— Хотел бы, — послышался глухой замогильный голос, — если бы мог…

— А в чем проблема? Сил не хватает?

Спросил — и тут же пожалел о своих словах. Ибо умертвие с такой яростью атаковало защитный круг, что тот выдержал лишь чудом. Но воздух вокруг на несколько секунд стал таким плотным, словно превратился в мед. Холод сковал тело, в глазах потемнело… и все.

Очнулся я, как ни странно, на поверхности. Сам не помню, как выбрался наружу, кто меня вытащил и чем закончился разговор. Нет, насчет последнего сомнений не было — со мной отказались разговаривать. Мой источник информации был в роду Беркана посторонним и не стал сотрудничать. Что ж, отрицательный результат тоже результат. Другой вопрос — кто тот доброжелатель, который выволок бесчувственную тушку некроманта-неудачника из некрополя? Похоже, ответа на него я никогда не дождусь.

Возвращался в свою комнату, погруженный в размышления. Что же это за странная сущность померещилась мне ночью? Сущность, нападавшая на обитателей замка… Интуиция подсказывала, что враг найден, но кто он? Откуда взялся? Как связан с «чужим» трупом? Стоит ли сообщить старому герцогу о догадке или сначала разведать все поподробнее?

В поисках уединенного места, где можно было тихо посидеть и подумать, я незаметно поднялся на четвертый этаж и зашагал по коридору, сворачивая на поворотах. Замок был старым, строили его на века и на все случаи жизни. То есть здесь был настоящий лабиринт из коридоров, боковых ответвлений, небольших лесенок и прочего, что должно было помешать нападавшим, коли уж прорвались сюда, быстро добраться до окопавшихся на самом верху женщин и детей, а оборонявшим их мужчинам, знакомым с планировкой зданий, помочь нападать сбоку, из-за угла, со спины. Думаю, что, заняв позиции в стратегически важных местах, всего пять-шесть человек могли бы довольно долго защищаться от двух-трех десятков незваных гостей.

Тихий шорох и голоса привлекли внимание. Можно было пройти мимо, если бы один из голосов не был мне так знаком…

— Милорд! — Боги, это же Линда! — Милорд, что вы?

— Иди ко мне. — А это мужской голос, явно незнакомый.

— Простите, но я…

— Что ты жмешься? Иди, я сказал!

— Ой! — Послышался шум короткой борьбы. — Пустите!

— Давай, Линда, ну же! Ты должна это сделать! Сама знаешь — мне осталось не так уж много…

— Но, милорд, я боюсь…

— Чего? Ты не нашего рода, в любом случае останешься жива…

Ого! Что я слышу?

— Нет, милорд… Прошу вас, отпустите меня! — Судя по шуму, девушка отчаянно сопротивлялась. Вырвавшись, она бросилась к дверям, но ее нагнали, дернули назад. Послышался треск рвущейся ткани.

— Я закричу! Леди Руна…

— Да пошла она в …! Ей-то что! Ее ведь выбрали! Будет жить, дрянь… А вот я… Да раздвигай ты ноги, тварь!

Послышался звук пощечины, и хотя стоять и подслушивать тоже было интересно, — для кого как! — но терпеть такое обращение с женщиной не хотелось.

Дверь была заперта. Проклятье! Разогнавшись, со всего маху приложился плечом. Добавил еще пару емких словечек из заклинания разрушения. Его обычно применяют, когда надо уничтожить кости, к которым магией прикреплен чей-нибудь дух, — едва они обратятся в прах, тот получает свободу, — но дерево среагировало на магию смерти. Доска, на которой крепился засов, истлела вмиг, и я влетел в комнату.

— Не трогай ее!

Линда билась в объятиях одного из тех племянников старого герцога, которых я мельком видел вчера за ужином и сегодня за утренней трапезой. Кажется, даже было названо его имя, но сейчас подобная мелочь просто вылетела из головы.

— Отпустите ее, сэр!

— Сам пошел вон. — Герцог крепче прижал к себе девушку. Платье было порвано у нее на плечах, сползая и открывая соблазнительное тело. — Как ты смеешь…

— Сожалею, но не могу.

— Да ты знаешь, кто я? — Он еще пытался угрожать.

— Нет, это вы не знаете, кто я! Кому сказал — руки убери!

Острие ножа засветилось ярко-синим светом. Нет, ни о какой нежити или нечисти речи не шло. Просто есть одна формула. Мы обычно не пугаем простой народ, но в арсенале каждого некроманта должны быть подобные спецэффекты. Они здорово отвлекают зрителей от собственно действа и чаще используются, когда надо под шумок смыться. Но молодой герцог-то этого не знал!

Порыв горячего ветра окутал нас троих, закрутил в водовороте. Повеяло могильным холодом, когда тело перестает повиноваться, цепенеет, словно в глыбе льда, а грудь стягивают невидимые обручи.

— Отпусти ее!

На сей раз голос звучал жутко, и лорд вдруг с исказившимся от ужаса лицом почти швырнул в меня девушку и с диким криком: «Убивают!» — ринулся прочь.

Дрожащая от ужаса Линда упала в мои объятия. Я подхватил ее, прижимая к себе и пытаясь успокоить.

— Все хорошо. Он больше не вернется… Я бы его…

Она содрогнулась. В больших светлых глазах плавал ужас. Обхватив ее одной рукой покрепче, я другой взял ее за подбородок и внезапно увидел в расширившихся зрачках отражение…

Бледная до синевы кожа, дряблая, как на трупе… стоящие дыбом волосы… горящие огнем глаза… звериный оскал вместо рта… Ничего себе побочные эффекты у простого заклинания «ветер Смерти»! Видно, не просто так этот тип удрал, вопя как резаный!

— Это побочный эффект, — прошептал я, гладя Линду по волосам. — Он скоро пройдет. Пошли к тебе?

Она двинулась за мной безвольная, как кукла. Столько покорности было в ее походке, взгляде, каждом жесте и вздохе — ну прямо хоть на алтарь укладывай! Кстати, в некоторых случаях ужас и сопротивление жертвы — обязательный атрибут, без него колдовство не сработает. Зато в других можно использовать лишенных воли зомби[14]или даже добровольцев… правда, в последнем случае нужно предварительно оформить кое-какие бумаги, подтверждающие добровольное согласие жертвы. В том числе и заверенное у нотариуса завещание. Волокита…

До знакомой комнаты, где девушка жила с двумя детьми, мы не дошли — ноги у спасенной подкосились на лестнице. И спаситель доблестно подхватил ее на руки, запоздало отметив, что она оказалась не такой уж легкой. Я не самого мощного сложения человек — таскать тяжести не моя забота… В общем, не донес я ее, вывалив, как куль с мукой, поперек кровати в собственной комнате, оказавшейся намного ближе по коридору.

— Ой, — только и пискнула Линда.