— Ты бы предпочел, чтобы я сказал, что вожделею ее?

— Нет. Я вынужден согласиться с твоим мнением. Грейсон просил меня приглядываться ко всем, кто покажется подозрительным.

— В таком случае ему следовало дать тебе зеркало.

— Женщина, которую ты не вожделеешь, не замужем, но у нее есть три старших брата, которые в ближайшее время намерены выдать ее замуж.

— И они сегодня здесь? — спросил Гидеон.

— Два старших едут в Лондон из Суссекса. Джейн ждет их через неделю. Думаю, план состоит в том, чтобы как можно скорее найти Шарлотте мужа. Буду с тобой честным, она не облегчит им задачу. Вряд ли кто-нибудь будет ее вожделеть.

Оба взглянули на Шарлотту и отвели глаза.

— И это тебя тревожит? — спросил Гидеон, задаваясь вопросом, какова цель Девона и есть ли она вообще.

— Да, — кивнул Девон.

— Не смотри на меня. Я уже был женат, и у меня тоже есть дочь.

— Возможно, тебе придется снова жениться, если хочешь иметь наследника. Окажешь мне услугу, Уинфилд?

Гидеон промолчал. Вот оно. Снова интуиция предупреждала его о необходимости действовать с осторожностью, но разум возражал, Девон шутник, но не злодей.

— Я сегодня встречаюсь со своей будущей любовницей у миссис Уотсон.

— Тогда это последняя ночь твоей свободы.

— Не понял.

Любовница может оказаться намного требовательнее жены, особенно если она хороша в своем деле. Пока мы с тобой болтаем, часы твоей свободы утекают, как песок сквозь пальцы.

— Хорошая мысль. Она заставляет задуматься, зачем я трачу драгоценные мгновения на болтовню с тобой.

— Ты сделаешь это?

— Что именно? — спросил Гидеон.

— Пригласишь мою кузину на танец?

Танец? Это все?

— Зачем леди с непорочной репутацией танцевать со мной? — спросил он.

— Не знаю, — ответил Девон. — Но вся семья будет рада видеть, что она танцует.

Семья?

Гидеон мог поклясться, что невидимая рука затянула его галстук, а одна свеча в угловой гирлянде согнулась и погасла.

— Здесь сегодня много подходящих джентльменов. Почему я?

— Потому что, во-первых, ты герцог, а во-вторых, мой друг. Если у гостей сложится впечатление, что Шарлотта заинтриговала такого мужчину, как ты, подходящие джентльмены будут смотреть на нее совсем по-другому.

— Я не собираюсь ухаживать за ней. И считаю, что ты меня оскорбил.

— Я не прошу тебя ухаживать за ней, — покачал головой Девон.

— Я не доверяю тебе, Девон. Оставь свои дьявольские шутки, я могу оказаться в беде и без твоего вмешательства.

— Я всего лишь хочу, чтобы ты уделил немного внимания нашей не пользующейся успехом у мужчин девушке.

— Эта твоя девушка только что состроила мне гримасу.

— Нет, — сказал Девон, — гримаса предназначалась мне. Шарлотта знает, что мы разговариваем о ней.

Тогда гримаса адресована нам обоим, — возразил Гидеон. — Возможно, тебе стоит выбрать другую стратегию, а я предложу другого джентльмена. Пусть кто-то другой растопит ее.

— Растопит? — поднял бровь Девон.

— Она напоминает мне ледяную деву. Я предпочитаю дам теплых и податливых.

— Да, у нее действительно холодное сердце, когда дело касается визитов мужчин в академию. Но в этом нет ее вины. Полагаю, она застенчива. Иди и сам с ней познакомься.

Гидеон не двинулся с места.

— Я понимаю, в этом мало смысла… — не унимался Девон.

— Это преуменьшение.

— …но ни у кого другого не хватит храбрости подойти к ней.

— Я не удивлюсь, если ты намерен уговорить джентльменов восхищаться ею с противоположного конца зала.

— Тогда ты признаешь, что восхищался ею? — улыбнулся Девон.

Гидеон уставился на него.

— Пожалуйста, пригласи ее на танец.

— Почему не ты?

— Я ее кузен, и если я стану танцевать с ней, все решат, что я сделал это потому, что ее больше никто не пригласил.

— Может быть, она не хочет танцевать.

— Разумеется, хочет.

Гидеон заколебался.

— Почему у меня такое чувство, что я собираюсь шагнуть в западню? И почему ты не попросишь никого из присутствующих холостяков оказать такую честь? Из всех присутствующих здесь мужчин у меня, без сомнения, самая худшая репутация. Исключая тебя и твою семейку.

— Именно, — сказал Девон таким тоном, словно Гидеон только что нашел формулу философского камня. — Большинство находящихся здесь мужчин — настоящие джентльмены.

— А я…

— А ты — нет. Однако ты персона, привлекающая внимание. Уступи, Гидеон. Поболтай с ней. Я буду подбадривать тебя из угла.

— Это спортивное состязание?

— В нашем мире всякая встреча мужчины и женщины превращается в состязание.

Хозяйка бала Джейн, маркиза Седжкрофт, любовалась происходящим с галереи над бальным залом. Рядом с ней стояла Харриет, герцогиня Гленморган, бывшая ученица и одно время учительница в академии, дурное предчувствие омрачало ее обычно хорошее настроение. Харриет была первой девочкой, взятой из трущоб и выпущенной элитной школой. Во время курса обучения, который, честно говоря, не мог одолеть науку, усвоенную на улице, Харриет и Шарлотта неожиданно подружились.

Шарлотта родилась с пресловутой серебряной ложечкой во рту. Ее никогда не ловили на сквернословии. А Харриет, пока академия не вызволила ее из трущоб, крала столовое серебро, чтобы выжить. Проклятиям, которыми она сыпала в сердцах, позавидовала бы любая торговка рыбой.

Харриет знала большинство секретов Шарлотты. Сама же не поделилась с ней и половиной своих собственных.

— Почему на балах она всегда одна? — причитала Джейн, огорченно глядя на Шарлотту. — Неужели нельзя было выбрать платье поинтереснее? Это простыня ее бабушки?

— Оно напоминает мне парус яхты Грейсона.

Хотела бы я найти способ выманить Шарлотту из ее раковины. — Джейн вздохнула. — Или хотя бы отговорить ее стягивать красивые волосы в этот скучный узел и тратить все силы на то, чтобы выдавать замуж своих учениц, а о своем замужестве не думать. И, силы небесные… — она передернула плечами, — эти сандалии!

— Она не смогла подобрать вечерние туфли, и пришлось довольствоваться этими, — защищала подругу Харриет. — Ты же знаешь, что у нее большой размер. Ничьи туфли не подошли.

— Это не оправдывает некрасивую обувь. Я столько раз предлагала ей своего итальянского обувного мастера. Как она собирается привлечь поклонника, если выглядит как…