Мадрия покачала головой, то ли сомневаясь, то ли подтрунивая, и завернула в зал. Эдриас последовал за ней, изо всех сил пытаясь отделаться от несвоевременной мысли, что у председателя попечительского совета академии просто восхитительная филейная часть.

Почти все деканы уже были на месте. Увидев их с Мадрией вместе входящими в зал, понимающе улыбнулась Лалия Клейт, декан факультета активных зелий. Женщина в летах, хранящая остатки красоты и былой руководящей хватки. Эдриас кивнул ей в знак приветствия. Она прищурилась, лукаво глядя из-под пушистых густо накрашенных ресниц, и ухмыльнулась. Скрыть что-то от этой дамы было невозможно, она, как хороший секретарь, все про всех знала.

Эдриас подошел поздороваться с мужчинами. Сразу же отдал нужные документы декану факультета ординарных зелий Алюду Луру и уселся рядом с деканом пользователей Квадром Тутом. Тот пригладил усы, по-мальчишески пихнул его в бок и подмигнул:

— А девчонка-то нас всех обскакала…

— Скорее король, — вполголоса ответил ему Эдриас. — Теперь о былой независимости зельеваров можно будет только мечтать. Будут приручать с младых ногтей. Свободная и Западная академии давно под пятой у монарха, и мы скоро пойдем за ними…

— Нашли место болтать, — прошипела Лалия. — В этом зале у стен длинные уши.

— Ослиные, — подал голос Алюд, привычно почесал лысину и глухо хохотнул.

Дверь распахнулась, и в зал вошли девчонка-ректор и декан факультета сборщиков ингредиентов Конрад Лайд. Как всегда всклоченный, с нечесаной светлой бородой. Он что-то рассказывал ректору, но, зайдя в зал, осекся и направился к коллегам занять свое место.

Дария поздоровалась, одарила всех приветственной улыбкой и затянула речь. Эдриас слушал вполуха. Все больше смотрел на коллег. Забавляли их деланные серьезные физиономии. Новый руководитель, похоже, не пользовалась авторитетом не только у него.

Ректор вещала что-то о необходимых реформах, об улучшении репутации заведения и работе с выпускниками. Вещала нудно, с цифрами и примерами. А потом что-то будто щелкнуло и к юношескому задору в ее голосе присоединились металлические нотки. Едва заметные, но хорошо слышные.

— У королевского совета есть план перестройки здания рецептурного факультета, — бодро отрапортовала она. — В обновлении нуждаются не только способы и методы преподавания, но и эта напитанная смертью развалюха.

Эдриас вдруг почувствовал себя ощетинившимся псом, готовым защищать свой дом до последнего вздоха.

Особняк был не только символом академии, но и главной святыней зельеваров. Зелье нельзя было сварить где попало, оно просто получалось бесполезным. Хоть обсыпься редкими ингредиентами, сорви голос, выкрикивая заклинания, ничего не выйдет, если не соблюдены правила. Для отвара, помимо составляющих и умелого зельевара, требовалось место с наибольшим энергетическим потоком, помещение с определенной геометрией и котел нужной формы. Так вот, в здании рецептурного факультета эта самая геометрия помещений была идеальной. Лучшего места для создания зелий было не сыскать.

Что собрались реконструировать власти, было неясно. Четко просматривалась политическая составляющая: нынешний король не скрывал, что, с его точки зрения, у зельеваров слишком большое влияние, но даже ради политики уничтожить столь уникальное место казалось преступлением. Стоит чуть ошибиться при реконструкции, и для зелий здание станет таким же бесполезным, как главный столичный бордель.

Эдриас набрал в грудь побольше воздуха и поднял руку, требуя слова. Дария кивнула, разрешая говорить.

— Возможно, госпожа ректор не знает, — язвительно начал он, — что форма помещения, где стоит котел, важна даже больше, чем нужные ингредиенты. Обычно дилетанты не придают значения этой существенной детали. На мой взгляд, не стоит портить то, что верой и правдой служит нам многие годы.

— Госпожа ректор в курсе, — отрезала Дария. — Но госпожа ректор знает также, что шлейфы множества смертей, которые за прошедшие годы произошли в стенах факультета, пагубно влияют на зелья. Надо сменить камень здания.

— Никто не доказал, что стены накапливают шлейфы, — подал голос Квадр, и Эдриас посмотрел на него с благодарностью.

— Вряд ли нужны доказательства очевидному, — ректор прошила Квадра взглядом. — Рецептурный факультет — это средоточие неправильно сваренных зелий, экспериментов и ошибок. Смертей зельеваров там более чем достаточно. Чтобы создавать чистые зелья, здание нужно обновить.

— Нет подтверждений, что чистота и эффективность как-то связаны, — возразил Эдриас, чувствуя, как кровь приливает к лицу. Ясно как день, девчонка действует по наущению отца, но ее настойчивость злила неимоверно. — А вот геометрией можно сделать помещение бесполезным. Помещение, спешу напомнить, уникальное и древнее.

— Не будем спорить, господа, — Дария ухмыльнулась и посмотрела на Эдриаса. — Я дам вам время ознакомиться с проектом. Скажем, пару недель. Как раз до ежегодного осеннего маскарада. А после поговорим предметно.

Снова примерила дежурную улыбку и оглядела подчиненных.

— Если нет других вопросов, то не смею больше вас задерживать. Скоро начнутся занятия.

Деканы переглянулись и молча потянулись к выходу. Вопросов было множество, но смысла задавать их новому ректору не было никакого.

— С девчонкой срочно надо что-то делать, — подытожил Алюд, когда они втроем повернули на очередную дорожку академического парка.

Эдриас посмотрел на лысину приятеля. В лучах осеннего солнца она напоминала бок наполированной сковороды.

— Но не убивать же ее, честное слово, — усмехнулся он, с радостью втягивая запах осенних листьев. — Хотя что-то подсказывает, это единственный выход. Если бы не родственные связи с королем, с госпожой ректором можно было бы договориться.

— Про нашего короля можно много говорить, — вздохнул Алюд, — но он совершенно точно не дурак. На такое дело я бы тоже отправил только заинтересованного родственника. Подкуп, угрозы и уговоры тут не пройдут.

— Если бы мне было двадцать четыре, как Дарии, — ехидно заметила Лалия, — я бы, наверное, больше интересовалась любовью, чем отцовскими делами.

— К чему ты клонишь? — вкрадчиво прошептал Эдриас. Разум уже подсказал решение, но хотелось убедиться, что эта мысль посетила не только его.

Лалия ухмыльнулась и тряхнула седой челкой.

— Найдите заинтересованного в ней мужчину, сделайте приворотное зелье, если нужно, а дальше наблюдайте, как бедная девочка с трудом находит силы заниматься этими скучными делами. И король не сразу заметит, что союзник сдулся, и девчонка больше не полезет во взрослые игры. А если дело закончится беременностью, мы будем в двойном выигрыше. Сына на растерзание зельеварам король не даст, значит, нам достанется ректор, с которым мы так или иначе договоримся.

— За зелья, нарушающие свободу воли, положено серьезное наказание, — улыбнулся Алюд, и собеседники понимающе закивали.