— Что? — не понял я.

Друг покачал головой и обратился к хнычущему хипстеру.

— Мы возместим ущерб за камеру.

Я закатил глаза.

— Может, ты его еще на ужин при свечах пригласишь? — не одобрил очередного проявления «рыцарства» Зимина.

— Ты переборщил, Эмиль, — настаивал Его Ослепительное Благородство воплоти. — Мы вполне были способны решить вопрос иным путем…

— Ну и каким же?! — развел руками, воскликнув.

— В конце концов, достаточно было забрать накопитель!

Не намереваясь продолжать бессмысленную полемику, отмахнулся от друга и наставил на журналиста указательный палец. Он копошился на полу, собирая куски металла.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ты, — буркнул с раздражением, делая глубокий вдох. Проклятье, такой секс обломался! — Свободен.

— Я этого так не оставлю! — он сгреб в сумку поломанную технику.

Я скрестил руки на груди, кивая.

— Ага.

Пусть спасибо скажет, что не врезал ему, а кулаки чесались со страшной силой, между прочим!

От него хрен добьешься какой-нибудь информации, тем более после того, как я лишил его камеры.

Своим поступком гордиться не буду. Однако хипстеру моя жестокость послужит уроком. Люди данной профессии — гадкие, скользкие проныры — время от времени страдают от подобных стычек и огребают по полной от своей же любознательности.

Парню не повезло встретить меня.

Останься он один на один с Демьяном — я не сомневаюсь: они организовали бы прямо здесь чаепитие с аристократично оттопыренными мизинцами и пустились бы в продолжительную дискуссию в поисках идеального компромисса.

Со мной же разговоры коротки. По большей части.

Мы проследили, чтобы представитель папарацци благополучно отправился восвояси.

Мне жутко не понравилось обнаружить отсутствие члена нашей «дружной» компании.

— Где Малиновская? — спросил у того, с кем она осталась, когда я и Демьян рванули ловить невезучего фотографа.

Некрасов обтирался полотенцем.

— Убежала.

— Ты позволил ей?!

— Сомневаюсь, что мы продолжили бы наслаждаться обществом друг друга, — с сарказмом отозвался Барс, быстро-быстро проводя руками по волосам, всклочивая светлые пряди. — Что-нибудь выяснили?

— Не-а.

— Избавились от фото?

Я показал ему карту памяти, которую сжимал в пальцах.

— В этом определенно замешана Малиновская, — предположил Борис.

— Вздор, — Зимин встал на защиту шпионки. — Зачем ей подставлять саму себя таким образом?

— О. Сомневаюсь, что она пострадала бы в случае утечки снимков. Ее личико замазали бы в фотошопе. А вот наши…

— Что мы натворили, ребята? — прозвучал раскаивающийся тон Демьяна. — Это… это слишком.

— Когда ты отлизывал ей — вряд ли так считал, — я не упустил шанса поддеть коллегу.

— И я сожалею, что поддался, — спесиво расправив могучие плечи, заявил Зимин. — Мы поступили неправильно!

Я и Барс обменялись понимающими взглядами.

Мы его мнения не разделяли.

— Зачем вы все это затеяли? — Демьян продолжил гнать на нас бочку. — Чего добивались?

— Все ради того, чтобы разрулить ситуацию! — выступил Борис. — Ты, кажется, забыл, кто Ася.

— Я никогда об этом не забывал, — понизив голос, проговорил Мистер Заносчивость.

— Не верю. Ты занимаешься самообманом, — выступил с претензией Барс. — Не я один так считаю, между прочим. Она вскружила тебе голову? Признайся уже!

— Не об этом речь, — Демьян сжал пальцами переносицу.

Тем не менее, он уклонился от прямого ответа.

— Она мне нравится, — признался Барс. Я сохранил на месте свою челюсть, поднеся кулак ко рту, чтобы замаскировать под кашлем удивление. — Паршиво смиряться с тем фактом, что я, кажется, запал на замухрышку, к тому же работающую на наших конкурентов. Но я четко осознаю, что не возьму ее за руки и не утяну танцевать зажигательную ламбаду, а после — страстно поцелую под звуки фейерверков. Но ты, судя по всему, именно так все себе и воображаешь, дружище.

— Вовсе нет, — упрямился Демьян, однако в его осипший голос закралось сомнение.

— Правда? — с недоверием ухмыльнулся Некрасов. — Отлично. Потому что эта девушка не достанется ни тебе, ни мне. Мы утопим ее. Мы — чертов айсберг, а она — Титаник. Ей суждено погрузиться на дно.

Демьян ответил ему затяжным молчанием.

Противостояние между моими лучшими друзьями набирало обороты.

Малиновская крепко обосновала свою горячую попку, вклинившись и расколов наше единство.

Этого я ей никогда не прощу.

АСЯ

Я ощутила, как нити спокойствия начали просачиваться в мое напружиненное тело, когда села в вагон поезда метро. От зудящего под кожей беспокойства не заметила, как обгрызла три ногтя на правой руке. В другой держала телефон и на протяжении всей дороги до дома не решалась набрать номер Беловой.

Мама встревожено схватилась за сердце, когда открыла передо мной входную дверь и впустила в квартиру.

— Асенька, что с тобой?! — замерев от немого шока, окинула выразительным взглядом мой неподобающий вид.