– Мы должны избрать нового вождя… – ответил старик.

– А где старый? – воскликнула одна из женщин.

– Где, где – нараспев повторил Иль и вдруг, напевая, произнес: – В Караганде.

Старик от удивления поднял брови на лоб и выпалил:

– Где, где? В Караганде… Эээ… Убит он. И шаман тоже… – также распевно произнес он.

– И шаман тоже, и ждать нам негоже, – напевая, продолжил рифмовать Иль. – Вот каким нужно быть дурнем… А? Чтоб так подставиться? Вот, на… – Он с веселой усмешкой поглядел на бледного Свада. – Проиграл… довольно засмеялся Иль.

– И шаман тоже, и ждать нам негоже, – пропел, фальшивя, старик. – Вот каким нужно быть дурнем… Чтоб так подставиться?..

– Оринхол, с тобой все в порядке? – Из толпы вышел седоусый мужчина.

На него посмотрел Иль, который собирал карты, и произнес:

– Вот достойный вождь, его надо избрать.

Старик следом выпалил как на духу:

– Вот достойный вождь, его надо избрать. – И ткнул пальцем в седоусого.

Тут же толпа перестала гомонить и уставилась на мужчину. Кто-то крикнул:

– Ориграв из младшего рода. Не бывать этому!..

– Заткнись! – прикрикнул Иль, или язык отсохнет.

Старик тут же повторил за ним, не понимая, что происходит. Прижал руку ко рту и опять, скрывая растерянность, закашлялся:

– Кхм… Кхм…

– Нужно собраться и дать отпор чужакам, – крикнули из толпы.

– Выходи и покажись, кто тут такой смелый? – недовольно проворчал Иль – и уже тише: – Вечно эти людишки не могут договориться между собой…

Старик убрал руку от губ и, нахмурившись, сурово спросил:

– Выходи и покажись, кто тут такой смелый?

Из толпы стали выталкивать воина без рубахи, в одних штанах. Тот упирался и не хотел выходить. Бабы тут же подхватили слова старика:

– Ишь, какой смелый! Сам за женину юбку прятался, а теперь воевать призывает. А кто вернет наших мужей? Хочешь еще вдов наплодить?

– Верно говорите, бабоньки, гоните смутьяна прочь… – засмеялся довольный Иль. Он уже поднимался в огне костра, и все собравшиеся на площади увидели огненную фигуру.

– Я утверждаю этого воина как вождя племени, – прогрохотал голос над площадью. – Теперь изберите шамана.

Толпа в испуге отпрянула от костра, заволновалась и зашумела. Вертлявый старик ткнул рукой в сторону огня и истово заговорил.

– Люди! Вот наш хранитель! Примите его покровительство, и будете под защитой. Настали тяжелые времена, и если мы не объединимся, то к следующей осени нас уже не будет. Везде запылают тысячи костров, где будут сжигать женщин и подростков. Мужчин перебьют на войне. Детей возьмут в рабство. Люди! Послушайте Духа и его посланника…

– Охремей! Ты чего заголосил, как помешанный! – удивился стоявший рядом с ним старик. – Ты же никогда не верил в Духа озер? Сам говорил об этом.

– Раньше не верил, – с восторгом глядя на фигуру, объятую пламенем, в каком-то непередаваемом словами экстазе, ответил вертлявый. – А теперь уверовал…

На середину, ближе костру, вышел седоусый. Он хмуро, из-под насупленных бровей оглядел собравшихся. Его крепкие челюсти были плотно сжаты, выделялись желваки, показывая его решимость.

– Люди племени оруханов…. – Он подождал, когда шум, поднятый появлением фигуры в огне и словами вертлявого, стихнет. К нему стали прислушиваться.

– Говори, Ориграв. – предложил глава совета старейшин.

– Люди… – воин окинул взглядом примолкшую толпу. – Мы не можем идти против высших сил. Это предопределение. И все, кто идет против него, гибнут…

Снова раздался шум в толпе. Глава совета прикрикнул:

– Тихо! – Толпа сразу примолкла. Он посмотрел на седоусого. – Продолжай, Ориграв.

– Убиты и вождь, и верховный шаман, но большинство народа цело. Нам ясно показали, что или мы с союзом, или нашего племени не будет… Вспомните участь, постигшую иркезов. Союз силен и дальше будет усиливаться… И все, кто против, будут истреблены… А кто будет с ними, будет силен. Это судьба, люди… И нам, можно сказать, еще повезло… Дома целы, мы остаемся на своей земле и в союзе можем жить безопасно. Даже грованы сюда не сунутся… Вот, я все сказал.

Народ молчал, обдумывая простые слова седоусого.

– Оршинхан! – позвал седоусый кого-то из толпы. К костру, раздвигая толпу, вышел молодой кряжистый парень с залысиной до темечка. – Ты старший ученик убитого верховного шамана. Теперь ты верховный шаман.

– А почему ты командуешь? – раздался одинокий возмущенный голос из толпы. – Мы тебя, Ориграв, вождем еще не выбрали…

– Меня выбрал Дух озер, – спокойно ответил седоусый. – Если ты, Охромей, оспариваешь мое право быть вождем, вызови меня на поединок.

– Я не буду вызывать тебя на поединок, – ответил, не выходя из толпы, дикарь, – но могут найтись другие, кто вызовет…

Вертлявый старик затрясся в беззвучном смехе и прокаркал, словно ворон: – Любой, кто вызовет Ориграва, будет сожжен божественным огнем. Кто тут такой смелый, что хочет пойти против судьбы?

– А ты чего раскаркался, старый? – выкрикнули из толпы. Кто тебе дал такое право?

Вертлявый ухмыльнулся. Отсвет костра упал на его перекошенное лицо. Игра света и теней сделали его лицо, и до того грубое и угловатое, похожим на лицо каменного идола, из тех, что еще встречаются в предгорных районах. Глаза вспыхнули яростным фанатизмом.

– Посланник Духа озер дал мне это право и вложил свои слова в мои уста!

– Не бывало такого! – выкрикнул тот же голос.

– Я вижу, Орсамвон, – зловеще произнес вертлявый, – что тебе некому больше лизать зад. Старый вождь умер, приняв свою судьбу… Ты, верно, хочешь последовать за ним и там, в мире духов, продолжать ублажать Оршимгана…

Толпа несмело разразилась смехом. От прятавшегося в толпе крикуна стали отходить люди, и он остался один на свободном пространстве. Потеряв поддержку, толстяк заволновался, зыркая по сторонам.

– Да я что? Я ничего… Я же за традиции…

– Тебе лучше помолчать, Орсамвон. – произнес глава совета старейшин. – Все знают, что ты подбирал крохи со стола вождя и наушничал.

– Это навет! – взвизгнул Орсамвон. Я… Я…

– Помолчи! – прервал его глава совета. – Мы тут решаем судьбу племени, а не твои поступки. Ты не стоишь этого…

Наместник севера, канган Орангон де Ро, стоял спиной к секретарю и мрачно глядел на вид, открывающийся ему из окна его роскошного кабинета.

Тоскливая осенняя желтизна покрыла старые вековые деревья, росшие вдоль дороги, ведущей ко дворцу. Ветер, налетая резкими, неожиданными порывами, раскачивал кроны деревьев, срывал, кружил, унося, желтые пожухлые листья, над деревьями метались и непрерывно каркали изголодавшиеся стаи ворон. Канган зябко повел плечами и отвернулся от окна.

Он молча и терпеливо выслушал доклад о состоянии дел на севере королевства, и они его не радовали.

В провинции Хволь, где ландстархом был суровый и решительный Гиндстар ла Коше, королевская прокуратура вскрыла заговор дворян. А нити от заговора вели к нему, к кангану севера. Его доверенный человек риньер Остман, отбывший в Хволь, оказался задержан и попал в тюрьму… Неслыханное дело! Его, всемогущего сановника севера, практически хозяина, просто перестали считать таковым. И кто? Простой жандарм, что раньше трепетал при одном только упоминании его имени… Нет. Мир действительно перевернулся…