— Сходи в Оружейную и спроси его. Скажи ему, что я послал тебя, скажи, что это личная просьба. Может быть, он найдет ее для тебя, а, может, и нет. Как я уже сказал, девочка взрослая. Ты знаешь, как туда добраться?

— Конечно.

Он рассмеялся. Все в Кер-д'Алене знали, где находится Оружейная.

— Спасибо, мистер Харрисон, — быстро поблагодарила я и повесила трубку, прежде чем он бы успел передумать. Затем повернула ключ в замке зажигания, и мой минивэн с ревом ожил вместе с загоревшимся индикатором двигателя, который доставал меня всю последнюю неделю. Но я решила не обращать на него внимания, потому что даже если бы кто-то и посмотрел на него вместо меня, я не смогла бы позволить себе починить эту глупую штуку.

Если машина все еще была на ходу, то и не была сломана. По крайней мере, такова была моя теория.

Я сдала назад и выехала с подъездной дорожки. О, Джесси это наверняка не понравится. Тетушка Лондон едет на помощь на минивэне с логотипом службы уборки на боку.

Ха. Не то, чтобы это было впервые.

Клубный дом Риперов находился примерно в десяти милях от Кер-д'Алена, в конце частной дороги, петляющей вдоль густо поросших лесом холмов. Я никогда там не бывала, хотя меня приглашали на пару вечеринок, когда я только начала убираться в ломбарде.

Я вежливо отказывалась, предпочитая сохранять неприкосновенность своей уединенности. После ухода моего бывшего мужа Джо я прекратила всякое общение с ним. Не то чтобы я винила его за то, что он покончил с нашим браком — тот с самого начала дал ясно понять, что не хочет иметь детей в доме. Когда Эмбер передознулась и чуть не умерла шесть лет назад, все свелось к выбору между ним и Джессикой, но я больше не могла терпеть эту ситуацию. Выбор был очевиден, и развод прошел достаточно мирно.

И все-таки мне понадобилось некоторое время, чтобы зализать свои раны. Развивая свой бизнес и занимаясь воспитанием племянницы, я даже не пыталась с кем-то встречаться, пока не познакомилась с Нейтом несколько месяцев назад. В такие ночи, как эта, я задавалась вопросом, стоили ли все эти годы одиночества, в которое я сама себя заточила. И дело даже не в том, что Джесс — плохая. Просто она так и не разобралась во всей этой причинно-следственной связи и, вероятно, никогда не разберется.

Когда я подъехала к Оружейной, было почти три часа ночи. Не знаю, чего я ожидала от здания клуба Риперов. Просто знала, что это старое здание раньше принадлежало Национальной гвардии, но почему-то в моей голове оно не ассоциировалось с крепостью. Но, по сути, так и было. Большое, солидное здание, по меньшей мере в три этажа высотой. Узкие окна, парапеты на крыше. В боковой стене виднелись ворота, ведущие в нечто, похожее на внутренний задний двор.

Прямо перед зданием тянулась вереница мотоциклов, за коей присматривали двое молодых людей в кожаных жилетах с нашивками клуба, которые я видела в городе в течение многих лет. Справа имелась гравийная автостоянка с большим количеством тачек. Я подъехала к концу ряда машин и выключила зажигание.

И тут мне пришло в голову, что сразу после шестичасовой уборки я собиралась сорвать вечеринку. Великолепно. Наверняка, и выглядела, словно беглянка из сумасшедшего дома. Я перевернула зеркало — конечно же, мои светлые волосы были растрепаны, а макияж давно стерся. Ну что ж… Уже не в первый раз вытаскивание Джесс из передряг настигало меня тогда, когда мне нужно было принять душ и лечь спать.

Хотя мне никогда до этого не нужно было тащиться куда-то в столь пугающее место.

Я вылезла из машины и направилась к главному входу. Один из мужчин пошел мне навстречу. Я оглядела его, чувствуя себя старой. Ему от силы было лет двадцать, не больше, и куцая бородка, которую тот носил с явной гордостью, едва ли покрывала часть его лица. Он не был мускулистым, как его товарищ, стоящий у двери, но весь какой-то жилистый и угловатый.

— Ты на вечеринку? — спросил он, скептически изучая меня взглядом. Я не могла винить его — мои потрепанные джинсы, возможно, с натягом, и были ко двору, но майка точно знавала лучшие дни, что уж говорить об удерживающей мои волосы бандане, покрытой пятнами пота. Да еще, наверное, на лице были разводы от грязи. Свет в машине был настолько тусклым, что невозможно было точно разглядеть.

О, и я уже упоминала о том, что чувствовала себя старой рядом с ним? В свои тридцать восемь лет я была почти уверена, что могла бы быть матерью этого парня.

Я решила, что он мне не нравится.

— Нет, я пришла, чтобы поговорить с мистером Хейсом, — вежливо ответила я. — Мистер Харрисон предложил мне приехать сюда и встретиться с ним.

Тот непонимающе посмотрел на меня.

— Понятия не имею, о ком ты говоришь, — сказал он, наконец. Огромный детина, переодетый во взрослого, обернулся и прокричал своему другу. — БиБи, у тебя есть какие-нибудь идеи, кто такой «мистер Хейс»?

БиБи неуклюже двинулся к нам, словно медведь. Темные волосы, заплетенные в косу, свисали ему на спину. Он казался старше парня передо мной, но ненамного. Я вздохнула.

Господи, да они же совсем еще дети!

«Опасные дети», — тут же напомнила я себе, разглядывая цепи, свисающие с их брюк, и громоздкие кольца, украшающие их пальцы.

По сути, они выполняли функцию кастетов.

— Это Пикник, тупица, — сказал БиБи, критически оглядывая меня. — Почему ты называешь его мистером Хейсом? У тебя какие-то документы для подписи? Он занят.

Я отрицательно покачала головой.

Как бы мне хотелось, чтобы все было так просто.

— Я называю его так, потому что работаю на него, — пояснила я, стараясь говорить медленно и спокойно. — Я владелица «Клининговой службы Лондон» — несколько ваших предприятий являются нашими клиентами. Мистер Харрисон послал меня сюда, чтобы найти мистера Хейса.

— Ее послал Болт, — сказал БиБи парню. Он кивнул в мою сторону. — Я провожу тебя внутрь. Посмотрим, сможем ли мы его найти.

— Спасибо.

Я глубоко вздохнула и собралась с духом, чтобы последовать за ним. Потому что слышала так много историй об этом месте, что даже не знала, чего ожидать. Если верить слухам, то Оружейная представляла собой нечто среднее между борделем и нелегальным оружейным складом, где в каждой комнате от пола до потолка громоздились кучи краденого. На пятьдесят процентов — пещера пиратов, на пятьдесят процентов — наркопритон, но, вне всякого