фонарик высветил ряд ступенек, ведущих в подвал. Харлоу осторожно спустился вниз и очутился в подвальном помещении с бетонированными стенами и полом. Тут было четыре двери. Три выглядели вполне нормально. Зато четвертая была закрыта на два мощных засова, а из замочной скважины торчал тяжелый ключ — таким ключом, вероятно, запирали темницу в каком-нибудь средневековом замке. Харлоу отодвинул засовы, вошел и, нащупав выключатель, включил свет.

Разумеется, это была не темница. Это была хорошо оборудованная лаборатория, назначение которой ему было еще не ясно. Он подошел к расположенным в ряд алюминиевым контейнерам, приподнял крышку одного из них, понюхал наполнявший его белый порошок и, с отвращением сморщившись, снова опустил крышку.

Повернувшись, он заметил на стене телефонный аппарат. Судя по диску, это был внешний телефон. Какое-то время он стоял в нерешительности, а потом пожал плечами и вышел, оставив дверь открытой и не выключив света.

Когда Харлоу поднимался из подвала, Рори сидел на корточках в чаще кустарников, в глубокой тени. Из своего убежища он видел и фасад, и боковую стену дома. Постепенно опасения, волновавшие его, уступили место настоящему страху. Дело в том, что из-за дома неожиданно появился коренастый, крепко сложенный человек в темных брюках и свитере. На мгновение этот человек, видимо, сторож, на присутствие которого Харлоу не рассчитывал, замер, как вкопанный, заметив лестницу, прислоненную к стене, а потом ринулся к парадной двери дома. Словно по волшебству, в руках у него появились два предмета — ключ и большой нож.

Харлоу стоял в прихожей, у двери комнаты, в которой горел свет, задумчиво созерцая падающую сквозь щель полоску света и прислушиваясь к голосам, доносившимся из комнаты. Потом проверил глушитель, стремительно шагнул вперед и ударом правой ноги распахнул дверь с такой силой, что она чуть не сорвалась с петель.

В комнате находились пять человек. Трое из них были удивительно похожи друг на друга — возможно, братья — рослые, хорошо одетые, явно преуспевающие в жизни, черноволосые и очень смуглые. Четвертой была красивая молодая блондинка. А пятым был Вилли Нойбауер.

Словно загипнотизированные, они уставились на Харлоу, израненное лицо которого и пистолет с глушителем являли собой, должно быть, не очень-то приятное для них зрелище.

— Поднимите, пожалуйста, руки! — сказал Харлоу.

Все пятеро повиновались.

— Повыше, пожалуйста, повыше!

Все пятеро вытянули руки вверх до отказа.

— Черт возьми, что все это значит, Харлоу? — Нойбауер явно пытался говорить резким и требовательным тоном, однако голос его срывался от напряжения. — Я приезжаю к друзьям…

— Это вы расскажете судье! — перебил его Харлоу. — Судьи — народ терпеливый, не то, что я. А сейчас вам лучше заткнуться! — В его голосе звучал металл.

— Берегитесь, Джонни! — Этот почти истерический крик, раздавшийся за спиной Харлоу, явно исходил от Рори, хотя самого Рори не было видно.

Реакция Харлоу была мгновенной, да без отменной реакции выдающимся гонщиком и стать-то невозможно. Он повернулся и выстрелил одновременно. Коренастый человек в темном, нож которого уже готов был вонзиться в спину Харлоу, вскрикнул от боли и, как бы не веря своим глазам, уставился на простреленную руку.

Не обращая больше на него внимания, Харлоу вновь повернулся к остальным еще до того, как нож коренастого успел звякнуть об пол. Тем не менее один из пятерых уже успел опустить правую руку и сунуть ее под пиджак.

— Хотите покинуть нашу грешную землю? — поинтересовался Харлоу.

Человек снова быстро поднял руку над головой. Харлоу благоразумно отступил в сторону и едва заметным движением пистолета дал раненому понять, что он должен присоединиться к остальным.

Корчась от боли и поддерживая левой рукой простреленную правую, человек в темном повиновался. В этот момент в комнате появился Рори.

— Спасибо тебе, Рори, — сказал Харлоу. — Прощаю тебе все твои грехи. Вынь-ка из сумки пакет первой помощи. Я же говорил, что он нам пригодится. — Он мрачным взглядом обвел всю компанию. — Надеюсь, это было первый и последний раз! — Он указал глазами на молодую блондинку. — Подойдите сюда, вы!

Она поднялась со стула и медленно направилась к нему. Харлоу холодно улыбнулся, но она была либо ошеломлена, либо слишком тупа, чтобы понять, что скрывается за этой улыбкой.

— Полагаю, вы претендуете на звание медсестры, — сказал Харлоу, — хотя покойный Луиджи, возможно, имел бы на этот счет свое мнение. Вот вам пакет первой помощи. Перевяжите руку вашему приятелю.

Она плюнула ему в лицо:

— Сам перевязывай!

Без всякого предупреждения Харлоу сделал неуловимый жест пистолетом и глушителем ударил ее по лицу. Она взвизгнула, отшатнулась и опустилась на пол. Из пореза на шее и на губах показалась кровь.

— О боже мой! — ужаснулся Рори. — Мистер Харлоу, что вы делаете?

— Да будет тебе известно, Рори, что это обольстительное создание обвиняется в преднамеренном убийстве. — Он взглянул на блондинку, и в лице его не было ни капли жалости. — Вставайте и перевяжите вашего приятеля! А потом, если желаете, и свое лицо. Правда, ваше лицо меня совсем не волнует. Остальные — на пол, лицом вниз, руки за спину! Рори, посмотри, нет ли у них оружия. Кто пошевельнется, получит пулю в затылок!

Рори быстро обыскал их. Закончив обыск, он почти с благоговейным страхом посмотрел на четыре пистолета, которые выложил на стол.

— У них у всех были пистолеты! — заикаясь, сказал он.

— А ты что думал? Что они носят с собой пудреницы? А теперь, Рори, — веревки. Ты знаешь, что с ними делать. Вяжи на сколько хочешь узлов и как можно крепче! И черт с ним, с их кровообращением!

Рори с энтузиазмом принялся за дело, и очень скоро руки у всех были связаны за спиной, а рука раненого, кроме того, и перевязана.

Харлоу повернулся к Нойбауеру:

— Где ключ от ворот?

Тот со злостью ядовитой змеи посмотрел на него и промолчал.

Харлоу спрятал в карман пистолет, поднял с пола нож, который выпал из рук его неудачливого убийцы, и приставил его к горлу Нойбауера, слегка оцарапав кожу.

— Считаю до трех, а потом просто проткну вам шею! Думаете, у меня есть время церемониться с вами? Один, два…

— На столе в прихожей… — выдавил Нойбауер, лицо которого сразу приобрело пепельный оттенок.

— Всем встать! И вниз — в подвал!

Все шестеро поплелись в подвал. На всех лицах читался чуть ли не панический страх. Один из трех смуглых мужчин, замыкавший шествие, сделал попытку броситься на Харлоу, намереваясь, очевидно, сбить с ног, сбросить со ступенек и затоптать его ногами в подвале, — безрассудное намерение, поскольку он уже успел убедиться в быстроте реакции Харлоу.

Тот мгновенно уклонился