На фоне большого и успешного бала — выхода в свет — празднование восемнадцатилетия, по соображениям Эмили Колдуэлл, могло бы пройти тускло, и потому она решила, что ее планам, как ближайшим, так и долгосрочным, будет более соответствовать апрельская поездка Грейс в Нью-Йорк. Раньше она не проводила там более недели, но теперь, вступив в новую жизнь, юная леди наверняка обнаружит, что большой город с его магазинами, театрами, людьми — это целый мир таких приключений, которых раньше она просто не понимала, так что Эмили расписала нынешнюю поездку на две недели самых разнообразных развлечений. Ни у Колдуэллов, ни у Броков не было в Нью-Йорке родственников, которые могли бы стать надежными гидами молодой провинциалке, но такие деньги, как у Колдуэллов — деньги чистые и большие, — создают связи сами по себе. Высокопоставленные особы из железнодорожной компании «Несквехела, Форт-Пенн и Ливан» поддерживали дружеские отношения со своими коллегами из Ридинга, те были в еще более теплых отношениях с Домом Моргана, и хотя знающие люди поговаривали, что одно лишь имя Моргана еще не может служить пропуском в клуб, появиться в обществе под этим зонтиком было небесполезно. Джордж Лонгуэйз, не будучи формально партнером Моргана, стоял к Дому достаточно близко, как близок был и Уиллу Колдуэллу, так что, когда последний в приписке к какому-то деловому посланию попросил его присмотреть за Эмили и Грейс, когда те будут в Нью-Йорке, времени зря терять не стал. Жена Джорджа сразу же продемонстрировала свое гостеприимство, добавив, что всю жизнь мечтала дать ужин в честь Эмили, а теперь вот Эмили и Грейс. Приглашение остановиться в доме Лонгуэйзов Эмили вежливо отклонила, идею же вечернего приема приветствовала в самых изысканных выражениях, тем более что Мэйзи Лонгуэйз планировала его на самое начало их двухнедельной поездки, и, стало быть, следом за ним можно ожидать новых приглашений. У Мэйзи будут Бомоны и Отисы, добрые знакомые Колдуэллов, на которых тоже можно рассчитывать в Нью-Йорке, а помимо того молодые люди, с которыми Грейс будет небезынтересно познакомиться.

Мэйзи навестила Эмили в тот же день, как они остановились в «Никербокере».

— Да, я подумала кое о ком, — сказала Эмили. — Вы, случайно, не знакомы с Сидни Тейтом?

— Ну как же. Мы часто бываем у них дома, у Альфреда и Анны Тейт. Сидни и Алан — это наш младший, по-моему, когда вы раньше заезжали к нам, он всегда был в школе, — так вот, они дважды в неделю катаются на лошадях. Как у Грейс с этим делом?

— Все в порядке, настоящая наездница.

— Я, собственно, и так собиралась пригласить Сидни, еще до того, как вы назвали его имя. А он что… поклонник?

— Нет, нет, но он был нашим гостем, когда приезжал повидаться со своими йельскими однокашниками.

— Если хотите, я могла бы посадить его рядом с Грейс.

— Нет, не обязательно. Просто хотелось, чтобы среди людей ее возраста было хоть одно знакомое лицо. То есть не наших с вами лет.

— Ясно. А если Сидни не сможет быть в этот день, зайдет как-нибудь в другой раз. На том и порешим.

— Идет. Вы же сами понимаете, Мэйзи, для девочки все здесь внове.

В этот самый момент из первого в своей жизни самостоятельного похода по магазинам вернулась Грейс.

— Смотрю, об этой юной леди волноваться не приходится, — заметила Мэйзи. — Нью-Йорк уже у ее ног.

На ужин Сидни пришел, правда, этот вечер был у него занят, но ранее принятое приглашение удалось отклонить. Остаться наедине с Грейс не выпало ни минуты, зато Сидни без труда практически монополизировал Эмили, чему немало способствовало то, что она сама предоставила себя в его распоряжение; во всяком случае, ей хватило времени сказать, в какой гостинице они остановились, как долго пробудут в Нью-Йорке и как чудесно было бы как-нибудь попить вместе чаю. Сидни, в свою очередь, напомнил Эмили, что, коль скоро он был гостем Колдуэллов, теперь их, Эмили с дочерью, очередь отужинать у Тейтов. Назначили дату, и мистеру и миссис Альфред Тейт представилась возможность впервые увидеть девушку, которой предстояло составить счастье их сына. Других молодых людей у Тейтов не было. Зато миссис Тейт удалось заполучить приглашение на танцы к кому-то из знакомых, живших неподалеку. Гости всячески добивались чести быть представленными Грейс, и Сидни не скрывал радости от того, что девушка, в которую он явно влюблен, — его спутница.

Наутро после званого ужина он зашел к матери, которая завтракала в кровати.

— Гм, гм, пахнет недурно, — заметил он. — Ты, смотрю, свежий кофе пьешь, а мне достался подогретый отцовский.

— Ну так, ради Бога, налей себе свежего. Вижу, это единственная причина, по которой ты зашел ко мне нынче утром. Выпить чашку свежезаваренного кофе. Дорогой мой, бедный мой мальчик.

— Ничуть не бедный. Я просто сказал, что…

— Этот кофе ничуть не лучше того, что ты пил. У тебя был отцовский подогретый, а у меня твой подогретый. А пришел ты ради того, чтобы спросить, как мне понравилась Грейс. Невероятно! Я не только о лице и фигуре, но и о том, как держит себя. Такое достоинство в этом возрасте. Она ведь еще совсем юна.

— Через неделю или две исполнится восемнадцать.

— Полагаю, при желании я могла бы узнать точную дату, — сказала Анна Тейт. — Она похожа на мать. А с отцом есть что-нибудь общее?

— Да, лоб и форма рта. Но вообще-то она больше напоминает мать, чем отца.

— И все же я рада, что девушка не полностью похожа на мать. О, миссис Колдуэлл — привлекательная женщина, но мне не хотелось бы думать, что ты женишься на ее копии.

— А кто говорит о женитьбе?

— Ну-ну, ты же не в прятки пришел играть со своей старушкой матерью… Что ж, это люди со средствами, уважаемые в Пенсильвании. Буду с тобой откровенна. Если ты собираешься жениться на этой девушке, я не против. Думаю, жениться тебе пора, а что касается Грейс, то вряд ли в будущем я узнаю о ней больше, чем знаю сейчас. Насчет отца можешь не беспокоиться. Мы вчера разговаривали с ним перед сном, и он — ну, скажем, рад. Ему даже понравилась миссис Колдуэлл, хотя мне, конечно, нет.

— Почему «конечно»?

— Знаешь, Сидни, ты всегда был очень рассудительным мальчиком, всегда умел здраво оценивать и других, и себя, но после знакомства с этой девушкой в тебе появилась излишняя скромность, само… как это говорится? — уничтожение?

— Уничижение.

— Пусть так. И мне это не нравится. Есть в этом некая неискренность, и мне хочется, чтобы ты от нее избавился.

— И какое к этому имеет отношение миссис Колдуэлл?

— Не гони лошадей, — осадила его мать. — Позволь заметить, что ты весьма и весьма достойный молодой человек, и никто не понимает этого лучше, чем миссис Уильям Колдуэлл из Пенсильвании. Я понимаю, что любишь ты не ее, а Грейс. Но сохраняй достоинство, уважай себя и не думай, будто, вступая в этот брак, ты получаешь все и не даешь ничего. Это не так. У тебя хорошая кровь, ты далеко не беден, ты добр, отзывчив, умеешь вести себя в обществе, ты умен, наконец. Из тебя получится хороший муж и отец. Так что нет, ты не получаешь все, не отдавая ничего. И в глубине души сам понимаешь это.