Осторожно прокравшись вдоль стены, чтобы не засекли часовые, мы обошли двор. Раскаленный воздух был напоен сладостным ароматом цветов из висячих садов, терпкие винные пары туманили голову. Внезапно мы почувствовали резкую вонь.

– Фу, что это? – Пану замахал рукой перед носом.

– Это Фенрир, – пожала плечами Сид.

– Волк Локи, – прошептал Джон. – Прячемся!

– Внутрь статуи! – скомандовал Пану.

– Внутрь? – оторопела Дана.

– Она полая. – Пану откинул крышку в спине статуи и по очереди втолкнул нас туда. Крышка со скрежетом захлопнулась. Сквозь дырки в клюве бога Мардука мы смогли различить Фенрира, который, крадучись, появился во дворе.

Фенрир был раза в три больше любого нормального волка, огненно-рыжая шерсть напоминала колючую проволоку, а от головы размером с мусорный бак шло аналогичное зловоние. Каждый клык превосходил длиной мою ногу, в желтых глазах полыхала ненависть, а пасть изрыгала пламя. Да уж, не совсем обычный волк!

Позади Фенрира стоял Локи собственной персоной. У меня упало сердце. Бог осматривал место так, как будто отныне он тут хозяин, на его лице читалась злоба и жестокость, я бы даже сказал, что Локи выглядел безжалостнее обыкновенного. От огней факелов на его серебряных доспехах полыхали кровавые отблески, и все вместе это дополняло и без того чудовищный облик свирепого бога.

Я легонько коснулся струн лиры, чтобы замаскировать присутствие Даны и ее перчатки. Услышать что-либо было трудно, так как инструмент не издал ни звука, но я понял, что это действует, когда Локи не обратил на статую ни малейшего внимания, а вместо этого повернулся к теням за своей спиной.

– Дорогой Кингу, легендарный повелитель огненных драконов, – холодно произнес Локи. – Приглашаю тебя присоединиться к моему воинству. Очень скоро мы достигнем Асгарда и трона самого Одина. Все северные боги подчинятся мне! А твоя помощь в этом нелегком деле будет просто бесценной.

От звука голоса Локи у меня по спине побежали мурашки, и я почувствовал, как позади меня напряглась Дана. Мы все понимали, что значит «отправиться в Асгард». Развязать войну против Одина – вот что было на уме Локи.

Внезапно из мрака двора послышался низкий шипящий голос:

– Я уже говорил тебе, Локи, мое проклятие воспрещает мне покидать загробные миры. Я узник.

Фигура зашевелилась во тьме, и резкий отвратительный запах проник внутрь статуи. Мы чуть не задохнулись – находиться в жуткой тесноте, да еще и без свежего воздуха – это похлеще встречи с драугами.

– Так пахнет яд, – прошептал Пану. – Приготовьтесь к встрече…

Мальчик-лев не успел договорить, как в световое пятно, отбрасываемое факелами, вышел Кингу, повелитель всех монстров. Факелы замерцали и почти погасли, но даже в полутьме мы не могли ошибиться – перед нами выросло гигантское насекомое. Трехметровое тело Кингу покрывало множество панцирей, которые шевелились при каждом движении. Его ноги – а их было восемь штук – напоминали по внешнему виду гигантские отбойные молотки, заканчивающиеся остриями. Руками ему служили огромные клешни, выглядящие скорее как ножницы, которыми режут металл на заводах. Голову огромных размеров украшали множественные выросты, шишки, шипы, а челюсти напоминали механические щипцы. Каждый желтый глаз казался бесконечным туннелем, в самом конце которого плясало пламя.

Джон выдохнул:

– Это какой-то… жук.

– Скорпион, – поправил Пану. – Великий бог превратил его в самое опасное насекомое пустыни. Теперь Кингу – Царь скорпионов и узник загробного царства.

Позади Кингу волочился длинный толстый хвост, он раздваивался, заканчиваясь жалами, наполненными смертельным ядом. Жала постоянно двигались, как будто могли наблюдать за происходящим. Меня замутило.

– Время не имеет смысла, – просвистел Локи.

– Так ли? – Кингу клацнул клешнями, и двое львиноголовых стражников втащили во двор изукрашенный орнаментами ящик. – Луна встает и заходит, встает и заходит, а в моем загробном мире царит вечная ночь. Я проклят оставаться здесь вечно, вглядываясь в бескрайнее, никогда не меняющееся черное небо.

– Я должен отомстить Одину, – заявил Локи. – Однажды он нанес мне рану, это было давным-давно. Но такого больше не повторится. Никто не посмеет оскорблять меня. Ты и твои чудовища поможете мне.

Кингу кивнул воинам, те открыли крышку ящика и поспешили отойти от него на приличное расстояние.

– Я тоже ищу способ отомстить. Когда я стану свободным, все боги склонятся передо мной.

В этот момент механическая птица со странным свистом вылетела из сундука. Она расправила свои металлические крылья и облетела двор.

Вжик!

Хвост Кингу взметнулся вверх, сверкнуло ядовитое жало, и птица камнем упала на землю. Глаза Локи потемнели, когда вторая птица вылетела из сундука.

– Помоги мне, Кингу, и я помогу тебе.

Вжик! Вылетела третья птица.

Выражение лица Локи было холодным и отрешенным, когда он наблюдал за коротким полетом очередной птички. Я попытался уловить, когда же жало входило в жертву, но не сумел разглядеть – хвост двигался слишком быстро.

– Ты, должно быть, не слышал о гибели богов, мой друг Кингу, – произнес Локи. – Это решающая битва, Один проиграет. Все давно предрешено.

– Воины против богов, – ухмыльнулся Кингу. – Опасно. Я живое тому подтверждение – проклятый и запертый в беспроглядной тьме. Не стоит даже пытаться встать у них на пути.

Вжик! Новая птичка спланировала.

– Да, – мрачно кивнул Локи, сжимая и разжимая кисть, закованную в броню. – Но скоро у меня появится такое оружие, которому никто, даже сам Один, не сможет противостоять.

Дана вцепилась мне в руку:

– Это же хрустальная руна, – прошептала она. – Вот почему родители решили добраться до нее первыми…

– Решающая битва начнется с того, что падет Мидгард. – Локи поглаживал жесткую огненную шерсть Фенрира.

– Мидгард? – переспросил Кингу. – Это не так ли вы называете срединную землю, населенную людьми?

Они говорят о нашем мире! У меня волосы встали дыбом, а кровь застыла в жилах.

– Чтобы получить доступ к Асгарду, я должен сначала сжечь дотла Мидгард, – холодно пояснил Локи.

– Сжечь! – зашептала Сидни мне в самое ухо. – Вот почему ему потребовались все эти огнедышащие монстры. Теперь понятно!

– Монстры Вавилонии весьма известны своими превосходнейшими качествами, – продолжал тем временем северный бог, неприязненно поглядывая на Кингу. – Они бессмертные. Жестокие. Непобедимые. Мне нужны они все, ну, и ты, конечно.

Глаза Кингу были обращены на пятую птицу, которая кругами носилась по двору, а затем уселась на клюв статуи, где мы прятались. Джон отшатнулся и вжался в заднюю стенку.