Некоторая официальность в тоне Морнгрима заставила Элию гадать, кто же он.

– Вы один из людей лорда Даста? – спросила она.

Морнгрим улыбнулся.

– Я был им вплоть до прошлого года, когда священник ушел в отставку. Не потому, что он был слишком стар для работы, а потому, что он захотел больше времени проводить со своей семьей. Сейчас он живет в Арабеле.

– О, – удивилась Элия.

Почему она об этом не слышала? О таком важном событии в таком важном месте должны были говорить месяцами. Она захотела узнать все подробнее. Это, должно быть, потерялось вместе с воспоминаниями последнего года.

– А кто властитель Тенистого Дола сейчас?

– Я, – улыбаясь, сказал Морнгрим.

Элия покраснела.

– Извините, – сказал он мягко, – я думал, вы знаете. Если вам что-нибудь необходимо, я уверен, мы сможем обеспечить вас этим.

Она вспомнила о своем кинжале, но решила не обращаться к лорду с такой мизерной просьбой.

Зазвучала музыка танца, сопровождаемого ритмичными ударами тантана.

– Как насчет танца? – спросила застенчиво Элия.

Морнгрим просиял. Он поднялся, предложил Элии руку, и повел в центр зала.

Рил был быстрый и живой танец, и Элия любила его. Морнгрим оказался хорошим танцором, к тому же прошло много времени с тех пор, когда Элия последний раз так веселилась. Когда танец закончился, партнер проводил ее на место.

– Не так просто, как действовать мечом, правда? Что вы предпочитаете, пиво или вино? – Морнгрим подозвал официанта.

– Вино, пожалуйста, – ответила Элия. – Я могла танцевать рил раз десять за ночь, когда была моложе. Конечно, тогда у меня не было таких великолепных партнеров. В этой гостинице был недостаток джентльменов, и мы с Кит танцевали друг с другом.

– Кит? – спросил Морнгрим.

– Она была нашим магом. Давным-давно я была с отрядом Лебедей. Мы охраняли караваны, идущие через Эльфийский лес. Здесь мы зимовали.

Официант подошел к Морнгриму.

– Пиво для меня, Тарко, вино для леди. Лебеди, – повторил он, когда Тарко ушел. Да, Эльминстер сорви-голова, упоминал о них. Шесть женщин, все если я правильно помню.

– Семь, – поправила Элия, – я была младшей.

– Разве ваш маг не была младшей? – спросил он.

– Это была Кит, – сказала Элия, – она была на полгода старше меня. Она некоторое время училась у Сайлины.

– Да, ведьма говорила о ней, – улыбнулся Морнгрим, – не очень хорошо, насколько я припоминаю, но чародеи – вспыльчивая братия.

– Кстати о вспыльчивых чародеях. Вы уже видели других моих спутников?

– Термитца? – спросил Морнгрим, – Да, он заплатил золотой и просил аудиенции у Эльминстера. Час назад пришел ответ. Сообщение гласило – я цитирую слова Эльминстера: «С удовольствием. Приходите в мою контору и ожидайте там меня». Так что ваш чародей, вероятно, сейчас в башне Эльминстера.

Официант вернулся с напитками.

– За удачу, – сказал Морнгрим, поднимая свою кружку.

– За удачу, – согласилась Элия и сделала глоток холодной розовой жидкости.

Она уже поняла, что ее заклятие плохо сочетается с пивом. Напиток, который принес официант, не был настолько приятен, как то вино во сне, но тоже был вкусным и, к счастью, не очень крепким.

– Бедный Акабар, – сказала Элия. – Эльминстер, должно быть, тот местный мудрец, с которым он хотел поговорить. Акабар такой ответственный, боюсь, он пропустит все веселье. Я надеюсь, он не потратит зря время. А что, этот Эльминстер, хороший мудрец?

Морнгрим чуть не подавился пивом.

– Эльминстер? Вы зимовали здесь и никогда не слышали о мудреце Эльминстере?

Элия помотала головой.

– Это было семь лет назад. Я полагала, Эльминстер – новый здесь человек.

– Он новый, как Закатные Пики. Властитель Тенистого Дола одарил ее странным взглядом. – Он здесь всегда. Он мудрейший человек в Королевствах. Он – причина, из-за которой большинство людей приезжают в Тенистый Дол, хотя он редко оказывает услуги.

«Проклятье, проклятье, проклятье, проклятье! – подумала Элия. – Я поспешила и опять все испортила. Как я могла помнить об этом городе и не знать о таком известном человеке?»

Элия опустила глаза.

– Временами мне трудно вспомнить прошлое.

– Ладно, как вы сказали, это было семь лет назад. Вы были молоды, а молодые люди не обращают внимание на каких-то там старых мудрецов, – доброжелательно сказал Морнгрим.

Зазвучала другая мелодия. Оливия играла на своей лютне.

– Хотя я помню эту песню, – объявила Элия. Это была песня эльфов, но стихи были переведены на общий язык. В ней говорилось о Стоячем Камне, монументе, воздвигнутом в ознаменование соглашения между долинцами и лесными эльфами, заключенного около тринадцати веков назад.

Чтобы замять неприятный разговор, Элия запела. Все в таверне повернулись к ней. Элия переводила быстрый взгляд с одного лица на другое, ловя взгляды аудитории, давая им понять, что она поет для них. Она заметила Дракона, улыбавшегося ей и отбивавшего ритм кончиком хвоста. Единственных глаз, которых Элия не могла увидеть, были глаза Оливии. Певица склонилась над струнами, очевидно, она была слишком занята игрой на инструменте, чтобы глядеть по сторонам.

Когда Элия закончила, комната потонула в аплодисментах. Элия покраснела и вернулась к столу. «Что заставило меня сделать это?» – спрашивала себя Элия.

Она всегда держалась в тени, насколько это было возможно. Сейчас же она поступила как ребенок. На миг она подумала о сигиллах, но через рукав не проникало ни их предательское тепло, ни свечение.

Музыкант из оркестра подошел к ее столу.

– Извините, мой господин. Госпожа, – обратился он к Элии, – если у вас будет время, не могли бы вы повторить мне слова этой песни? Они просто прекрасны. Вы их сами написали?

– Нет. Я узнала эту песню здесь. Вы никогда раньше не слышали стихи?

Музыкант помотал головой.

– Нет, госпожа. Я узнал мотив от эльфа, но он сказал, что у него нет слов.

– Но я узнала песню здесь, – настаивала Элия.

– Иногда эти старые песни теряются, если их не записывают, – сказал Морнгрим. – Правда ведь, Хэн?

– Да, господин, – согласился музыкант.

– Я думала, это песня известна в Долинах, – сказала Элия, немного расстроившись.

– Так будет, госпожа, если вы скажете мне слова. С вашего позволения, я буду петь ее отсюда до Пустодолья.

– Я запишу их позднее, – пообещала Элия музыканту, – и оставлю у Джель перед тем, как уеду.