— Не думаю, что это хорошая идея, — тем не менееподелился он своими мыслями с невидимой Диной.

— Арсений, вы должны это увидеть! — продолжалаупорствовать та. — Тут есть на что посмотреть.

— Ну, в этом-то я не сомневаюсь.

— Вам даже в голову не может прийти, что у меня тутобнаружилось! Вы ничего подобного в жизни не встречали, ручаюсь.

— Господи, вы меня пугаете.

— Я начала раздеваться и просто обалдела.

— Ну, уж если вы обалдели, то я, вероятно, упадузамертво, — пробормотал Кудесников.

— Арсений, откройте дверь.

— Нет.

— Тогда я сама… — пробормотала Дина.

Сыщик едва успел отскочить назад. Дверь полетела наружу, ион крепко зажмурился, в самом деле опасаясь, что будет сражен наповал, какдавешний охранник на воротах. Тут же решил, что нельзя встречать врага сзакрытыми глазами, и распахнул их.

Его новая знакомая стояла на пороге в одном чулке, приподнявподол платья. Высоко на ноге у нее чернели какие-то закорючки. Сначала онподумал о татуировке, но потом вдруг понял, что видит буквы.

— Разрази меня гром! —азартно воскликнул Арсений ибросился вперед. Другой на его месте потерял бы голову от волнения при видеобнаженной сливочной ножки. Но черствое сердце Кудесникова даже не дрогнуло.

Читать кверху ногами было неудобно, поэтому он потащил Динув комнату, бесцеремонно толкнул на диван и, усевшись рядом, собственноручнозадрал ей платье. Надпись была аккуратной и очень разборчивой: «Лиственнаяаллея, 7-17, Игорь».

— Отлично, — пробормотал Кудесников, дергая себяза нос. — Замечательно. Вероятно, вы подвержены приступам амнезии и вашмуж пометил вас единственно возможным способом — поставив клеймо. Так делаютфермеры, выжигая на шкуре склонных к авантюризму буренок фамилию владельца.Никак не могу понять, что это — татуировка? Вроде бы нет.

Он послюнявил палец и попытался стереть буквы, но они неподдавались. Похоже, надпись была сделана несмываемой краской.

— Логичнее было бы оставить здесь номертелефона, — высказала здравую мысль Дина. — Чтобы я позвонила и замной приехали. Если я часто пропадаю… Верно?

Ей не нравилась эта надпись. От нее веяло опасностью.Кудесников бросил на Дину косой взор. Он знал, что некоторое время она будетбороться с собой, но в конце концов не устоит. У него в запасе не так многовремени. Ровно столько, сколько ей потребуется, чтобы переварить новуюинформацию. Пятнадцать минут? Полчаса? Наверное, не больше. Потом она воспылаетжеланием узнать о себе правду. Вряд ли у нее хватит выдержки дождаться утра…Если, конечно, все это не подстроено.

Приложив некоторые усилия, Кудесников снова засунул Дину вванную комнату, а сам схватился за телефон. Он работал под эгидой фонда помощибывшим военнослужащим, и у него всегда было к кому обратиться.

— Это ты? А это я. Не спишь? Отлично. Лиственная аллея,дом семь, квартира семнадцать, — быстро проговорил он в трубку. — Тамдолжен находиться некий Игорь. Узнай, кто он такой. Вывернись наизнанку, ноузнай, ясно?

Бросив трубку, он достал из книжного шкафа атлас, чтобыотыскать незнакомую ему аллею на карте Москвы. Прикинул расстояние. По пустомугороду езды примерно минут двадцать. Уголком атласа он с остервенением почесалвисок, словно хотел таким способом расшевелить мозги. Если все подстроено, точего от него ждут враги? Что он посадит Дину в автомобиль и повезет потаинственному адресу? Ужасно примитивная ловушка. Вероятно, ее подстроилипримитивные личности. Но рисковать все же не стоит. «Не поеду, — решилКудесников. — Ни за что».

Дина появилась из ванной комнаты розовая и душистая. Глазаее блестели, как у собаки, узревшей в руках хозяина поводок и сообразившей, чтовпереди чудесная незапланированная прогулка. Она уже приняла решение.

Кудесников завел ее на кухню, соорудил многоярусныйбутерброд, залил пряный пакетик чая кипятком и водрузил на стол угощение.

— Ешьте! — приказал он. — Возможно, выпривыкли к виноградным улиткам, но в моем холодильнике только плебейскаяколбаса, так что придется потерпеть.

— Я решила, что нужно туда поехать, — с трудомвыговорила Дина, набив рот хлебом. — На Лиственную аллею.

— Сейчас?! — притворно изумился Кудесников. —В третьем часу ночи?

— А вдруг этот Игорь уходит спозаранку, —парировала она. — Именно ночью есть шанс застать его дома. А то потомцелый день ждать…

— Предупреждаю сразу, — сказал сыщик. — Яготов заплатить за такси — и это все. У меня был тяжелый день, и завтра будеттяжелый день, так что я ложусь спать.

— Я думала, вы действительно решили мне помочь… — Динапроглотила хлеб и уставилась на него глазами, полными укоризны.

— Я разве не помог? — возразил Кудесников. —Кроме того, если неведомый Игорь пошлет вас подальше, можете возвращатьсяобратно.

— Как это он меня пошлет? — изумилась Дина. —А даже если и пошлет… По крайней мере, скажет, кто я такая.

Пока она ела, сыщик вызвал для нее такси и отыскал легкуюкурточку, которую забыла в платяном шкафу одна из его девиц. Потом свел Динувниз по лестнице и усадил в машину. Она уверяла, что ей одной страшно, но он несдавался. Рано ему вступать в игру. Вот узнает все про этого Игоря, тогда…

Как только такси тронулось с места, Кудесников помахал емувослед ручкой, вернулся домой и действительно лег сдать. Слева от подушки онпоставил телефонный аппарат, а справа положил мобильный. Мерседес попыталсявзгромоздиться ему на живот, но, как всегда, был безжалостно изгнан и ушел,оговариваясь.

Игоря Тагирова разбудил посторонний звук. Он приподнялголову и прислушался. Внизу, во дворе, тихо урчал мотор; Судя по всему, до утраеще далеко — на улице темнотища. Вот только луна, воспользовавшись раздернутымишторами, забралась внутрь и теперь шарила по комнате, оставляя повсюду слюдяныелужи.

Тагиров легко соскочил с кровати и скользнул к окну. Возлеподъезда стояла машина с гребешком на крыше, оттуда как раз выбираласьпассажирка — стройная брюнетка в спортивной куртке, накинутой поверх вечернегоплатья. Он сразу заметил, какой фирме принадлежит таксомотор, и запомнил номерборта — крупные цифры на крыле были хорошо различимы в свете фонаря. Плюнуввыхлопными газами в клумбу с незабудками, автомобиль покружил на месте,разворачиваясь, и, радостно рыкнув, умчался колесить по городу.

Сделав несколько мелких шагов в направлении подъезда,брюнетка подняла голову и посмотрела вверх, на окна дома. Тагиров непроизвольноотступил, хотя увидеть его снизу было никак нельзя.

Сердце забилось сильно — он услышал, как оно торопится, иразозлился. Нет повода беспокоиться, об этой квартире не знает никто, ни однаживая душа. Старухи, проживающие на площадке справа и слева, считают, что онученый, который изобретает всякую секретную дрянь, а потом уезжает из Москвы наполигоны ее испытывать. Он сам подбросил им эту идею, когда выбрал себе тайноеубежище. Незнакомая брюнетка приехала к кому угодно, только не к нему.