Ну вот! Уже дёргаюсь. Уже переживаю. Уже дую на воду.

И так хорошо понимаю сейчас тех царьков, что запирали своих жён в неприступных башнях... или в темницах? Короче, не важно где, но стойкое желание Вику где-нибудь запереть в надёжном месте под неусыпным присмотром уже появилось.

- Да, знаю, что так нельзя, - ворчу вслух, листая в ноутбуке ссылки, которыми поделилась Вика. - Но собственничество во мне неизлечимо.

Кошусь на смятую постель. А как чудесно могли бы продолжить. Опять я - сверху, она - снизу. Или она - сверху, а я - в полном её распоряжении. Или нет, всё же надо было привязать её к кровати...

И воображение ещё рисует картинки одна красочнее другой, чем мы могли бы заняться, если бы она не уехала по своим делам, но лицо журналюги в круглых очках напрочь отбивает все эротические фантазии.

На всех публикациях и правда стоит одна и та же фамилия. Чем же я мог обидеть этого упитанного Гарри Поттера? Хотя, что за глупый вопрос? Когда я с кем церемонился? Ту же Полину вон видел с Настей и даже не запомнил. Или не видел?

Откидываюсь на неудобном стуле. Надо бы хоть кресло поудобнее из офиса притащить, раз большую часть времени всё равно работаю дома.

- Наконец-то, - хватаю трубку, когда мне перезванивает юрист.

- Александр Юрьевич, да, вы правы. Эта «Вега» действительно приезжала в парк, когда «Айсберги» закрыли. Но договор мы с ними никакой не заключали, это же волонтёры. Они добровольно убрали весь парк, вывезли мусор. Но я рад, что вы наконец меня услышали, и эту поправку к договору мы как раз и используем на суде.

- Это не я, Вася, это моя жена заставила меня к тебе прислушаться. Плюс она предлагает надавить общественным мнением. В общем, ты знаешь, чем заняться.

И так весь день. Отвечаю на звонки, даю указания, вношу пометки. Поглядываю на часы. Пора ехать. Вызываю такси.

Вот могли бы в парке погулять вместе, хоть и недолго.

Но Вика запретила мне даже близко приближаться к ним с Полиной, с которой они встречаются вечером. И я учусь не только ей доверять, не только слушать - учусь слушаться. Или хотя бы делать вид, что слушаюсь.

В первом «Айсберге», том самом, который мой и в парке, у меня теперь офис. Или штаб, или «мужской клуб». Тут кому как нравится.

Именно здесь теперь мы решаем все деловые вопросы, ведём переговоры, принимаем гостей. И «мужской» он, потому что какой-нибудь ладной фигурки в юбочке, чтобы глаз отдыхал от этих небритых мужских рож, конечно, не хватает. Хотя бы просто варить кофе. Но пока довольствуемся кофе из термоса, затоптанными полами, разбросанными бумагами и стойким запахом табака, от которого не избавляют даже настежь открытые окна.

- Это плохая идея, Алекс, - Полкан, он же Егор Михайлович, верный пёс Демьянова, на мой вкус, тип мутный, но пользовавшийся безграничным доверием Ефремыча, стоя постукивает пальцами по столу у меня перед носом. - Если мы выкрадем Демьяна из больницы, то ты и спрятаться не успеешь: прихлопнут как муху.

- А смысл? - возвышается над ним почти на голову с другой стороны стола Сергей Иваныч, его между собой мы зовём Седой. Возраста они почти одного, но Полкан, мясистое лицо которого покрыто рытвинами, а нос - красными прожилками, выглядит против моего поджарого силовика как безобразный орк перед русским богатырём. - Убивать его не станут. Иначе это уже исполнили бы. Да и эта договорённость досталась Александру Юрьевичу дорогой ценой. Напротив, пока Демьянов жив, в Берге им нет никакого прока.

- Если мы Ефремыча не заберём, то жить ему останется недолго, - жестом прошу их обоих присесть: и мне голову не задирать, и им, как бойцовым петухам, грудью не сталкиваться. Хотя они и не спорят. Так, думают вслух. - Ищем надёжное место. Дорабатываем детали. Чтобы красиво и без шума. И нам нужен врач.

- У него уже есть врач, - сидя продолжает барабанить пальцами по столу Полкан. И эта его нервозность не нравится не только мне. - Надежде нужна была помощь. И мы помогли всем, чем смогли, в том числе врачом. А дальше там уже рулил Гром. Нам сказали не лезть, мы не лезли. Люди мы подневольные.

- Да никто тебя ни в чём и не винит, Егор, - прищур у Седого тяжёлый, а маленькие глазки Полкана бегают. С ним и так всё ясно. Кто кормит лучше, тот и хозяин. Он Демьянова со счетов уже списал. Но я на него и не рассчитываю. Так, присматриваюсь от кого удара в спину ждать. И Полкан явно не в нашей команде, Сергей Иваныч прав. Но держим его якобы в курсе всего. Как же без него. Пусть принюхивается, держит нос по ветру, докладывает своему новому хозяину.

Башка пухнет от дум, но в этой чёртовой многоходовке на самом деле всё просто: Демьяна надо спасти. И самое сложное - создать видимость, что мы делаем одно, а сами при этом занимаемся другим. Мне не привыкать. Иногда это сложнее, иногда проще, но я не первый год так живу.

Когда Полкан со своими людьми уходит, остаётся моя команда: я, Вася, мой коммерческий директор Костя, Седой и его люди.

И, не заставив себя долго ждать, к нам сегодня присоединяется Каланча со своими спортсменами. Поговорить.

- А мне казалось, мы по разные стороны баррикад, - усмехается Седой, здороваясь с парнем.

- Уже нет, - знакомлю Славу с остальными. Чёрт, чувствую себя Лениным на броневике. Но куда деваться. Речи сегодня толкать мне.

- Итак, обстановка такова. На кону выборы. И на нашей маленькой политической арене два лагеря. В зависимости от того, кто победит, тот и займёт кабинет Министра Спорта. Но в политике, как и везде, всё решают деньги, а на чьей они стороне - тот и в дамках. Демьянов решил поддержать Громилова. Но, видимо, Гром решил, что уже Министр Спорта и что возьмёт всё, что ему надо и так. Поэтому мы теперь сами по себе, или играем на стороне другого кандидата. Да, Вячеслав?

- Да, Алекс, да, - закидывает одну ногу на другую Славка, развалившись на стуле. - Если бизнес обеспечит поддержку Селиванова, мы поддержим бизнес.

Вот так коротко и ясно выразил свою позицию Викин друг ещё на первой нашей встрече. И, собственно, это определило наши отношения. А личная встреча с Селивановым, которая состоялась буквально вчера, определила и предпочтения.

- То есть если Министром Спорта будет Селиванов, - чертит Седой замысловатые узоры на столе, - выиграют все?

- Гром давно уже зажрался. Слишком много на себя берёт. Берегов не видит. Единолично решает, где какие турниры проводить, какие клубы выигрывают и получают бабки, а какие сосут лапу. Даже каких людей на работу принимать, а каких нет. Попал в чёрный список Громилова и всё - ты на обочине. Дошло до того, что с детских клубов уже деньги берут.

- Это как? - оживляется глубоко женатый и порядочный семьянин Костя, у которого двое детей школьников.

- Элементарно. Хочешь, чтобы твой ребёнок делал спортивную карьеру, места занимал, медали получал - плати. Как бы не было дитё талантливо, плевать. Деньги есть у родителей - будут успехи. Нет - в вечных аутсайдерах, - поясняет Славка.