Тем более — не бесспорных. И поэтому во многих популярных изданиях появились публикации, утверждающие, что на монете изображены вовсе не Клеопатра с Антонием. Кроме того, возникли версии как о неумелом резчике, так и специальном (естественно, более позднем) искажении красавицы-царицы со стороны завистников и недругов (в первую очередь Рима).

Но эта была не последняя мировая сенсация, связанная с Клеопатрой. Поскольку внешность Клеопатры вызывает горячие споры не только среди интересующихся секретами женской красоты и загадок истории (а таких людей на Земле — миллионы), но и серьезных ученых, то именно ученые и предприняли попытку воссоздать реальный облик царицы. В 2008 году сотрудникам Кембриджского университета удалось создать (что важно подчеркнуть — опять же по их мнению) наиболее реалистичные изображения Клеопатры из всех существующих.

Для создания компьютерной модели легендарной царицы университетским ученым потребовался почти год. При этом для исследования и моделирования трехмерного изображения были использованы многие известные портреты Клеопатры (точнее, приписываемые ей), в том числе на дошедших до наших дней предметах, кольцах.

Полученная модель Клеопатры оказалась изящной и красивой молодой женщиной, причем смешанной этнической принадлежности. К огорчению любителей «традиционной киноКлеопатры» (великой актрисы Элизабет Тэйлор, сыгравшей Клеопатру в 1963 году в одноименном фильме), «научная» Клеопатра оказалась на нее совсем непохожа. Выступившая с комментариями по моделированию ученая египтолог Кембриджского университета Селли Энн Эштон заявила представителям СМИ, что полученное трехмерное компьютерное изображение отображает как греческое наследие царицы, так и ее египетское воспитание, поскольку Клеопатра «„вероятно, была не целиком европейкой. Вы должны помнить, что это ее семейство фактически жило в Египте в течение 300 лет до того, как она пришла к власти“.

О старшей единокровной сестре Клеопатры современные авторы пишут под знаком ее внутрисемейного соперничества с будущей прекрасной царицей, соответственно, ради контраста чаще всего наделяют ее непривлекательной внешностью и полным отсутствием легендарного обаяния младшей сестрички: "Угрюмая царевна сидела рядом с Tea… Она мусолила длинный локон, будто маленькая. Правой рукой Береника поглаживала кинжал, который прятала под складками длинного платья. Обычно царевна ходила в коротком свободном хитоне — такой носили греческие подростки. Но Авлет и Tea, узнав о ценности Береники на рынке невест, больше не позволяли ей показываться в неподобающем наряде" (Карин Эссекс ""Клеопатра").

Иногда художественный образ Береники оказывается еще более несимпатичным: "…А Береника — та походила на быка: широкоплечая, с зычным голосом, с широкими плоскими ступнями и тяжелой поступью. Ничто в ней не напоминало нашу прародительницу Беренику Вторую, правившую двести лет назад вместе с Птолемеем Третьим: она вошла в историю в качестве сильной правительницы, а поэты воспевали ее красоту. Трудно представить себе поэта, способного вдохновиться нашей краснолицей, неуклюжей, вечно пыхтящей Береникой" (Маргарет Джордж "Дневники Клеопатры").

Взаимная неприязнь со старшей сестрой в детстве не слишком огорчала Клеопатру, поскольку она была любимицей отца. Но, когда Клеопатра стала подростком, а Береника — взрослой девушкой, начались проблемы. И связаны они были уже не только и не столько с внутрисемейным соперничеством порфирородных сестричек, а с вопросом, кто же будет восседать на египетском троне.

То есть на нем пока сидел еще папаша обеих барышень Птолемей Флейтист, но это обстоятельство устраивало далеко не всех.

Пьер Деке в своей книге "Клеопатра" так описывает случившееся в тот момент: "Клеопатре было одиннадцать, когда ее отца изгнали из Александрии. Вместе с матерью, братьями и сестрами она осталась в Египте, возможно в качестве заложницы, и вступление на трон ее старшей сестры Береники могло при этих обстоятельствах лишь увеличить грозившую ей опасность. Клеопатра была еще в том возрасте, когда девочки не выходят из гинекея, но у нее была возможность понять, что творится на свете, до нее доходили вести и о политических убийствах, и о невероятных браках. Опасности и заботы способствовали зрелости ума".

Отец Клеопатры не имел возможности гарантированно пользоваться защитой могучего Рима. В свое время его возвели на престол не в последнюю очередь потому, что иначе египетскую корону превратили бы в римский трофей: его предшественник, правивший всего двадцать дней, по слухам, написал завещание, согласно которому власть над Египтом переходила римскому сенату, и держава на берегах Нила превращалась даже не в вассальную землю, а просто в одну из провинций. Поэтому так спешно был коронован Птолемей Авлет. И он всю жизнь опасался, что это то ли существующее, то ли нет завещание все-таки всплывет. Или просто Рим пожелает посадить на египетский трон более подходящего правителя. "В течение более чем двадцати лет правления Авлет мучился загадкой, отчего римский сенат реагирует на его существование упорным молчанием", — пишет Деке.

В 67 году до н. э., когда Клеопатра была двухлетней крошкой, Авлет попытался разрешить невнятно подвешенную ситуацию в свою пользу. Как раз тогда прославленный полководец Помпей Великий получил задание очистить Средиземное море от бесчинствовавших там пиратов. Вообще море было одной из основ жизни тогдашней цивилизации. "Когда мы говорим: "Средиземное море", мы вспоминаем о синем цвете, — пишет в своем знаменитом труде "Великий час океанов" французский исследователь Жорж Блон. — А Клеопатра, как и прочие жители Александрии, говорила: "Великое Зеленое море"… Глядя на это море, омывающее ступени дворца, Клеопатра мечтала о далеких странах, о которых рассказывали путешественники".

Упадок морской торговли был для Александрии равен катастрофе, ведь, как и всякий крупный приморский город, египетская столица процветала и богатела благодаря тому, что служила торговым портом. А когда из-за пиратов торговля пришла в упадок и купеческие суда почти перестали выходить в море, египтянам нечего было противопоставить морским разбойникам, ибо у них не было сколь-нибудь достойного военного флота. Обнаглевшие пираты устраивали свои базы прямо в дельте Нила.

Помпей быстро решил поставленную перед ним сенатом задачу, в считаные месяцы ликвидировав основные пиратские гнезда. А после этого полководец двинул армию против понтийского царя Митридата. После победы Помпей получил от сената неограниченную власть над всей Азией, завоевал Сирию.

Авлет воспользовался моментом и, уверяя победоносного Помпея в своей дружбе, послал тому драгоценные дары, в том числе золотой венец с камнями, стоивший четыре тысячи талантов. Грандиозность подарка становится ясной, если вспомнить, что талант — мера веса драгоценных металлов, причем весьма внушительная: финикийский талант (серебряный) равнялся 43,59 кг, еврейский весил 44,8 кг. Даже если рассматривать аттический талант, ставший стандартной единицей со времен Александра Македонского, то он был равен 25,902 кг. Даже в серебре 4 тысячи таких более чем полуторапудовых единиц являли собой изрядное богатство.