задумчиво сказал он. – Тогда хочу пригласить тебя на прогулку в парке. Здесь есть неподалеку Ботанический сад, в котором выращиваются растения со всего мира. И там же есть пруд с лебедями, которых можно покормить. И карусели.

Последнее меня сразило окончательно. Карусели! Если до растений мне не было никакого дела, то вот покататься на волшебных аттракционах я мечтала еще с детства. Вернее, я каталась на них, разумеется, но никогда в сознательном возрасте. И тем более, здесь, в таком технически развитом мире, наверняка есть что-то особенное и любопытное.

Расплатившись с официантом, мы, словно чинная парочка, двинулись в сторону парка. По дороге шейген развлекал меня историями из студенческих будней, раскрывая секреты каверз и смеша до колик в животе. Почему-то с ним было легко, и я забывала, что он старше и мудрее, и вообще, чувствовала себя свободно и расслабленно.

Кстати сказать, зря я думала, что растения – это скучно. На самом деле, здесь были собраны любопытнейшие экземпляры, о части из которых я даже не слышала и не догадывалась, что подобные могут существовать. Особенно меня впечатлил раздел хищников. Сразу у входа располагался невероятной красоты цветок, огромный, размером с голову, нежный желтый бутон, похожий на маковый, с ярко-синей сердцевиной. Он так и манил понюхать себя, но, едва я приблизилась, как лепестки его задрожали и выдали в воздух облачко пыльцы, моментально попавшей в нос, отчего я чихнула.

– Осторожно! – качнул головой смотритель. – Вы не видели на входе табличку, что приближаться к этим цветам опасно? Конкретно этот экземпляр обладает усыпляющей пыльцой. Ну а потом его корни затягивают ваше сонное тело под землю и как следует лакомятся. Правда, здесь почти все растения инактивированы, но подходить все же не советую.

После такого любоваться красивым бутоном мне резко перехотелось. Я вышла на середину дорожки и пошла медленно, настороженно поглядывая по сторонам. Сайран шел на шаг позади, с любопытством осматривая растения. Я была уверена, что он бывал в этом Ботаническом саду и раньше, но, судя по всему, ошибалась, так как шейген с интересом читал таблички с описанием растений и пару раз схватил меня за руку, явно опасаясь хищников.

Мы бродили часа два, любуясь и опасными и безопасными цветами, потом вышли к пруду, по зеркальной глади которого плавали два черных лебедя. По периметру здесь имелось ажурное ограждение, к которому можно было подойти вплотную и полюбоваться весело играющимися в воде серебристыми рыбками, побросать лениво подплывающим лебедям корм, который они нехотя принимали.

Сайран встал чуть позади меня и оперся обеими руками с двух сторон, как бы заключая меня в объятия, но не притрагиваясь. Я замерла, всем телом ощущая присутствие шейгена, по телу прокатилась волна мурашек, а сердце застучало вдвое быстрее, разгоняя адреналин по венам. Повернувшись, я хотела отцепить руки демона и отбежать подальше, но он не позволил, качнувшись бедрами вперед и буквально пригвождая меня к парапету.

– На свиданиях целуются! – заметил негромко, после чего приподнял руку и заправил мне за ухо выбившуюся прядь волос, проведя затем большим пальцем по щеке к губам и обводя их контур.

Как такая простая ласка может быть настолько приятной? Внутри меня образовался комок восторга и предвкушения, я даже потянулась вперед, прикрыв глаза и услышав негромкий смешок, после чего меня, наконец, поцеловали. И так это было сладко, так волшебно, что хотелось продолжать и продолжать, но Сайран оторвался от моих губ и сказал тихо:

– Хорошенького понемножку, госпожа Алисия. Идем на карусели.

******

Следующие две недели пролетели совершенно незаметно. Первое время я беспрестанно думала о предложении шейгена, и ломала голову, соглашаться или нет. Вообще, мне казалось раньше, что парой могут быть только влюбленные люди, но я-то не была влюблена. Или была? Мы провели вместе ту субботу, потом в воскресенье я готовилась к занятиям, времени на всякие романтические встречи не было, затем неделя напряженной учебы, когда я грызла гранит науки и постигала тайны магии ведьм, а в прошлые выходные появились родители, и мне стало вовсе не до шейгена.

Вот ваш папенька любит вас? Сильно? Ага! Проверьте это, сбежав из дома и поступив туда, куда он не планировал за вас. Посмотрю я потом на эту любовь. Если бы не мама, боюсь, мой зад полыхал бы как у обезьяны из зоопарка. Только у той это природное явление, а у меня было бы рукотворным. Вернее, ремнетворным. Ибо Гидеон Рейтер, мой папенька, а по совместительству муж маменьки, ворвался утром в воскресенье в мою комнату, заревев, словно раненый бык, и стаскивая любимую младшую дочь с кровати за ногу.

Я, конечно, ничего не поняла спросонья, лягнула как следует нападавшего и только по характерному ойканью догадалась, что покусилась на здоровье ближайшего родственника. Он тут же меня выпустил, я грохнулась на спину плашмя, вскочила и потом рванула к папе, пытаясь рассмотреть урон.

Меткая я дочь. Прямо в глаз запулила пяткой.

– Доброе утро, Алисия! – голос маменьки лучился добром, а весь ее вид выражал довольство и радость.

Ну еще бы! Выбралась наконец из глуши в цивилизацию. Я представляю, какие у нее были планы по набегу на здешние магазины, и как опустеет папин кошелек в итоге. Он пока себе перспектив не представлял, да и вообще, мало что представлял, думаю, держась за один глаз и сверкая вторым.

– Алисия! – наконец, произнес он усталым голосом, падая на диван. – Дочь! Каким местом, позволь спросить, ты думала, когда сбегала в эту страну и поступала в эту школу?

Каким-каким… Самым пригодным для этого местом и думала. И более того, продолжаю это делать и сейчас с таким же успехом.

Ведьма Фаина, сделав круглые глаза, маячила мне, чтобы ее я не упоминала вовсе. Ну да, конечно, на меня ж поорут и успокоятся, а ей с этим мужчиной еще как-то жить.

Вот все-таки, как такие разные личности могли создать семью? Был в их жизни эпизод, когда они не жили вместе, но потом-то снова сошлись и явно ж не с трудом друг друга терпят, а наслаждаются браком. В общем, загадка семьи. Скелет в шкафу, или как это вообще называют…

– Ну? – папа нахмурился, ожидая ответа.

– Это случайно вышло! – заверила его я, забираясь обратно в кровать и натягивая одеяло.

Ногам было зябко на полу, а простыть в мои планы не входило, впереди коллоквиум по червям, и пропустить его значило навлечь на себя гнев преподавателя. Единственная причина пропуска занятий – смерть студента. И то, я не уверена, что бедолагу не воскресят,