— Ну что же, пора!

— Кирилл Юрьевич, вы через минут пять спускайтесь, а япобегу ловить машину. Хотя… Может, лучше вашу машину куда-то отогнать, а? Неоставлять здесь?

— Некогда, девочка, не до машины сейчас!

— Хорошо! Я пошла!

— Даша выскочила на улицу и вскоре остановила такси.Доехала до подъезда, и в ту же минуту Смирнин подбежал к машине, забросил назаднее сиденье свой чемодан и хотел уже сесть рядом с шофером, но, словночто-то вспомнив, повернулся к Даше и тихо сказал:

— Спасибо за все! Ты — настоящий друг! — и онпротянул ей руку.

— Даша с чувством пожала ее и попросила:

— Я очень вас прошу, позвоните мне из аэропорта, чтобыя знала, что вы добрались благополучно!

— Обещаю!

— У вас есть жетончик? Возьмите на всякий случай!

— У Смирнина вдруг перехватило горло.

— Знаешь, мне повезло не только с Сашей! —прошептал он, быстро отвернулся и сел в машину.

— Даша осталась одна. Она чувствовала себяраздавленной. По сравнению с сегодняшними событиями все их прежние делапоказались ей детской игрой. И как она скажет все это маме и Стасу? Что с нимибудет? А главное — раньше они действовали все вместе, а теперь даже идействовать нельзя, только отправить Стаса в деревню, и все, тупик! А мама?Даше вдруг показалось, что все счастье ее мамы заключается в этом человеке. Какон сказал — ему повезло не только с мамой. Что он имел в виду? Что ему повезлоеще и с Дашей? Да, конечно, именно это он и хотел сказать. На глаза навернулисьслезы. И только тут она поняла, что до сих пор стоит на улице в светлойветровке Смирнина. Она даже переодеться забыла. Даша бросилась домой. Быстропереоделась, сунула испачканные вещи в стиральную машину. Надо дождатьсязвонка, и тогда можно будет ехать на дачу. Она чувствовала себя так, словноцелый день таскала невесть какие* тяжести. Он может позвонить не раньше, чемчерез два часа: пока доедет, пока купит билет… Чем же заняться? И никого изблизких друзей нет в городе… Ни Муськи с Виктошей, ни Дениса, ни Петьки…Подумать только, до Нового года у нее была только одна подруга — троюроднаясестра Виктоша, и один друг, да и то не слишком близкий — Петька Квитко. А споявлением Стаса, с его семейными тайнами и реликвиями жизнь круто изменилась…Жить стало интересно, да еще как! И у мамы жизнь изменилась… А вот теперь всемуэтому может прийти конец…

— Вдруг резко зазвонил телефон. Даша даже подскочила отнеожиданности. Но это не мог звонить Кирилл Юрьевич. Прошло только полчаса. Онасхватила трубку.

— Алло!

— Лавря? Привет! Ты чего так орешь?

— Петечка! Какое счастье! Ты где?

— Дома! Приехал на два дня! И вот решил позвонить навсякий случай!

— Петька, миленький, ты можешь сейчас прийти?

— Уже бегу! Только скажи — что-то стряслось?

— Стряслось, еще как стряслось!

— Плохое?

— Ужасное! Петечка, скорее беги сюда!

— Лечу!

— Едва он вышел из лифта, как Даша уже выскочила емунавстречу.

— Петька, как же я рада!

— Лавря? Ты ревешь? Говори, что случилось? Чем могупомочь? — Петька вообще с трудом переносил женские слезы, а уж Дашкины —тем более.

— Даша без тени сомнения посвятила Петьку во все. Оназнала — на Петьку можно положиться. Он не подведет, а поделиться с кем-то ейбыло просто необходимо, иначе, ей казалось, она рухнет под этой тяжестью.

— Да, похоже, мужик здорово влип! — заключил Петька,выслушав ее рассказ. — И Стаса нужно срочно отправить к бабе Фросе. Тамего никто искать не будет! Я поеду с ним, провожу его! А то один он там будетдолго плутать, к тому же я обещал бабе Фросе одну книжку про травы… Эх, Лавря,знала бы ты, как там здорово, в этой деревне…

— Петька…

— Вот что, Лавря, я поеду с тобой на дачу!

— Правда? — обрадовалась Даша. — Это здорово!

— Я точно уговорю Стаса уехать! Я так ему эту деревнюраспишу! Ты когда будешь готова?

— Как только он позвонит!

— А…

— Петь, ты голодный?

— Не очень, а что ты можешь предложить?

— Не знаю, надо поглядеть, но мне от всех волнений такесть захотелось…

— А у тебя яйца есть?

— Есть!

— А помидоры?

— Сейчас посмотрим! Ты хочешь яичницу с помидорами?

— Ага! И с черным хлебом! Если все это есть, я сам тебетакую яичницу сделаю, пальчики оближешь!

— В холодильнике нашлось все необходимое и даже кусочекветчины. Петька принялся священнодействовать.

— Ничего, Лавря, сейчас поешь моей фирменной яичницы, ив голове наступит просветление, — утешал Петька Дашу. Сколько раз в минутытрудные она кормила всю их компанию, сколько раз, можно сказать, вдохновлялаего, Петьку, на подвиги, и вообще Лавря, она такая… У него даже защипало в носуот волнения, но он мужественно справился с собой. Яичница удалась на славу.

— Правда, вкусно! — сказала Даша и с наслаждениемумяла все, что Петька положил ей на тарелку. — Что бы я без тебя делала,Петечка!

— Да ладно тебе, — хмыкнул Петька, впрочем,страшно довольный ее признанием.

— Вскоре позвонил Кирилл Юрьевич.

— Дашенька, все в порядке, я через час улетаю.

— Кирилл Юрьевич, может, вы позвоните маме на работу,сами ей скажете?

— У меня уже нет времени, посадку давно объявили! Все,девочка, прощай! И спасибо за все!

— Как прощай? Как прощай? — закричала вдруг Даша.

— Ты права, не прощай, а до свидания! Ты молодчина, ярад! Стаса береги!

— И он повесил трубку.

— Ну что? — неторопливо спросил Петька.

— Да ничего, улетает!

— Не сказал куда?

— Нет!

— Это даже лучше! Ну что, поедем на дачу?

— Конечно!

— Уже в электричке, чтобы немного отвлечься, Дашаспросила:

— Петь, а Тошка с Муськой все лето собираются в деревнеторчать?

— Понятия не имею! Мне там как-то не до этого было. Затри дня столько событий… Честно скажу, я бы с радостью там хоть все летопробыл, это тебе не наша дача… две елки и три палки… Там настоящий лес, грибы,ягоды, и речка, и сеновал, и вообще. А у бабы Фроси корова, коза, куры, гуси…Это так интересно. А еще пес, Кортик, такой славный… Стасу там хорошо будет!