chitay-knigi.com » Историческая проза » Войны и битвы домонгольской Руси - Михаил Елисеев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 97
Перейти на страницу:

25 августа 1078 г. дядя встретился с племянниками на поле боя. Всеволод решил смять врага мощным натиском дружинной конницы, приказал поднять повыше стяг, выхватил из ножен меч и устремился в атаку. Его не смутила развернувшаяся на флангах половецкая конница, не испугали мчавшиеся навстречу гридни Олега и Бориса. Земля гудела от ударов тысяч копыт, от лязга железа и боевого клича дружинников закладывало уши. Всеволод прикрылся щитом, пришпорил коня и ринулся на ближайшего врага.

…Час спустя Всеволод Ярославич мчался по направлению к Переяславлю, следом за князем тянулись жалкие остатки его дружины. Половцы давно прекратили преследование и вернулись на место сражения собирать добычу, но насмерть перепуганному князю казалось, что погоня всё ближе и ближе. Яростно нахлестывая коня по бокам плеткой, Всеволод стрелой летел в свой родовой удел. Ближние княжьи мужи – Иван Жирославич, Тукы, Чудинов брат, Порей и многие другие – пали под кривыми половецкими саблями. Теперь спасти Всеволода могли только брат Изяслав и сын Владимир. Лишь оказавшись за крепкими стенами переяславского детинца, Всеволод Ярославич успокоился и написал письмо сыну с просьбой о помощи. Мономах быстро собрал полки и выступил на юг. Узнав о движении смоленской рати, Олег отправил половцев перехватить двоюродного брата. Но из этой затеи ничего не вышло, как впоследствии написал Владимир Всеволодович, «из Смоленска же придя, прошел я с боем сквозь половецкое войско к Переяславлю, и застал там отца, вернувшегося из похода» (4, 229). Всеволод считал, что объединенных сил Смоленского и Переяславского княжеств мало для победы над изгоями, поэтому решил обратиться за поддержкой к киевскому князю.

Изяслав встретил брата приветливо. Рослый и могучий, он напоминал медведя, однако, в отличие от Святослава и Всеволода был человеком добродушным, прямым, зла не помнил и всегда был готов помочь оказавшемуся в беде родичу. Тем не менее Изяслав не смог удержаться от небольшого нравоучения: «Брат! Не горюй. Видишь, чего только со мной ни приключалось: в первый раз не выгнали ли меня и не разграбили ли мое имущество? И снова: в чем провинился я вторично? Не был ли я изгнан вами, братьями моими? Не скитался ли я по чужим землям, лишенный всего, не сделав зла никакого? И ныне, брат, не тужи: если будет нам место в Русской земле, то обоим, если будем лишены – то оба; я сложу голову свою за тебя» (4, 199).

Войны и битвы домонгольской Руси

Битва на Сожице. Миниатюра Радзивилловской летописи

Киевский князь мог выставить младшему брату солидный счет за свои беды и обиды, но вместо этого стал готовиться к войне, чтобы поставить на место зарвавшихся, по его мнению, племянников. Причем, как свидетельствует летопись, «повелел собирать в поход всех, от мала до велика» (4, 199). Из Вышгорода привел гридней сын Изяслава Ярополк. По мнению великого князя, дружин и полков у четырех князей было достаточно, чтобы покончить с беспокойными родственниками.

Чернигов принял Олега Святославича. Неизвестно, по какой причине, но князья надолго в городе не задержались, не исключено, что они стали добывать удел Борису. Или в преддверии грядущего столкновения с коалицией враждебных князей двоюродные братья отправились собирать ратников в северские земли. В распоряжении Олега и Бориса был месяц, за это время они могли значительно усилить своё воинство. Но как бы там ни было, когда полки Изяслава, Всеволода, Владимира Мономаха и Ярополка подошли к Чернигову, Олега и Бориса в городе не было, вражеское вторжение застало двоюродных братьев врасплох. Посовещавшись, Изяслав и Всеволод решили штурмовать Чернигов, главный удар планировалось нанести с востока, от реки Стрижень. Овладеть восточными воротами, прорваться в город и занять детинец было поручено Владимиру Мономаху и смоленским полкам. Причем сделать это надо было до подхода Олега и Бориса.

На рассвете Владимир Всеволодович построил полки. С высоты седла Мономах рассматривал восточные ворота Чернигова, высокие земляные валы и толпившихся на боевых площадках защитников. Гридни прикрывали князя щитами, ловко отражая летевшие со стен стрелы, смоленские полки шли на приступ Чернигова. Ратники тащили длинные лестницы, вязанки хвороста, чтобы заваливать ров, катили к воротам деревянный навес, под которым на цепях раскачивалось тяжёлое бревно. Воздух гудел от тысяч стрел, с обеих сторон падали убитые и раненые. Смоляне быстро достигли линии укреплений, завалили ров и стали карабкаться на вал. В ворота ударил таран, дубовые створы затрещали под мощным натиском.

Горожане сражались отчаянно, бросали со стен брёвна, метали копья и сулицы, сбивали палицами и топорами поднимавшихся на стены вражеских воинов. Атака захлебывалась. Мономах взял у оруженосца щит, вытащил из чехла боевой топор и погнал коня к городским валам, следом за князем устремилась дружина. Спрыгнув с коней, гридни преодолели вал, поднялись на стены и стали рубить черниговцев. Смоленский князь бился, как простой воин, мощными ударами щита сбрасывая со стен защитников. Дружинники прорвались в город, бой закипел на улицах Чернигова. Ворота были сбиты с петель, смоляне потоком хлынули в город.

Черниговцы не думали сдаваться, они продолжали бой среди городских построек и огородов, у боярских теремов и на папертях церквей. Мономах видел, что сражение принимает всё более ожесточенный характер и его войска с большим трудом продвигаются вперед. Чтобы избежать лишних потерь, князь приказал поджечь Чернигов. Деревянные постройки занялись огнем, вскоре пожар охватил весь окольный город. Защитники побежали в детинец, возвышавшийся над высоким берегом Десны. Спасая своих воинов от огненной стихии, Владимир приказал оставить занятые позиции и вывести полки в поле. Пожар бушевал весь день и стих только к вечеру. Смоляне вновь вошли в город, Мономах приказал наступать на детинец. Казалось, ещё немного, и Чернигов будет взят, но в это время дозорные доложили, что к городу приближается войско Олега и Бориса.

Изяслав приказал остановить боевые действия и собрал князей на совет. Было решено, что Владимир Всеволодович со смоленской ратью останется у Чернигова и не позволит горожанам прийти на помощь Олегу. Сам великий князь вместе с братом Всеволодом и сыном Ярополком поведет полки навстречу племянникам. Киевские полки выступили навстречу врагу. Наступил вечер, сгустились сумерки, Олег и Борис не рискнули начинать сражение в темноте и разбили стан на Нежатиной Ниве, недалеко от Чернигова.

В ночь перед битвой Олег пришел в шатер Бориса. Будучи реалистом, он взвешенно подошел к оценке сил противника: «Олег же сказал Борису: «Не пойдем навстречу, не можем стать против четырех князей, пошлем лучше с просьбой о мире к дядьям своим» (4,199). Перевес был на стороне врага, но Святославич резонно рассудил, что дядья могут не захотеть лить русскую кровь. Да и Владимир Мономах, известный своим здравомыслием, мог посодействовать мирному разрешению конфликта. Но Бориса одолела гордыня. «Смотри, я готов, и стану против них всех» (4, 199), – дерзко сказал он Олегу. Битва стала неизбежной.

* * *

За ночь погода испортилась, прошел проливной дождь, утихший к утру. Олег вышел из шатра, сел на коня и направился в половецкий стан. Половцы седлали коней и готовились к сражению, ханы поджидали русских союзников. Когда приехал Борис, начался военный совет. Было решено, что половцы атакуют правый фланг противника, в центре ударит Олег, Борис нападет на левое крыло. Внушала опасения погода, раскисшая земля и вновь начавшийся дождь могли помешать использовать в полную силу мощь конных половецких лучников.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 97
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности