Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Появился шанс сделать из тебя мужчину», – сказал Брэкстон. – «Убей этого кабана и люди станут петь о тебе на протяжении многих поколений».
«Принеси его голову и ты прославишься на всю жизнь», – добавил Брэндон.
«Мне… страшно», – ответил Эйдан.
Брэндон и Брэкстон фыркнули, после чего рассмеялись с издевкой.
«Страшно?» – переспросил Брэндон. – «А что сказал бы Отец, если бы он услышал твои слова?»
Насторожившись, кабан поднял голову, обращая на них свои светящиеся желтые глаза, и уставился на молодых людей. На его морде появился злой оскал. Он открыл свою пасть, обнажая клыки, и изошел слюной. В то же самое время зверь издавал зловещее рычание, поднимающееся откуда-то из глубин его живота. Даже со своего расстояния Кира ощутила внезапный приступ страха – и она могла себе только представлять, какой страх испытывал Эйдан.
Кира побежала вперед, бросая осторожность на ветер. Она была настроена решительно подоспеть вовремя. Когда девушка находилась всего в нескольких футах позади своих братьев, она выкрикнула.
«Оставьте его в покое!»
Ее резкий голос разрезал тишину, и все ее братья развернулись, очевидно, пораженные ее появлением.
«Вы уже повеселились», – добавила она. – «Оставьте его».
В то время как Эйдан почувствовал облегчение, Брэндон и Брэкстон сердито посмотрели на сестру.
«А что ты знаешь?» – огрызнулся Брэндон. – «Прекрати вмешиваться в дела настоящих мужчин».
Рычание кабана усилилось, когда он направился к ним, и Кира, одновременно испытывая страх и ярость, сделала шаг вперед.
«Если вы достаточно глупы для того, чтобы противостоять этому зверю, тогда вперед», – сказала она. – «Но вы отправите Эйдана обратно ко мне».
Брэндон нахмурился.
«С Эйданом здесь все будет в порядке», – парировал он. – «Он как раз собирается научиться сражаться. Не так ли, Эйдан?»
Эйдан стоял молча, пораженный страхом.
Кира уже собиралась сделать другой шаг вперед и схватить руку младшего брата, когда на поляне раздался шорох. Она увидела, что кабан угрожающе приближался, по футу за раз.
«Он не нападет, если его не спровоцировать», – предупредила Кира своих братьев. – «Отпустите его».
Но они проигнорировали сестру, вместо этого оба повернулись лицом к кабану, подняв свои копья. Они направились вперед, на поляну, словно решили доказать свою храбрость.
«Я буду целиться в его голову», – сказал Брэндон.
«А я – в горло», – согласился Брэкстон.
Кабан зарычал громче, шире открыл свою пасть, из которой текла слюна, и сделал очередной угрожающий шаг.
«Вернитесь сюда!» – в отчаянии закричала Кира.
Брэндон и Брэкстон вышли вперед, и подняв свои копья, вдруг метнули их.
Кира в напряжении наблюдала за тем, как копья полетели в воздухе, приготовившись к худшему. К своему ужасу, она увидела, что копье Брэндона задело ухо кабана – достаточно для того, чтобы из него потекла кровь и чтобы это спровоцировало зверя – в то время как копье Брэкстона проплыло мимо, в нескольких футах от его головы.
Впервые за все это время Брэндон и Брэкстон выглядели напуганными. Они стояли, открыв рты с онемевшим выражением на их лицах, на смену опьянению пришел страх.
Разъяренный кабан опустил свою голову, издал ужасное рычание и внезапно бросился вперед.
Кира в ужасе наблюдала за тем, как он несется на ее братьев. Этот кабан был самым быстрым созданием из всех, которые девушка когда-либо видела. Он мчался через траву так, словно был оленем.
Когда он приблизился, Брэндон и Брэкстон побежали изо всех сил, унося ноги в противоположном направлении.
Таким образом, Эйдан остался стоять, застыв на месте от страха, совершенно один. Открыв рот, он ослабил хватку и копье выпало из его руки на землю. Кира знала, что это не имело значения – Эйдан не смог бы защитить себя, даже если бы попытался. Даже взрослый человек не смог бы. И кабан, словно почувствовав это, обратил свое внимание на Эйдана, побежав прямо на него.
С колотящимся сердцем Кира приступила к действию, понимая, что у нее только один шанс на это. Не думая, девушка бросилась вперед, несясь между деревьями, уже держа лук перед собой, зная, что у нее есть только один выстрел и он должен быть идеальным. Это будет сложный выстрел, даже если кабан не будет шевелиться, из-за ее состояния паники – тем не менее, это должен быть идеальный выстрел. Только так они переживут это.
«ЭЙДАН, ПРИГНИСЬ!» – крикнула Кира.
Сначала брат не шевелился. Эйдан преграждал ей путь, мешая четкому выстрелу и, когда Кира подняла свой лук и побежала вперед, она поняла, что если Эйдан не зашевелится, ее единственный выстрел будет безуспешным. Пока Кира бежала через лес, ее ноги скользили по снегу и влажной земле. На мгновение ей показалось, что все будет потеряно.
«ЭЙДАН!» – снова крикнула она в отчаянии.
Каким-то чудом на этот раз он послушался, в последнюю секунду пригнулся к земле и предоставил Кире возможность сделать выстрел.
Когда кабан бросился на Эйдана, время для Киры вдруг замедлилось. Она почувствовала, как вошла в измененное состояние, что-то, чего она раньше никогда не испытывала, чего она не понимала, поднялось внутри нее. Мир сузился и оказался в фокусе. Кира слышала стук своего собственного сердца, звук своего дыхания, шелест листьев, крик вороны высоко над головой. Девушка ощущала себя в большей гармонии со вселенной, чем когда-либо, словно она вошла в какую-то реальность, в которой она и вселенная являлись единым целым.
Кира почувствовала покалывание в своих ладонях от теплой, колкой энергии, которую она не понимала, словно что-то чужое вторглось в ее тело. Словно на мгновение она стала больше самой себя, кем-то более могущественным.
Кира вошла в состояние, в котором не нужно было думать, и позволила чистому инстинкту, этой новой энергии, которая текла через нее, вести себя. Она подняла свой лук и выпустила стрелу.
В ту самую секунду, как Кира это сделала, она поняла, что это был особенный выстрел. Ей не нужно было видеть, как летит стрела, чтобы знать: та летела именно туда, куда Кира и хотела – в правый глаз зверя. Она выстрелила с такой силой, что стрела вонзилась за фут до того, как кабан остановился.
Кабан вдруг захрипел, когда ноги подогнулись под ним, и упал мордой в снег. Он проскользнул по тому, что осталось от поляны, корчась, все еще живой, пока не добрался до Эйдана. Наконец, зверь остановился всего в футе от мальчика – так близко, что когда он, в конце концов, перестал шевелиться, они почти касались друг друга.
Кабан дергался на земле, и Кира, уже держа наготове другую стрелу в своем луке, сделала шаг вперед, встала над зверем и выпустила вторую стрелу в основание его черепа. Наконец, кабан перестал шевелиться.