— Оно немного необычное.

— Значит, это для меня. — Навыки, усвоенные в школе военного шпионажа, делали Фрэнка одним из лучших оперативников Дэнвера.

Поначалу Диккенс преуспевал на работе по розыску. Его аналитический склад ума, острая наблюдательность, умение быстро сходиться с людьми были основными факторами, способствовавшими карьерному росту. Но имелось и кое-что еще. Его влекли путешествия в экзотические страны, приключения, бурные ночи с загадочными женщинами…

Однако в какой-то момент произошло необъяснимое: работа вдруг потеряла для него свое очарование. Все стало казаться бессмысленным. Фрэнк вообще начал разочаровываться в том, как складывается его жизнь, даже усомнился в правильности выбора профессии. Его начала угнетать холостяцкая, одинокая жизнь. Вокруг Диккенса всегда вились женщины — благо внешность у него очень подходила для этого. Но ни одна из них не становилась единственной и любимой.

Ему хотелось оставить дела, ведь в деньгах он уже давно не знал нужды. Но что потом? Фрэнк предполагал, что находится в поворотной точке своей жизни, не представляя при этом, в каком направлении двигаться дальше. У него просто было ощущение, что скоро должно произойти нечто очень важное. Это предчувствие как раз и пугало его. В то же время он с нетерпением и предвкушением ждал перемен.

— Кто клиент?

Дэнвер глотнул пива и стер пену с верхней губы.

— На этот раз родом из Израиля.

Фрэнку пришлось как-то выполнять в тех краях весьма важное задание. Это было великолепное место, где каждый камень, дерево и песчинка на дороге дышали древностью и особой восточной магией.

— Наш клиент, вернее клиентка… участвует в предвыборной гонке, — продолжил Дэнвер. — Очевидно, она полагает, что возвращение одной вещи поможет ей набрать достаточное количество голосов избирателей и победить. Леди обещает заплатить огромный гонорар и делает акцент на исключительной важности сохранения всех подробностей сделки в тайне.

Фрэнк поднял бровь.

— Разве неразглашение сведений, доверенных нам клиентами, для нас не закон?

Дэнвер закивал, потом поднял кружку и усмехнулся:

— Но догадайся, что же она хочет?

— Что?

— Юбку.

Фрэнк ждал, что Дэнвер еще что-нибудь добавит, но он просто усмехнулся.

— Юбку?

— Да. И вот еще посмотри, — он протянул ему бумагу, — я получил еще один заказ на розыск той же самой юбки. Только второй клиент не счел нужным оставить своего имени, да к тому же быстро ушел, узнав, сколько это будет стоить…

Фрэнк прервал его:

— Погоди, погоди. О чем ты, черт возьми, говоришь? Что еще за юбка?

— Женская черная юбка. Сделана из какой-то непонятной материи, с застежкой сзади и с разрезом слева. В нее вплетена особая нить. Говорят, что эта нить якобы вытащена из накидки самого царя Соломона. Я тут немного разобрался в проблеме и нашел вот что: предание гласит, мол, Бог дал ему такую силу, что тот мог повелевать всеми духами и демонами. Вот из части царской одежды, которую один умелец умыкнул из музея в Иерусалиме, и сделана эта юбка, можешь себе представить?

Фрэнка эта история захватила, он даже озадаченно усмехнулся. Дэнвер продолжал:

— Я проследил миграцию этой вещи от Нью-Йорка до Техаса, и информаторы дали мне знать, что теперь юбка в Сиднее. Твоя задача — заполучить ее и вернуть нашей клиентке в Израиль. И как можно скорее.

Фрэнк внимательно посмотрел на Дэнвера и рассмеялся.

— Это тебя Салливан надоумил? Видимо, бедняга все еще дуется на меня за то, что я легко обнаружил ту древнеегипетскую побрякушку, поиски которой заняли у него восемь месяцев.

— Он имеет на это право, Фрэнк. Это вполне естественно с его стороны.

— Да брось, Дэнвер, что за бред! Какая-то дурацкая тряпка… Если мне хотя бы женщину в юбке нужно было бы найти — это другое дело. В этой области у меня есть кое-какой навык.

— Он-то и понадобится тебе в этом деле. Я же сказал, что оно необычное и непростое.

Фрэнк посмотрел на него поверх обода пивной кружки:

— Ты, похоже, не шутишь.

— Абсолютно, черт возьми. Говорю тебе, там есть какая-то особая редкая нить, я сам читал загадочную историю, произошедшую с одеждой царя Соломона. Юбка, обладая магической силой, вообще никогда не должна была покидать эту страну.

Фрэнк все никак не мог отнестись к словам босса серьезно.

— Магической силой? Мы что, о вуду говорим?

Дэнвер покачал головой:

— Скорее о любовной магии. Или о чем-то в этом роде. Считается, что стоит только мужчине увидеть женщину в чудодейственной юбке, он очаровывается ею навсегда. Наша клиентка боится, что эта далеко не безобидная вещица может причинить много вреда случайным людям. По крайней мере, она так утверждает.

Фрэнк состроил гримасу.

— Юбка, которая привязывает мужчину к женщине навсегда? Звучит как мой самый страшный ночной кошмар!

Дэнвер усмехнулся.

— Хорошо, даже если все это просто куча предрассудков, не наша забота заниматься переубеждением кого бы то ни было. Пусть верят хоть в марсианских человечков. Я частенько поражаюсь, на что люди выбрасывают свои деньги! Видимо, наша клиентка уже пыталась заполучить юбку какими-то другими путями, но у нее ничего не вышло. Я пообещал ей, что мы обязательно справимся. Кстати, начало обнадеживающее, ты, приятель, знаком с нынешней ее владелицей. Это Джулия Феретти.

Фрэнк застыл.

— Я не понял, это что, шутка?

— Боюсь, что нет, Фрэнк.

Он подался вперед.

— Ты хочешь сказать, девушка ее украла?

Дэнвер помотал головой.

— Да нет, нет. Юбка побывала у нескольких людей, прежде чем попасть к Джулии.

Фрэнк облегченно выдохнул. Ему бы не хотелось думать, что кто-либо из Феретти вляпался во что-то гадкое. Их теплое дружеское отношение к нему было одним из тех немногих воспоминаний, которые еще не успели развеяться.

Диккенс отодвинул пиво.

— Почему ты не сказал мне с самого начала, что Феретти имеют к этому отношение?

— Признаюсь, боялся, что ты погорячишься и не станешь меня слушать. Выкинешь что-нибудь и свалишь прежде, чем я успею раскрыть рот.

— Хорошая, кстати, мысль, — сказал Фрэнк, поднимаясь. — Поищи для этого дела кого-нибудь еще.

— Ты уверен, что правильно поступаешь? — крикнул Дэнвер вдогонку направляющемуся к двери Фрэнку.

Тот оглянулся и сквозь сжатые челюсти процедил:

— Я не намерен ничего красть у Феретти. Даже врать им не собираюсь. И ты, старый пройдоха, понимаешь, что мне пришлось бы сделать и то и другое, если бы я взялся за это.