а в рязанском СИЗО. В этом случае уместней предположить, что рязанский детектив приехал допросить Ломтя. Тот действительно пока томится в Касимове. Но сутенер проходит по статье за вымогательство, а не по воровству золота с «Цветмета». Может, у сыщиков вообще нет никаких зацепок по золоту? Может, ходят кругами вокруг завода, вынюхивают что-то, выведывают, а что именно, сами не знают. Услышали звон, а не поняли, откуда он. Но зачем тогда выставили охрану в палате контуженого Друмова? Из уважения к ветерану «Цветмета»? Для тренировки своих остолопов? Или все-таки в расчете заполучить от золотых дел мастера важные показания? Крути не крути, а последний вариант видится самым логичным. Так что Нога прав, надо лечь на дно. Вместе с «концами». Весь вопрос, как это сделать, чтобы обойтись без потерь.

— Что конкретно предлагаешь? — переспросил Босс. — Как вырвать с завода когти, если мы повязли там по самые локти? Как уйти с завода, даже на время, если там все наше благополучие? На освободившееся место сразу придут другие, ринутся как голодные волки. Вот что пугает, мужики.

При этих словах Босс посмотрел на Ногу с надеждой, не скрывая, что ждет дельных идей. От крепыша-водителя ничего умного не дождешься, тот мастак в других делах. Впрочем, пока не до этого. Нога настроение Босса всегда угадывал с полуслова, с полувзгляда и сейчас прекрасно знал, что от него ждут в конкретный момент. За это и ценили братаны.

— Надо рубить концы, — с еще большей уверенностью заметил Нога, — а начать надо с «химика».

Короткопалая лапа Босса, потянувшаяся было за очередным бутербродом, замерла. Он посмотрел вначале на автора идеи, желая удостовериться, что не ослышался, потом на крепыша. Тот тоже отказывался что-либо понимать. Непросто понять, если Нога предлагает убрать «химика», с которым связано их благополучие, который придумал и организовал механизм хищения золота. Без «химика» им на заводе делать нечего, они не смогут незаметно изъять из производства даже несколько граммов золота, не то что килограммов. Изъять то смогут, но администрация сразу спохватится. Устранение «химика» означает окончательный уход с завода, отказ от налаженного конвейера. Но, с другой стороны, гарантирует безопасность. Не стопроцентную, конечно, не полную, потому что сегодня полную гарантию не дает даже государственный банк, но спокойствие предоставляет. Спокойствие, которое ни за какие деньги не купишь. Даже за золото. После небольшой заминки Босс все же взял из горки желанный бутерброд и переспросил:

— Что ты вякнул про «химика»?

Предложение соратника прозвучало слишком смело, чтобы не иметь под собой крепких обоснований. Нога обязательно должен подкрепить свои слова. Здесь не базар, здесь за каждое слово надо держать ответ. Если он, Босс, начнет устранять своих людей по чьему-то первому предложению, то через полгода в группе не останется ни одного надежного человека. А если еще учесть, что менты взяли стойку и вынюхивают след, то недолго вообще загубить дело и остаться в гордом одиночестве. Безработным, вдобавок.

— Менты не сегодня, так завтра возьмутся за завод, — уверенно заявил Нога, — помяни мое слово, Босс. Рязанский детектив за этим приехал. Пока, слава богу, один, но подмогу вызвать недолго. Единственный звонок в Рязань, и через три часа Касимов будет стоять на ушах. Не надо доводить дело до этого звонка, Босс. Если детектив с Лешим что-нибудь раскопают, то нам крышка. А копать они начнут с самого начала, с нуля, и первый, кого возьмут за яйца, будет «химик». Вот увидишь. А он знает всю цепочку, от цеха и до проходной. Он знает имена, Босс. И тебя тоже.

Последние слова прозвучали убедительно и весомо. Нога прав в своем невеселом раскладе. И насчет предполагаемых действий ментов, и насчет осведомленности «химика». Если менты возьмутся за завод всерьез, то «химик» обязательно попадет к ним в лапы, пусть и не в числе первых. Да и какая, собственно говоря, разница, каким по счету «химик» окажется в камере. Вся беда в его осведомленности, а молчать он не станет. Менты не дадут молчать, у них есть костоправы, хорошо знающие приемы неотложной помощи при потере разговорчивости. На этот счет менты мастаки, при надобности немого заставят говорить.

— Но у ментовки ничего нет по «Цветмету», — возразил Босс, не желая соглашаться с тяжелым предложением, — ни заявлений администрации завода о кражах золота, ни улик, ни свидетельств. Это я точно знаю. Одни предположения, голые догадки. Вокруг «Цветмета» вообще полная тишина. Может, тревога ложная, зря мы всполошились? Может, подождем? А «химика» на пару недель отправим в отпуск, куда-нибудь подальше. Человечка к нему приставим — на всякий непредвиденный случай.

Свои соображения Босс высказывал тоже с достаточной твердостью, но все его возражения диктовались желанием окончательно убедиться в правоте соратника, а не в собственной правоте. Да, у ментов пока нет ни одной зацепки по заводу, да, администрация завода действительно не обращалась в ментовку, и обратиться не могла, потому что на «Цветмете» не было зафиксировано ни одного случая кражи продукции. Это категорически исключалось, это даже нигде не обсуждалось. Сама технология производства золота исключала возможность кражи, а технология на «Цветмете» соблюдалась как закон. Если не хлеще. А про службу охраны и говорить нечего, специальная воинская часть занимается этим делом. Батальон внутренних войск. Короче, у ментов нет ни одного повода для появления на заводе, иначе они давно перевернули бы его вверх ногами. У них, правда, есть старик Друмов и гребаный сутенер Ломоть. Тоже отморозок, блин. Вот кому не помешали бы таблетки от жадности, забыл, придурок, что за чужим погонишься, свое потеряешь. Сутенерских денег мало стало, к золоту потянулся. К чужому, притом. Сидел бы и дальше в своем борделе, как волк в овчарне, и никуда не рыпался. Нет, взяли завидки на друмовские пожитки. А в результате? Казенный дом и небо в решетку. Хорошо, что не при делах и знает немного. В этом отношении Друмов намного опасней, старик хотя и не слышал конкретных имен, но прикасался к золоту. Про тайники сказать может, вот что плохо. Больших улик ментам это не даст, но подтвердит факты кражи. Вот тогда у следаков появится тот самый недостающий повод взять завод в разработку. Завод «Цветмет», их кормушку. Хорошую кормушку, сытную. И не только их. Завод кормит многих людей, и сам Босс до сих пор не знает, чей тайник на прошлой неделе опустошил Друмов и кто отправил старика в реанимацию. Выживет ли? Лучше бы, конечно, отдал концы, так спокойней. М-да, блин, гнилая ситуация. Похоже, Нога прав насчет «химика». Подумав про соратника, Босс припомнил