Мощные зенитные батареи линкоров хорошо показали себя, и все успехи 91 немецкого бомбардировщика ограничились единственной бомбой, попавшей в «Родней». 500-кг бомба не сумела пробить броневую палубу, но убила 15 человек. Однако почти непрерывные воздушные атаки, которые немцы вели совершенно беспрепятственно, утомляли моряков и подрывали их дух. Выяснилось, что зенитный огонь сам по себе не может служить надежной защитой при решительной атаке. Несмотря на множество прямо противоположных заявлений, бомбардировщики не помешали линкорам действовать у берегов Норвегии. Линкоры даже заходили довольно далеко в узкие фиорды. Вероятно, самой убедительной демонстрацией значения линкоров стал бой у Нарвика 13 апреля. Туда был послан «Уорспайт» с 9 эсминцами, чтобы добить 8 уцелевших немецких эсминцев, которые прятались в фиордах вокруг порта.

Англичане рисковали, так как линкор мог попасть под воздушную атаку. Более того, его ждали несколько находящихся настороже эсминцев, стоящих в узких заливчиках. Такой риск кто угодно мог счесть чрезмерным. Кто угодно, но не Королевский Флот. В следующей главе мы увидим, что кое-кто из британских адмиралов отказывался от боя при меньшей степени риска. Однако адмирал Уитворт считался одним из лучших офицеров флота, и он был полон решимости атаковать. Решение и связанный с ним риск были тщательно взвешены.

«Предыдущим вечером адмирал Уитворт получил радиограмму, которая освободила его от монотонного патрулирования в районе Лофотенских островов и разрешила пойти и прикончить остатки немецких кораблей в фиордах Нарвика. Из 3 линейных кораблей, имевшихся у него — „Ринаун“, „Рипалс“ и „Уорспайт“, — был выбран последний. Это страшно разочаровало экипаж „Рипалса“, который рвался доказать, что их корабль не хуже братца, схватившегося с „Шарнхорстом“ и „Гнейзенау“. Но им пришлось согласиться с выбором „Уорспайта“, так как он был гораздо лучше забронирован против воздушных атак, а его орудия имели больший угол возвышения. Утром адмирал Уитворт перенес флаг на линкор, отметив, что это было связано „с серьезными трудностями из-за сильной волны“. Это показывает, что адмиралы умели находить юмористическую сторону даже в мрачные военные дни.

Но в любом случае риск был огромным, так как ценный корабль направлялся в узкие фиорды. Кроме опасности воздушных атак, он становился уязвим для подводных лодок и корабельных торпед. Вообще у англичан не было уверенности, что среди немецких кораблей нет крейсеров. В фиорде после первого боя остались обломки „Роуэнфельса“, „Харди“ и уничтоженных немецких эсминцев. Циркулировали слухи о мифических береговых батареях, имелись невнятные сообщения о минных полях».

Но все это не повлияло на решение Уитворта. Операция была спланирована тщательно, однако сомнения оставались. Налет самолетов «Фьюриеса» закончился неудачей, но в полдень 13 апреля британская эскадра пошла внутрь фиорда.

Немецкий командир потерял несколько дней, даже не попытавшись организовать оборону. Он также упустил возможность увести из Нарвика по крайней мере неповрежденные корабли. И теперь перед ним встала нелегкая задача организовать хоть какое-то сопротивление приближающимся английским кораблям[58].

Эта битва неоднократно описана в мельчайших деталях, но все-таки взглянем на диспозицию немецких кораблей и роль, которую сыграл «Уорспайт». Ведь она была решающей.

«Кельнер» и «Кюнне» были посланы патрулировать у входа в фиорд, чтобы заранее предупредить о появлении англичан, что они и сделали в 13.00. Остальные 6 эсминцев были разделены между Балланген-фиордом и Херьянгс-фиордом. Они надеялись атаковать англичан с флангов, если те пойдут прямо в Нарвик, как это сделал капитан 1 ранга Уобертон-Ли. Однако все делалось слишком вяло, и когда пришло сообщение о появлении кораблей Уитворта, эти эсминцы даже не развели пары. Кроме эсминцев, в фиорде находились подводные лодки U-25 и U-64. Можно было надеяться, что они сумеют повредить или даже потопить «Уорспайт», но и этого не произошло.

Первый обмен выстрелами между «Кельнером» и «Кюнне» и головными британскими эсминцами, часть из которых шла с поставленными тралами, произошел на большой дистанции и был совершенно безрезультатным. «Кюнне» ретировался вглубь фиорда, а поврежденный «Кельнер» укрылся в засаде в бухточке Дюпвик на южном берегу фиорда. Но все старания немцев пошли прахом, так как гидросамолет «Уорспайта» был поднят в воздух чуть ранее. Он вовремя сообщил о «Кельнере», стоящем в Дюпвике, а потом полетел вдоль фиорда следом за «Кюнне». Пилот заметил U-64, стоящую на поверхности в Бьервике, и атаковал ее. Атака вышла великолепной. Две 350-фн противолодочные бомбы попали в лодку и послали ее на дно. Хотя самолет был поврежден зенитным огнем, непоколебимый пилот продолжил полет и вовремя сообщил, где укрывается «Кельнер», что позволило английским эсминцам нанести сокрушительный контрудар.

Адмирал Уитворт счел себя обязанным написать в рапорте: «Я сомневаюсь, имеется ли еще один пример такого полезного использования бортового самолета», подразумевая действия «Суордфиша» «Уорспайта» в этот день. Мы можем только согласиться. Головные британские эсминцы развернули орудия и торпедные аппараты на правый борт, и обе стороны открыли огонь практически одновременно. Однако «Кельнер» успел сделать только два залпа, прежде чем был изрешечен снарядами «Бедуина» и «Эскимо». Потом торпеда оторвала ему носовую часть, и вот из-за мыса появилась огромная туша «Уорспайта».

«Мы почувствовали, что скорость увеличилась, потому что корабль начал вибрировать. Сильные взрывы встряхнули корабль, и мы узнали, что эсминцы атакуют подводную лодку. Внезапно пришел приказ „Огонь“, и мы подготовили правое орудие. Затем сообщили „Видим противника“, и наводчики начали монотонно выкрикать дистанцию. Это походило на учебные стрельбы. Наши орудия стояли почти горизонтально, то есть дистанция была очень мала. Затем звякнул артиллерийский гонг, правое орудие чуть шевельнулось, замерло, и громкое „Бух“ заставило башню вздрогнуть. Теперь было готово левое орудие, и оно выстрелило, пока правое перезаряжалось. Башня „В“, стреляющая у нас над головой, снесла парусиновые чехлы, и нашу башню заполнил дым — прямо как Лондон в ноябрьский вечер. Командир башни вызвал меня. „Скажите расчету, что мы попали в эсминец, и он весь пылает“».

Как говорит Стефен Роскилл, несчастный «Кельнер» приобрел сомнительную честь стать первой мишенью для тяжелых орудий «Уорспайта» после Ютландской битвы в 1916 году. Промахов не было.

«Чудовищный грохот 381-мм орудий расколол воздух и полетел дальше. Эхо долго металось взад и вперед, отражаясь от гористых склонов. Через несколько минут „Кельнер“ перевернулся и затонул».