— Самое счастливое время в человеческой жизни, — с улыбкой произнёс Майк, кивая на идущую впереди машину. — Ни проблем, ни забот, знай себе, развлекайся и не мешай родителям.

— Вот именно. Главное, чтобы родителям было хорошо, — усмехнулся в ответ Араб с непонятной интонацией в голосе.

— Прости, брат, я не понял твоего высказывания.

— Всё просто. Детство — это время, когда человек формируется. И если родители, вместо того, чтобы заботиться о духовном развитии малыша, всё своё время посвящают только накоплению богатств, то из ребёнка получается моральный урод. Потому что в него вкладывают свои воззрения окружающие, а это не значит, что они всегда правы, даже если это воспитатели детского сада.

— Что-то ты больно заумно высказался, — задумчиво проворчал Квон.

— Да нет тут ничего заумного. Детей в таком возрасте должны воспитывать родители, вот и всё.

— А если они работают?

— Вот в этом и заключается главная проблема. Государству не выгодно, чтобы молодые работоспособные женщины сидели дома и занимались воспитанием детей. Поэтому везде насаждается культ бизнес-леди: женщины, успешной в бизнесе, имеющей большие деньги, огромный дом, роскошную машину. А детьми занимаются различные созданные государством структуры: детские сады, школы, колледжи. А в итоге, потеря всех общечеловеческих ценностей. Во главу угла поставлен его величество бизнес.

— Хочешь сказать, что государство специально насаждает подобные понятия? — удивился Майк.

— Конечно. Чем больше работающих, тем больше налогов. А чем больше налогов, тем спокойнее спит государство, — пожал плечами Араб.

Тем временем лимузин выкатился за город и, свернув на боковое ответвление дороги, поехал дальше. Бросив быстрый взгляд на вывеску, Араб мрачно хмыкнул и, свернув на обочину, заглушил мотор.

— Вот этого я не учёл, — задумчиво протянул он.

— Чего именно?

— Сенатор живёт в квартале для особо удачливых. Частная территория, где все знают друг друга в лицо. Даже охрана своя есть. На этом корыте мы будем там светиться, как фонарь ночью. Кроме того, нам будет просто не попасть на территорию посёлка. Придётся действовать по старинке.

— Это как? — с интересом спросил Квон.

— Пешочком, друг мой. Пешочком и через забор. Аккуратно, не привлекая к себе внимания, — усмехнулся Араб, выскальзывая на улицу.

— Эй, а нам что делать? — окликнул его Майк.

— Сидеть и высматривать нашу подопечную. Если что-то увидите, зовите. Только не орите на всю улицу. Тихонько, — с усмешкой добавил он, показывая пальцем себе на лоб.

Моментально сообразив, о чём он говорит, воины дружно кивнули и едва успели открыть рты, чтобы пообещать, что сделают всё как надо, как Араба и след простыл. Воины так и не поняли, как, а главное, куда он умудрился исчезнуть. Только что он стоял у машины, давая последние инструкции, и вот уже исчез, словно растворился.

— Глаза он отводить умеет, что ли? — проворчал Квон, оглядываясь.

— Мастер. Что ни говори, а он действительно мастер, — покачал головой Майк.

Пока они обсуждали способности своего нового командира, Араб успел пробраться на территорию посёлка и, бесшумно проскользнув мимо пункта охраны, принялся осматриваться. Вычищенные улицы, роскошные, словно на картинке, дома, ухоженные газоны. Всё это создавало иллюзию роскошной сказки. Араб в очередной раз выругался и отправился обратно. К его разочарованию, лимузины, подобные тому, что приехал за дочерью сенатора, здесь стояли у каждого второго дома, не считая каждого первого. По пути он внимательно изучил план эвакуации при возникновении экстремальной ситуации и, с усмешкой покачав головой, проворчал:

— Если горит, то пусть горит по правилам.

Его скепсис был неслучайным. Посёлок был обнесён высоким сетчатым забором, и выезда из него было только два. На концах центральной улицы. Оба выезда выходили на трассы, ведущие в город. Но от дальних ворот до трассы было почти пять километров, тогда как от ближних ворот до трассы — не более пятидесяти метров.

Отлично зная человеческую натуру, Араб ни на секунду не сомневался, что весь посёлок ездит через проезд, у которого они остановились. Он уже почти добрался до дороги, когда вдруг почувствовал чей-то зов. Словно кто-то старательно стучался ему в голову, пытаясь обратить на себя внимание. Приоткрыв слуховое окошко в своей ментальной двери, Араб осторожно спросил:

— Кто?

— Я, Майк. Только что мимо нас пронеслась спортивная машина, а за ней джип охраны. Думаю, это наша подопечная.

— Иду, — коротко ответил Араб, переходя с быстрого шага на бег.

Через три минуты он запрыгнул в салон, и уже сидевший за рулём Квон вжал педаль газа в пол. Сидя на заднем сиденье, Араб внимательно наблюдал за действиями воина, готовый в любую минуту вмешаться в его действия. Но, к его удивлению, Квон сумел не только догнать стремительно несущуюся игрушку для богатых, но и удержаться на хвосте у джипа охраны, не сильно привлекая к себе внимание.

Влетев в город, первая машина свернула к стоянке гипермаркета и, сжигая на поворотах резину, подлетела к самому входу. Из машины выскочила та самая синеволосая девица и, не дожидаясь своей свиты, решительно направилась внутрь.

Припарковавшись так, чтобы видеть оба автомобиля, воины снова принялись ждать. То и дело кто-то из парней принимался вздыхать и ворчать по поводу долгого ожидания, но Араб в ответ только усмехался. Отлично понимая, что значат эти усмешки, воины круга только пожимали плечами и снова замолкали, продолжая наблюдать за машинами. Через три часа синеволосое чудо соизволило выбраться из магазина и, усевшись за руль, снова куда-то понеслось. Мрачно выругавшись, Квон снова запустил двигатель. К тому моменту, когда они подъехали на парковку роскошного ночного клуба, уже начало темнеть. Увидев, как уверенно девица прошла мимо стоявших на входе вышибал, Араб мрачно проворчал:

— Это начинает мне надоедать. В клуб нам не попасть. Слишком много глаз и камер. Остаётся только дождаться, когда она решит вернуться домой, и сделать то, что собирались по дороге.

— Но как?

— Есть пара простых и безотказных способов, — усмехнулся Араб.

Быстро осмотревшись, он заметил на углу магазин и, выбравшись из салона, отправился за покупками. Пара яблок, пакет сахарного песку и кое-что съестное, чтобы скоротать время. Дождавшись, когда полностью стемнеет, Араб проскользнул на парковку и, подобравшись к джипу охраны, ловко заткнул яблоком выхлопную трубу машины. Потом, обойдя роскошную игрушку девицы, он присел за задним крылом и, открыв бензобак, засыпал в него весь купленный сахар. Сделав крюк по парковке, он вернулся в машину и, набив трубку, с довольным видом закурил. Удивлённо покосившись на него, воины непонимающе переглянулись, после чего Майк с интересом спросил:

— Ну, и к чему был весь этот перевод продуктов?