Тряхнула головой, прикидывая, куда идти. В полутьме все коридоры выглядели одинаково мрачно и неуютно. И даже пахли как-то странно: сыростью и пылью. А вокруг, как назло, никого. Прислушалась в надежде услышать голоса и пойти на звук. Сначала ухо не улавливало ничего, кроме глухой безнадежной тишины, а потом откуда-то слева послышалось женское пение, такое нежное и чистое, что сердце на миг замерло в восхищении.

Дария улыбнулась и пошла в нужную сторону: кто бы там ни пел, у нее можно будет спросить, где выход. Разве что это госпожа Ворт таким загадочным образом выражает удовольствие от своего покровительства. Тогда, скорее всего, придется немного подождать, и только потом приставать с разговорами.

Магические огни поредели и даже поменяли цвет с бледно-желтого на красный. Похолодало и засквозило по ногам. Дария поморщилась: слишком холодный ветер для конца лета, она наверняка замерзнет, пока будет возвращаться домой. Ускорила шаг.

Пение стало громче, и она смогла разобрать слова. Сначала решила, что это колыбельная, но прислушалась и вздрогнула. По спине побежали противные мурашки. Пели погребальную. То самое заклинание, которое нужно было произносить над котлом, когда готовишь смертельное зелье. Неважно какое. Если целью было небытие, то пели именно это.

Застыла, раздумывая, идти дальше или нет. Это открытие было посерьезнее интрижки одного из деканов и председателя попечительского совета. Большинство смертельных отваров запрещены, на создание остальных требуется специальное разрешение. Нелишне было бы знать, кто именно промышляет грязным зельеварением, но соваться к этому человеку в одиночку не стоило. Тот, кто способен создать губительный отвар, вполне способен на вещи и похуже.

— Чем-то могу помочь, госпожа ректор? — вкрадчиво поинтересовались за спиной, и Дария вздрогнула. Голос торопливо продолжил: — Простите, не хотел вас пугать.

Обернулась и поспешила взять себя в руки: не стоило демонстрировать свою незрелость подчиненным. Улыбнулась:

— Я заблудилась и, пока искала дорогу, услышала пение. Такое приятное. Не знаете, кто поет? Господин… — тут она вопросительно уставилась на незнакомца.

— Тутиль Нут, — поспешил представиться собеседник и подкрутил регулятор на фонаре, который держал в руке. Стало заметно светлее. — Хранитель академической библиотеки.

— Очень приятно видеть вас воочию, господин Нут, — Дария одарила его лучезарной улыбкой. — Много слышала о вас.

Смерила хранителя взглядом. Совсем не походил на того, кого себе представляла. Да, подтянут и строг, даже красив и явно в форме, хоть и немолод. Но ростом чуть выше нее и комплекцией не вышел. Спокойный взгляд темных глаз, благожелательная улыбка, костюм с иголочки. Ни надменности, ни ненормальной настороженности или каких-нибудь других причуд. Не сказать сразу, что перед ней лучший охотник за ингредиентами для зелий. Даже не просто лучший, почти легендарный.

— Так вы не знаете, кто тут пел? — перешла в наступление Дария, пока важный вопрос не потонул в потоке светской болтовни. — Женский голос, высокий и чистый.

— Кажется, понимаю, о ком вы, — закивал Нут. — Пойдемте провожу вас к выходу.

И бодро направился к месту, где коридор раздваивался. Дария поспешила за спутником: снова оставаться одной не хотелось.

— Так о ком? — проявила она даже слегка невежливую настойчивость.

— Особняк рецептурного факультета — самое старое здание академического комплекса, и здесь есть свой дух-хранитель. Именно его голос слышится время от времени после наступления темноты. Старожилы давно привыкли, а новички иногда попадают под его влияние. Сознайтесь, вас оно заворожило…

— Да, — Дария не очень поверила рассказу, но спорить не стала.

— А мы почти пришли, — Нут снова сменил тему. — Сейчас спустимся по этой лестнице и окажемся у западного непарадного выхода.

Дария благодарно кивнула, отмечая про себя, что к господину хранителю тоже следует присмотреться. Он явно чего-то недоговаривает.

Домой вернулась поздно. Особняк встретил привычными яркими магическим огнями и едва уловимым ароматом лаванды, давно и прочно засевшим в каждой комнате здания. Опекун, старший королевский советник Трумель, уже закончил ужинать и беседовал в библиотеке со своим давним приятелем, председателем торговой палаты господином Ларидом. Нестарый, на прошлой неделе ему исполнилось тридцать пять, свободный и успешный, Ларид частенько проводил вечера в компании своего покровителя. Ему давно уже не требовалась помощь, но к Трумелю он относился с большим пиететом. За глаза Дария называла Ларида братцем и давно перестала обращать внимание на его визиты.

Но сегодня вечером явно намечалось что-то особенное. Мало того что Ларид был одет с иголочки, так еще и необычайно оживился, когда она зашла поздороваться. Господин Трумель кивнул подопечной в знак приветствия, сослался на необходимость покинуть библиотеку ненадолго, извинился и вышел. Дария и Ларид остались вдвоем.

Дария смутилась. Долг хозяйки дома требовал развлекать гостя, но о чем беседовать с другом опекуна, она понятия не имела. Да, встречала частенько, но редко когда разговор заходил дальше нескольких фраз. Посмотрела на гостя. Костюм в тонкую полоску необычайно шел ему. Прятал наметившийся живот и создавал иллюзию, что перед глазами не только высокий и холеный, но и стройный мужчина. Ларид покровительственно улыбнулся — Дария руку готова была дать на отсечение, что по-другому он просто не умел — и ринулся в бой.

— Госпожа Трумель, — начал так, будто произносит хорошо подготовленную речь в зале заседаний, — Дария…

Тут он изобразил волнение, и до Дарии стал доходить смысл происходящего. Похоже, опекун решил избавиться от нее. Посмотрела мужчине в глаза, темные и внимательные, и не нашла там ни подобающих ситуации сомнений, ни жара, ни нетерпения. Вздохнула с облегчением. Поговорят как деловые люди. Собеседник меж тем продолжил:

— Окажите мне честь. Будьте моей супругой.

Дария едва заметно усмехнулась и снова посмотрела на мужчину. Безусловно богат, скорее всего умен и совершенно точно изворотлив и хитер. Не очень красив, но это не главное. У него полно желающих на выбор. К чему ему такая партия? Зачем Лариду в жены непризнанная дочь короля и смазливой служанки? Монарх, конечно, оказывает кровинушке всяческое покровительство, но вряд ли этих привилегий хватит, чтобы компенсировать благородному мужу все неудобства мезальянса.

Ларид будто почувствовал ее сомнения. Снова улыбнулся — на этот раз у него получилось не так надменно — и добавил:

— Я давно мечтаю о вас, но ваш отец не хотел спешить, хотел, чтобы вы были готовы к браку.

Дария не стала уточнять, которого из отцов, опекуна или короля, он имеет в виду. В конце концов, это не так важно, важен сам факт: кавалерам дали отмашку, единственная, хоть и непризнанная дочь короля вошла в брачный возраст. И ничего хорошего ей это не сулило.

Мысли о замужестве скорее пугали, чем радовали. Вокруг Дарии не было ни одной счастливой пары. Плевать на любовь, но у многих и взаимного уважения не хватало. Измены, подтрунивания, имущественные разногласия. Мерзость, да и только. Если она и соберется замуж, то лишь чтобы дать фамилию детям, если таковые случатся. И если найдется мужчина привлекательный настолько, чтобы пустить его в постель.