— Как богиня, — добродушно сказала Харриет. — Она высокая, крепкого телосложения, и немногие джентльмены отважатся подойти к такой, как она.

Джейн улыбнулась и положила ладонь на руку Харриет.

— Ведь ты ее поддерживаешь. Должен же найтись хоть один храбрец. Ее братья пригрозили притащить в Лондон ее старого поклонника, если она не обручится до конца сезона. Никто не хочет видеть ее одинокой.

— Шарлотта не выйдет за своего старого поклонника.

Джейн посмотрела на Харриет:

— Откуда ты знаешь?

— Я так думаю, — повела плечом Харриет.

— Она упоминала кого-нибудь еще? — задумчиво спросила Джейн.

— Мне?

— Нет, Наполеону Бонапарту. Не притворяйся скромницей.

— Хорошо, — сказала Харриет.

— И…

— Если она и упоминала, то я не помню, кто это был.

— Ах, ты можешь мне доверять, Харриет, — сказала Джейн. — Но я не хочу, чтобы ты выдавала секреты.

Харриет наклонилась над перилами.

— Кто этот красавец, который разговаривает с Девоном у оранжереи?

Джейн подняла бровь.

— Мне стоит озаботиться?

— Как хочешь.

Джейн всматривалась в мужчин, погруженных в беседу.

— Думаю, это… О Господи! Это герцог Уинфилд. Они с Девоном занимаются в фехтовальной школе Кита. Ты полагаешь…

Харриет сжала губы. Хорошо, что она удержалась и не выпила еще один бокал шампанского. Она умирала от желания проболтаться Джейн о тайном влечении Шарлотты к герцогу. Но она пообещала, что не сделает этого. Вот досада. Джейн мощный союзник и все сделала бы для семьи.

— Он вдовец, — вслух рассуждала Джейн, поглаживая бриллиантовую подвеску на шее. — Его жена умерла от рака приблизительно через год после рождения ребенка, так говорят.

Харриет нахмурилась:

— Его отец умер два года назад. Унаследовав титул, герцог наверняка пустился во все тяжкие.

— Полагаю, так некоторые мужчины переживают горе, — вздохнула Джейн.

— Так некоторые мужчины празднуют, — возразила Харриет. — Сегодня вид у него не слишком траурный, ведь так?

— Да. — Джейн расправила плечи, словно чтобы стряхнуть мантию печали. — Но мы не можем заглянуть в его сердце. Никто в Лондоне не видел его ребенка. Но будь у него дочь, ее представили бы при дворе, но я не читала о ней в газетах. Как давно умерла его жена?

— Четыре или пять лет тому назад. Но это только предположения.

— Тогда его дочери еще рано появляться в свете, она совсем юная. Могу только надеяться, что… Но не мое дело задаваться этим вопросом. Герцог рано женился и потерял жену.

— Он действительно повеса, как все считают?

Джейн, задумавшись, прищурилась.

— Я все последние светские новости и сплетни узнаю от Уида. И он сказал… — Джейн замолчала, оставив Харриет строить догадки. Уид был старшим лакеем в доме и самым любимым. — Кажется, он сказал, что герцог собирается выбрать любовницу в заведении миссис Уотсон. Не думаю, что это просто предположения.

— Надеюсь, это просто слухи, — сказала Харриет. — Кто его пригласил?

— Грейсон, конечно, — ответила Джейн.

— Шарлотта ужаснулась бы, если бы знала. — Харриет почувствовала, что Джейн уставилась на нее. — Да, я в этом уверена.

— Мне забавно смотреть на тебя, Харриет, и вспоминать, как ты жила.

— В ее жизни не было ничего особенного, так же как и в твоей, — заметила Харриет.

— Я в этом не уверена, — заметила Джейн. — Я всегда вращалась в аристократических кругах. Нет, это неправда. Несколько раз по милости своего мужа я оказывалась в полусвете. Но ты прошла сквозь все слои общества.

— Это верно.

Харриет взглянула вниз, на толпу гостей. Она уже сказала намного больше, чем намеревалась, а Джейн весьма сообразительна. Она всегда была склонна к замысловатым схемам, самая хитроумная из которых закончилась ее браком с маркизом. И если Харриет не будет осторожничать, то Джейн скоро очарует ее и заставит признаться в том, что Шарлотта уже год как обожает герцога.

— Полагаю, пока герцог ведет себя прилично, опасаться нечего, — сказала Джейн. — Шарлотта не позволит ему приблизиться к девочкам. После того как в прошлом году похитили племянницу твоего мужа, Грейсон нанял сэра Дэниела патрулировать нашу резиденцию во время событий, когда мужчины могут воспользоваться… — Она вздохнула и замолчала.

Харриет по опыту знала, что Джейн могла долго продолжать в таком энергичном темпе, но не тогда, когда ее не слушают. А Харриет и в самом деле не могла удержаться и смотрела на Шарлотту и герцога. Потом на герцога и Шарлотту. Девон, казалось, был на время забыт.

Джейн неожиданно повернулась к ней.

— Думаю, за герцогом следует понаблюдать, если не заняться им повнимательнее.

— Но ты только что сказала, что испытываешь к нему жалость.

— Да, Харриет, но то, о чем ты умолчала, наводит на мысли, что мне следует больше заботиться о Шарлотте, чем сострадать герцогу. Ее добродетель все еще ценный товар. Выпускница, получившая сегодня предложение руки и сердца, это одно. Это хорошо. А ребенок, родившийся через девять месяцев после неосторожности в каком-нибудь алькове, — совсем другое. Я этого не допущу. За герцогом нужно присматривать. И за Шарлоттой тоже. Она так настроена оберегать девочек, что, похоже, совсем забыла о собственной уязвимости.

— Сомневаюсь, что ей грозит опасность оказаться соблазненной, пока мы стоим здесь и наблюдаем за каждым ее движением, — сказала Харриет. — Не думаю, что в результате разговора с герцогом она к концу года родит от него ребенка.

Джейн хотела было ответить, но, увидев высокого ливрейного лакея, появившегося на другом конце балкона, передумала.

— Уид! Вы, должно быть, прочитали мои мысли. Я только что вспоминала наш недавний разговор об Уинфилде.

Уид поклонился, метнув взгляд на Харриет. Он никогда не позволит ей забыть, что когда-то поймал ее на том, что она обчищала комнату Джейн, на преступлении, которое в конечном счете привело ее к спасению. Из юного монстра она превратилась в аристократку.

Уид, однако, остался надутым индюком, каким всегда и был. Он не только лакей, но и доверенное лицо Джейн, советник в вопросах моды и соратник в делах сватовства.

— Чем могу служить, мадам? — спросил он. Голос его звучал так, словно он говорил, зажав нос.

— Я собираюсь спуститься к гостям. Пожалуйста, напомните миссис О'Брайен, чтобы внимательнее следила сегодня за Роуэном. Мой сын еще не перерос привычку подстерегать гостей со своей саблей.

— Да, мадам.