасть.

— А я считаю, это не имеет к вам отношения. Я стараюсь до вас довести, что жалоба кладет тень на вашу репутацию и недопустимо копаться в прошлом женщины, которая на вас пожаловалась, да еще и сержанта Гибсона подставили, хотя он чувствовал, что вы поступаете неправильно.

— Сэр, но она хотела отстранить меня от дела, и ее жалоба оказалась верным ходом. Новый инспектор, посланный в Истфилд вместо меня, нашел преступника в лице Хопкинса, а тот не имеет отношения ни к миссис Фаррелл-Смит, ни к ее мужу.

— Вы ставите под сомнение компетентность инспектора Майклсона? — Теперь в голосе Хаббарда зазвучал праведный гнев, голубые глаза метали молнии. — Если бы вы придерживались свойственной ему объективности, то ничего бы с вами не произошло.

Ратлидж долго молчал, потом спокойно ответил:

— Послушайте, так мы никуда не придем. Как вы собираетесь поступить?

Старший инспектор Хаббард понял, что совершил ошибку. Он нахмурился и постарался взять себя в руки.

— Вы должны взять пару дней и исчезнуть, пока все здесь утрясется.

Ратлидж молчал.

— Иен. Вы сами напросились. Это для вашего же блага. Я вам вполне верю, что когда вы звонили сержанту Гибсону и просили узнать прошлое миссис Фаррелл-Смит, то еще не знали о жалобе на вас.

Хэмиш тут же напомнил, что на самом деле Гибсон сказал ему о жалобе, а он отмахнулся. Не принял всерьез.

Но кто-то стоял за этим. Кто и почему?

— Если вы уедете на пару дней, ничего не будет, никаких замечаний в вашем послужном списке. В конце концов, дело в Истфилде благополучно завершилось. А неприятная ситуация, возникшая по поводу жалобы миссис Фаррелл-Смит, забудется. Не думаю, что она намерена продолжать в том же духе, это не в ее интересах. Она была удовлетворена вашим отзывом и вряд ли станет вас преследовать и требовать наказания.

И вдруг Ратлидж все понял.

Как будто кто-то взял и доходчиво объяснил. Видимо, и Хаббард был не в курсе, и это объясняет, почему он устроил ему головомойку, именно он, а не сам старший суперинтендент Боулс. Хаббарда выбрали на роль потому, что он был умен, осторожен и мог повести разговор осмотрительно и убедить Ратлиджа оставить дело с условием, что ничто не запятнает его послужной список, а слухи останутся слухами. И пройдет незамеченным, никто не догадается, что Боулс продвигает своих любимчиков. Таким образом будет расчищен путь инспектору Майклсону на повышение, и он сможет занять освободившееся место старшего инспектора Камминса.

Ратлидж решительно поднялся. На этот раз Хаббард его не остановил.

— Я скажу сержанту Митчеллу, что два дня буду отсутствовать по персональному делу. — Митчелл вел записи передвижения сотрудников.

— Так и сделайте, Иен, — сердечно произнес Хаббард, с облегчением вздохнув и радуясь, что сумел его убедить. — Все утрясется, поверьте моему слову.

Ратлидж спустился вниз и нашел сержанта Митчелла.

— Беру несколько дней отпуска по личному делу. С разрешения старшего инспектора Хаббарда.

Кажется, Митчелл был не в курсе. Наверное, слухи до него пока не дошли. Он просто принял как должное его заявление.

— Очень хорошо, сэр. Я сделаю запись. Вы останетесь в Лондоне, сэр? На всякий случай, если вдруг понадобитесь.

Но он не понадобится. Это Ратлидж знал наверняка. Но вежливо ответил:

— Нет. Навещу друга в Кенте.

Сказал первое, что пришло в голову. Но, подумав, понял, почему Кент. Там жила Мелинда Кроуфорд. Она не станет задавать лишних вопросов, она просто воспримет его появление как давно откладываемый визит. И там он сможет все обдумать, до того как вернется в Ярд. К тому времени гнев, который сейчас душит его, остынет.

— Хорошего путешествия вам, сэр, — сказал на прощание Митчелл, как будто Кент находился в дебрях Африки и потребуются недели, чтобы туда добраться, а не несколько часов. Но Митчелл был настоящий лондонец, он чувствовал себя потерянным вне столичной толпы.

В другой ситуации это позабавило бы Ратлиджа. Но не сейчас. Поблагодарив сержанта, он пошел к выходу, никого не встретив на своем пути.

Он сел в машину, положил стиснутые кулаки на руль и выругался.

Старший инспектор Камминс, безусловно, рекомендовал его на свое место, он считал Ратлиджа подходящей заменой себе. Камминса уважали, и его предложение, конечно, имело вес. И тогда старший суперинтендент Боулс зацепился за возможность использовать жалобу миссис Фаррелл-Смит, чтобы лишить Ратлиджа повышения. Жалоба на его грубое обращение и непрофессионализм была серьезным обвинением. Она могла лечь пятном на его репутацию и сопровождать до конца карьеры. Но Хаббард предложил выход. Отстраниться от дел, и тогда не останется записи в его личном деле. При этом он думал, что защищает будущее Ратлиджа. Что на самом деле было лишь способом убедить всех, почему Ратлиджу не дали место Камминса. Скоро пойдут слухи — и они будут распространяться с самого верха, — что старший суперинтендент Боулс самолично заслонил Ратлиджа от позора, не заботясь о своей репутации.

Это был ловкий ход.

Ратлидж заехал домой, собрал чемодан и уже закрывал дверь, когда принесли почту. Он задержался, просмотрел ее, стоя на пороге, и обнаружил письмо от старшего инспектора Камминса, которое не стал читать, а положил в карман. Остальную корреспонденцию, как всегда, оставил на столике в прихожей, запер дверь и направился к автомобилю.