Мел. Затем фыркнула и отстранилась, глядя на меня с неуверенной улыбкой. — Она всегда это делает.

Я улыбнулась в ответ, но мои мысли были мрачными. Мел была слишком добра. Иногда мне хотелось, чтобы та бросила Джесс и нашла себе новую хорошую подругу. А затем я почувствовала себя виноватой, потому что, даже несмотря на все ее проблемы, Джесс была моим сердцем.

— Мне нужно найти ее, — сказала я. — Хочешь остаться здесь или отправиться домой?

— Я подумала, нельзя ли мне сегодня переночевать здесь? — спросила она. Я кивнула, уже зная остальную часть истории. Пятничные ночи в доме Мел были не слишком приятными. Особенно в день зарплаты. Ее отец слишком любил отмечать окончание недели.

— Звучит неплохо.

***

Я попыталась дозвониться Болту Харрисону из своего минивэна, чтобы Мелли не услышала меня. Он был управляющим ломбарда, того самого, который я убирала этой ночью. Так уж вышло, что Болт был членом клуба Риперов. И был их вице-президентом.

Контракт на уборку у нас был заключен уже около полугода. Он стал одним из моих наиболее ценных контрактов, и они намекали на заключение второго контракта — на уборку их стрип-клуба «Лайн». Мы уже приходили туда несколько раз, когда им требовалась дополнительная помощь, и я очень надеялась, что это перерастет во что-то большее. Изначально я сама руководила уборкой в ломбарде, но пару месяцев назад передала объект Джейсону, парню, который был со мной вот уже пять лет. Он был надежен, много работал и прекрасно справлялся со своими подчиненными.

Мотоклуб хорошо платил, и платили они наличными, что было удобно. В свою очередь, мы обязались держать рот на замке обо всем, что могли увидеть, чего, честно говоря, было не так много, как вы могли подумать. Я подозревала, что в задних комнатах «Лайн» происходило что-то, связанное с проституцией, но никогда не видела признаков принуждения женщин.

Не моя работа — указывать взрослым женщинам, как им нужно поступать со своими телами.

Тем не менее, я позаботилась о том, чтобы ни одна из моих молодых девочек не приходила туда. То, что я не вызывала полицию, вовсе не означало, что мне хотелось втягивать своих людей во что-то подобное.

Как бы то ни было, я решила, что Болт — это первый, с кого следовало начать, если мне нужно вытащить Джесс из каких бы то ни было неприятностей, в которые она могла втянуть себя на этот раз. Мне нравился Болт, и я чувствовала себя относительно комфортно рядом с ним — и, на самом деле, это был единственный вариант. Еще был, конечно, Риз Хейс, президент клуба. Но этот мужчина пугал меня до чертиков, и я не стыдилась признаться в этом. Что-то было в нем… То, как его глаза следили за мной. Как будто он хотел съесть меня, и не в виде приятного ужина с цветами и свечами. Легкий намек на седину на висках говорил о том, что он, вероятно, был немного старше меня, но его тело было сложено как у мужчины лет двадцати. Я не знала, что беспокоило меня больше: его врожденная способность пугать или тот факт, что эта способность как бы втайне возбуждала меня. (Звучит жалко, я знаю.)

Я ни за что на свете не стала бы с ним разговаривать, если бы не было необходимости.

— Да? — ответил Болт. Я слышала музыку на заднем плане, громкую музыку.

— Здравствуйте, мистер Харрисон.

— Есть ли смысл напоминать, что тебе стоит называть меня Болтом?

Я бы улыбнулась, если бы не была так напряжена — мы танцевали этот танец с самого нашего знакомства. Никто из членов клуба не понимал, почему я настаиваю на такой формальности, но у меня были на то свои причины. Лишь то, что клуб хорошо мне платил, не было достаточной причиной подлизываться к ним. Мне нравились мои границы.

— На самом деле — нет, — ответила я, и мой голос выдавал мое беспокойство.

— Что случилось? — спросил он, уловив мой обеспокоенный тон. В этом был весь Болт — он видел и слышал все, хотели вы того или нет.

— У меня личные проблемы, и я надеялась, что вы сможете мне помочь.

Тишина.

Наверное, я его ошарашила. Потому что никогда раньше я не приходила просить о помощи. На самом деле, я редко видела его. Первые несколько месяцев он наблюдал за нами, как ястреб, но в последнее время мы начали сливаться с фоном. Никто не обращал внимания на уборщиц, что мне всегда казалось интересным. Вы не поверите ни тому, что я видела, ни тем секретам, которые хранила.

Конечно, вероятно, именно поэтому я и находила Риза таким ужасающим — полгода работы, а я все еще не исчезла.

— Вы, наверное, не знаете, но у меня на попечении находится моя племянница, — произнесла я, наклонившись вперед. — Одна из ее подруг сейчас рассказала мне, что сегодня вечером она была на вечеринке в вашем клубе. Я беспокоюсь за нее — она отличный ребенок, но не всегда принимает верные решения. Есть ли шанс на то, что Вы поможете мне найти ее?

Снова наступило молчание, и я съежилась. Я оскорбила его, поняла я. Намекнув на то, что происходило на вечеринках в его клубе, все об этом знали, но никто не горел желанием говорить об этом или признаваться. Что они небезопасны для молоденьких девушек. Что клубу нельзя доверять.

— Она уже взрослая?

— Ей восемнадцать, но она всего две недели назад закончила школу и еще слишком молода для своего возраста.

Болт фыркнул.

— Мне очень неприятно говорить тебе об этом, милая, но она уже достаточно взрослая, чтобы самой решать, где ей веселиться.

Теперь настала моя очередь замолчать. Мне было что сказать — возможно, она и достаточно взрослая, чтобы веселиться, но недостаточно взрослая, чтобы выпивать. Что у них могли быть большие неприятности, так как они снабжали ее выпивкой. Конечно, насколько я знала, копы были там и развлекались вместе с ними… Но я держала рот на замке, потому что давным-давно выучила, если соблюдать очень долго тишину с кем-бы то ни было, то в конце концов они ее сами заполнят.

— Ладно, — наконец, произнес он. — Я понимаю к чему ты клонишь. Но сегодня вечером я не там, но есть Пик.

Чтоб его.

Пик было сокращением от Пикник, и это было прозвищем Риза. Я понятия не имела, почему его так называли, но, уж будьте уверены, я не спрашивала. Этот человек был последним, по кому можно было сказать, что он