Анна положила руки ему на грудь и прижала к стене.

— Ты не сможешь вечно убегать от меня, Роберт Олден.

— Как я могу убежать, если меня как магнитом тянет в твои объятия всякий раз, когда ты на меня смотришь? — засмеялся Роб. — Но и тебе никуда от меня не скрыться, боюсь, однажды ты об этом сильно пожалеешь. Может, тебе стоит бежать от меня со всех ног, пока не поздно?

Анна побила его ладонями, потом сгребла в кулаки дублет и притянула к себе.

— Нам обоим слишком поздно убегать. О, Роб, ты сводишь меня с ума!

— Взаимно. — Он быстрым и резким движением накрыл ртом ее губы, и она встретила его с не меньшим вожделением.

Анна обхватила его за плечи и прижалась всем телом, она держалась за него так, словно боялась, что он растает, стоит ей его выпустить. Атмосфера накалилась, воздух сгустился и как будто потрескивал горячими искрами. Анна чувствовала, как Роб скользит по ее плечам, легонько касается рук и наконец с грубоватой лаской накрывает грудь.

Он погладил через жесткую ткань лифа мягкую выпуклость и накрыл своей твердой ладонью. Анна застонала. Его пальцы прошлись по чувствительному соску, и Анна приглушенно вскрикнула. Она вцепилась ему в спину и с силой провела вдоль позвоночника, ощущая выпуклые мышцы его стройного тела. Спустилась до самого низа и обхватила ладонями тугие ягодицы, обтянутые бархатными бриджами. Притянула к себе и сквозь юбки ощутила давление его мужественности.

Роб выгнул шею и издал стон:

— Анна! Ты меня убиваешь.

Она потянулась вниз и погладила его член по всей длине, потом еще раз и еще. Она хотела, чтобы он испытывал такое же безумное желание. Отчаянную потребность в соитии, не важно, насколько кратким будет переплетение их жизней. Она хотела ощутить, что он принадлежит ей — весь целиком, здесь и сейчас, поскольку боялась, что сама ему принадлежит.

Роб схватил ее за запястье и заставил убрать руку. И продолжил целовать, проникая языком между губами, чтобы испробовать ее на вкус и овладеть целиком и полностью. Анна ощутила, как он, задирая юбки, приподнимает ее, и крепко обхватила его ногами за талию. И буквально застонала от прикосновения его бриджей к чувствительной коже над подвязками.

Роб освободился из оков одежды и сильно, глубоко вошел в нее. Анна с энтузиазмом его приняла. На нее нахлынуло обжигающее удовольствие, смывая все мысли и лишая дыхания. Существовал только он и одно-единственное чувство — единение.

Прижав ее к стене удобнее, он входил в нее снова и снова, все теснее и глубже, яростно доводя до кульминации их обоих. И наступило изумительное мгновение освобождения. Держась за Роба, Анна чувствовала, что куда-то летит, а потом мир взорвался миллионами сверкающих звезд.

Чувствуя, как сильно напряглось его тело, она прижалась к его губам, заглушая рвущийся крик экстаза. Наконец он выдохнул, расслабил плечи и медленно опустил ее на ноги.

У Анны дрожали ноги. Она привалилась к Робу, ожидая, пока пройдет теплая волна расслабления. Он тоже взялся за нее, прижимаясь лбом к ее лбу, и они медленно опустились на пол.

Сидя в окружении ее юбок, они молча держались друг за друга, а вокруг смыкалась ночная тьма.

— Если это и есть безумие, — хрипло проговорил Роб, — то меня уже можно упрятывать в сумасшедший дом.

— О, Роберт, — прошептала Анна. — Разве мы еще туда не попали?

Она задремала. Роб смотрел на ее спокойное расслабленное лицо, бледное в лунном свете. Как же она прекрасна! Просто невозможно устоять.

Но он должен. У него работа, которую нужно выполнить. И когда она узнает всю правду о том, чем он занимается, желание в ее глазах потухнет и останется только отвращение.

Чувствуя внутри пустоту и холод, Роб натянул на плечи одеяло. Анна вздохнула и еще сильнее к нему прижалась. Он откинулся на спину, заложил руки за голову и невидящим взглядом уперся в потолок. Безусловно, она его возненавидит, а потом изгонит из своей памяти. Однако он опасался, что сам не сможет ее забыть и она всегда будет витать в его мыслях. Прекрасная женщина, которая принадлежит ему, пусть и совсем ненадолго.

Он должен быть честным по возможности и не раскрыть себя. Он так много ей должен. Он отвезет ее познакомиться со своей сестрой.

Возможно, однажды она сможет оглянуться назад и понять.

Ранним утром Анна шла по речной отмели, держа за руку Роба. Дул свежий прохладный ветерок, принося с собой запах чистой воды, суглинка и зелени. В кронах деревьев чирикали птички, мелодично шелестели листья. Анна никогда еще не чувствовала себя такой далекой от Лондона, от реальной жизни, от себя самой.

Ее осенило осознание, что ее сон о том, как они приезжают в Харт-Кастл и гуляют с Робом по речному берегу, становится явью. Сказочный сон, который не может длиться вечно.

— Куда мы идем? — смеясь, спросила она у Роба. Тот с улыбкой обернулся.

Однако, несмотря на эту улыбку, она чувствовала, что он в каком-то странном, отстраненном настроении.

— Ты меня уже спрашивала.

— Ты так и не ответил. Я собираюсь повторять свой вопрос, пока ты не скажешь, куда меня ведешь.

— Увидишь, когда мы будем на месте. Это сюрприз.

— Надеюсь, приятный, — сказала она. — После вчерашнего появления на балу Томаса Шелдона я вполне могу обойтись без дальнейших неожиданностей.

— Ах, что за день без сюрпризов? — Роб на ходу выпустил ее руку и обнял за талию, привлек к себе. — Тебе нравится здесь, в Харт-Кастл? Не считая появления на нашем балу злой ведьмы в обличье Шелдона.

Анна задумалась над его вопросом, а заодно и надо всем, что произошло с ними за то недолгое время, что они пробыли в замке. Казалось, прошли месяцы, а не дни. И она сильно изменилась. Теперь кое-что виделось яснее, хотя еще далеко не все.

— Мне здесь нравится, — честно ответила она. — Харт-Кастл прекрасен, а Эдвард и Элизабет очень приветливые хозяева. Здешняя жизнь приятна, хотя иногда ее и омрачают тени вроде Шелдона. У меня такое чувство, что он нечасто здесь появляется.

— Думаю, что ты права, — пробормотал Роб, переводя дыхание. — Я рад, что тебе здесь нравится. Для меня этот дом — своего рода приют, безопасная гавань. — В его взгляде и голосе сквозила какая-то странная отстраненность. Он был в таком настроении с тех пор, как они проснулись.

— Да, нам повезло, — ответила Анна. Порой ей сильно недоставало места, где бы можно было надежно укрыться. Она лишь несколько раз испытывала чувство абсолютной безопасности, где ее не могло коснуться зло. В объятиях Роба.

Она понимала, что это иллюзия. Но тем не менее безмерно ею дорожила.

Тропинка сделала поворот, далее река огибала холм и спускалась в долину. Роб стал подниматься наверх, ведя за собой Анну. Наверху ее ждал великолепный вид — зеленые луга, темнеющий вдалеке лес и крошечная, словно игрушечная, деревня. Акварельно-голубое небо с пушистыми низкими облачками отбрасывало тени, насколько хватало глаз.