— Затрахали сюрпризы злогребучие! — злобно прошипел Лёха и спрыгнул вниз, в жадно чавкнувшую грязь.

Ливень гулко забарабанил по шлемам, заглушая все остальные звуки. Беглецы замерли, настороженно вглядываясь в темноту. Зрение адаптировалось на удивление быстро. Причём не просто адаптировалось.

— Да ну нах… — поражённо выдохнул Лёха, сообразив, что видит в темноте не хуже кошки или совы. — Мотать мой лысый череп, это что — мне в башню ноктовизор[5] вмонтирован?

Пусть монохромно, но он теперь мог видеть в темноте. И хоть дождь изрядно осложнял задачу, Лёхе удалось осмотреть местность.

Беглецы оказались посреди лагеря, разбитого на лесной поляне. Внимание привлёк ярко освещённый шатёр, украшенный изображениями змей. Возле него мрачными изваяниями застыли аж четверо самых натуральных рыцарюг, вооружённых пиками и мечами. Сразу ясно: обитель местного главнюка, чином явно повыше десятника, которого упоминали покойнички. Жаль, нельзя захватить гада и вдумчиво допросить на предмет местных реалий.

Два остальных шатра, побольше размерами и попроще на вид, судя по долетающим оттуда звукам, вмещали простую солдатню.

Ещё Стриж заметил местный транспорт — с три десятка единиц модели «лошадь» и два прицепа к ним. Три, если считать фургон для пленников. Стреноженные коняги мирно ужинали травкой под присмотром пары часовых.

Лёха огорчённо вздохнул. Нет, на лошади он ездить умел — верховая езда входила в обязательный элемент подготовки, но во-первых, вряд ли обученная рыцарская лошадь подпустит к себе чужого человека, а во-вторых — без седла и уздечки нет ни единого шанса уйти от опытных кавалеристов.

Телега — или как там эти хреновины верно назвать, — тем более не вариант. Стриж просто не умел их — или в них? — запрягать и уж тем более — рулить.

Так что остаётся привычным способом — на своих двоих через лес. Вот тут как раз у Лёхи все шансы не только оставить преследователей с носом, но ещё и больно по этому самому носу стукнуть, дабы отбить желание гоняться дальше.

Вот только покинуть лагерь было не так просто: по периметру также торчали парные посты. Причём расставленные грамотно — в зоне видимости друг у друга. Начнёшь снимать одну пару — тут же ор поднимут остальные. И просто не пройти — непременно окликнут, запрашивая пароль.

Стрижу аж интересно стало: от чего так берегутся? Война идёт, или разбойнички тут настолько борзые, что могут на ораву рыцарюг напасть?

Миа стукнула по его шлему, привлекая внимание, и жестами пояснила нехитрый план: отвлечь стражу и дунуть в лес. Тут их мысли сходились. Осталось лишь придумать, что такого учудить, чтобы весь лагерь встал на уши.

Пока он натужно скрипел мозгами, Миа достала ножик, затрофеенный у убитого стражника и, поманив за собой Лёху, осторожно двинулась к лошадям.

— Ты что задумала? — прошипел Стриж, забыв, что девушка его не понимает, а может и вовсе не слышит. Барабанящий по шлему ливень изрядно забивал слух постоянным шумом.

Не доходя пары десятков шагов до лошадей, Миа резко взмахнула рукой. Лёха уважительно присвистнул, глядя, как ножик впивается в лошадиный круп.

Оскорблённая до глубины души животина встала на дыбы, пронзительным ржанием выдавая всю гамму эмоций. Остальной табун шарахнулся в стороны, вереща во всю мощь лёгких и не обращая внимания на часовых, пытающихся успокоить внезапно разбушевавшихся животных.

В лагере поднялась суматоха — из шатров посыпались вооружённые люди, на ходу затягивая ремни кирас и шлемов.

Всё это беглецы рассматривали на ходу, торопясь к лесу, благо парочка бегущих вояк вполне вписывалась во всеобщую суету и неразбериху.

И тут ночь превратилась в день. За спинами беглецов словно вспыхнуло солнце. Обернувшись, они поражённо замерли, глядя на стоящего у богатого шатра мужчину, из руки которого бил луч света, словно от мощного фонаря. Вот только луч этот не исчезал в небесах, а сплетался в световую сеть над лагерем, освещая каждую пядь и не оставляя ни единой тени, в которой можно было затаиться.

— Мадре Диос[6], — потрясённо прошептала Миа, глядя на невиданную иллюминацию.

Лёха хорошо её понимал. Он и сам, щурясь, обалдело пялился на световое шоу.

— Охренеть вовремя… — зло буркнул Стриж, отворачиваясь от мужика и поправляя шлем, чтобы скрыть лицо в тени полей.

Кто бы не был этот тип — подгадил он беглецам знатно. До заветного леса оставалось каких-то жалких сто метров, но вот кто даст их пробежать?

Шум утих — часть вояк успокаивала лошадей, а остальные, недовольно ворча, торчали под дождём, пока командиры выясняли причину переполоха.

— Эй, вы, двое! — хлестнул по ушам окрик.

Медленно обернувшись, Стриж увидел вояку в шлеме с алым плюмажем, печально обвисшим под ливнем. Какой-то чин рангом пониже, чем главнюк из шатра — офицер, или тот самый десятник. Да и как-то похрен на его звание, тут куда важнее другое: сейчас он приглядится — и всё, приплыли. А как всё хорошо шло…

— Хрена вы там яйца мнёте? — продолжал чин, упирая руки в бока. — Что-то рожи ваши разглядеть не могу… А ну, орёлики, подойдите поближе.

Миа тихонько выругалась по-испански. Лёха стрельнул глазами по сторонам и тоже не сдержал мата: на начальственный ор многие обратили внимание. Выбор не богат: или сдохнуть обоим, напоследок постаравшись продать жизнь подороже, или…

Стриж посмотрел на Мию. Ну что ж, как говорится: сам погибай — а товарища выручай. Прям как в прошлый раз. Хотя тогда он помирать не собирался.

Лёха жестами приказал Мие: «беги по моей команде.» Оставалось надеяться, что она не будет тупить и воспользуется подаренной возможностью.

— Э, дебил, ты чё там руками машешь? — рявкнул чин. — Кому сказано: ко мне оба!

Разворачиваясь, Лёха уже мысленно прикидывал, успеет ли подойти вплотную к горластому и урыть его раньше, чем тот опознает сбежавших пленников, как в уши врезался высокочастотный звук, едва на грани слышимости. Стриж, Миа, да и почти все вокруг пытались прикрыть уши, но избавиться от звука не выходило. В сводящий с ума визг органично вплёлся неописуемый инфернальный звук, от которого кровь в жилах Лёхи застыла, а колени разом подкосились.

Рядом свалилась Миа, уткнулась лбом в грязь и отчаянно скребла пальцами по шлему, будто пыталась выцарапать высверливающий мозг звук из черепа.

Температура упала резко, словно Стрижа швырнули в промышленный морозильник. Грязь за несколько секунд покрылась колючей ледяной коркой, а мокрая одежда буквально примёрзла к телу.

— Раскол! — прорвался сквозь этот ад сильный мужской голос. — К бою!