— А ты кто?

— Инка, — ответила я, нехотя прерываясь. И добавила. — У меня три жениха, а еще меня ищет маньяк-убийца.

Сказав это, я вернулась к завываниям.

— To есть как это, поймали? Зачем поймали?! Конрад, а я? Он меня, между прочим, убить обещал! Я этого момента так ждала! И что? Кто его мог поймать?!

Блохастик сидел вместе со мной в моей спальне и терпеливо ждал конца моего вдохновенного выступления. Норг, сытый и довольный жизнью, размером с небольшого молоденького бычка, развалившись на кровати, подставил бок сразу под четыре руки. Пришлось гладить и мне, и оборотню. Но свою роль зарвавшейся истерички я знала более чем хорошо и отвлекаться от нее не собиралась.

— Нет, ну вот что ты молчишь, а? Кто мог поймать моего, слышишь, моего личного убийцу?! В кои-то веки у меня появился собственный убийца! И что? На секунду отвернулась, а его уже поймали! Вот что за люди… И нелюди… Пошли!

— Все сказала? — лениво поинтересовался жених.

— Нет, — насупилась я, понимая, что на этого обормота моя пламенная речь никакого впечатления не произвела. — Кто этот гад?

— Который? — уточнил внимательный и практически любящий будущий муж. — Убийца? Или тот, кто его схватил?

— Оба, — проворчала обиженно я.

— Ну: личность убийцы пока покрыта мраком: он отказывается говорить без твоего присутствия, — хмыкнул Конрад.

Рука сама потянулась к виску.

— Нет, Инка, я не сошел с ума: — откровенно веселился блохастик, почесывая норга, — он действительно просто мечтает тебя увидеть, а пока упорно молчит. А вот того, кто его поймал, ты знаешь. Сегодня с ним разговаривала.

— Конрад, я тебя сейчас начну душить, — пригрозила я.

Жених только фыркнул.

— Кто жаловался, что его ищет маньяк-убийца?

Я удивленно нахмурилась.

— Див? Сегодняшний депрессивный пациент?

— Именно: — кивнул мой собеседник. — Он как узнал, что может потерять такого высококлассного специалиста, в два счета отыскал несчастного убийцу и буквально за шкирку притащил того в участок.

— Смеешься?

— Да если бы, — вздохнул блохастик, — у Шираса челюсть отпала от удивления, когда в его кабинете появился из воздуха черный див с неподвижно висевшим на руке телом. Причем, прошу заметить, телом, ругавшимся громко и неприлично.

Я в деталях представила себе и гнома, и дива, и тело и подавила желание истерически расхохотаться.

— Конрад, слушай, все забываю спросить… Эти дивы. Почему они разного цвета? От чего это зависит? От метаболизма, что ли?

Оборотень качнул головой.

— Нет, это не физиология. Это исключительно социальный фактор. Тебе попался див из правящего клана. Только они черные как ночь. И только они могут в мгновение ока при желании находить кого и где угодно. Не спрашивай как, они эту тайну не раскрывают. Вообще, цены бы им не было в сыске. Но ты ж понимаешь, ни один из этого клана заниматься розыском не станет. Не по статусу.

— А я, значит, исключение? — не поняла я.

— А ты — врач с нестандартным подходом, пожал плечами будущий муж. — Депрессия у дивов — штука страшная и долгая, хоть и относительно редко проявляющаяся, наши спецы ее лечить не берутся, больше из-за страха перед этими существами, чем из-за отсутствия знаний. Тебе ж море по колено. Вот тебя и оценили по достоинству.

Угу. Классный комплимент получился. Ты, Инка, дура, везде влезешь, все неприятности на свою пятую точку сгребешь, вот тебя и ценят, как громоотвод.

— У тебя, насколько я помню, завтра выходной, — продолжал тем временем блохастик, — вот и отправимся в участок, побеседуем с маньяком-убийцей.

Чудесно. И снова покой мне только снился…

Разбудил меня норг. Вернее, проснулась я из-за недовольного ворчания этого шерстяного создания.

— Кто там в самоубийцы метит? — сонно пробормотала я, не открывая глаза.

— Инка, — жалобно проныли сбоку, — меня Кони послал, сказал, скоро ехать надо будет…

— Куда?

— Так в участок!

Участок… Разговор с женихом мгновенно всплыл в голове, прогоняя остатки сна.

— Лотир, — зевая, попросила я, — позови слуг, пусть нас со Снежком накормят.

Послышался удалявшийся топот. Дети…

Оставив живность переваривать тазик с мясом, я с помощью Розы привела себя в порядок, переоделась в любимые джинсы и кофту, на этот раз светло-коричневого цвета: перекусила тремя пирожками, запив их кофе, и спустилась в холл.

Жених и его брат, оба в спортивных костюмах, уже были готовы к отъезду.

Ненависть в почках набухших томится, Ненависть — в нас затаенно бурлит, Ненависть потом сквозь кожу сочится, Головы наши палит. Баллада о Ненависти

В кабинете у Шираса, главы местного сыска, мы пробыли недолго. Гном с почтением сопроводил нашу троицу в тюрьму — магически защищенные снаружи и изнутри комнаты на нижнем, подвальном этаже того же здания. Опасного заключенного охраняли два тролля. Они же и вывели в комнату для свиданий закованного в наручники высокого, плечистого, бородатого парня.

— Инка, — взгляд необычных фиолетовых глаз безошибочно выхватил из толпы мою фигуру, и заключенный напрягся, — ты!

— Мы знакомы? — удивленно подняла я бровь.

— Ну что ты, — продолжая стоять, издевательски глядя на нас с Конрадом и Лотиром, сидевших вместе с гномом на деревянных скамьях, произнес незнакомец, — мне — и такая честь.

И сразу же, безо всякого перехода, с непонятной, ничем не обоснованной ненавистью в глазах:

— Как же я тебя ненавижу! Это я, слышишь, я должен быть почитаем и любим! Это у меня должно быть все! А ты! Ты, дура этакая, даже не понимаешь…

Голос парня сорвался на крик, и в ту же секунду в комнате появилась знакомая мне туша размером с теленка. Норг встал напротив побледневшего бородача и угрожающе оскалился.

— Тебя даже он любит, — пробормотал горько незнакомец, — как же я тебя ненавижу!

— Архип Солирный, вырос на Земле, где-то, как он сказал, на Севере, образования никакого, кроме девяти классов, — вечером мы принимали гостей. Ширас, вытащивший из маньяка-убийцы всевозможную информацию, по просьбе Конрада приехал с нами поужинать. За столом сидели втроем: я, оборотень и гном, так что говорили обо всем свободно, не стесняя себя приличиями, — попал сюда лет пять назад, совершенно случайно, начитавшись глупых библиотечных книг по «магии», тоже перенесся в больницу, проработал в БЛиНе санитаром несколько месяцев и сбежал, выкрав дело.

— Из спецхрана? — удивился блохастик, приканчивая уже вторую отбивную.