«Да, рисуночек-то по Фрейду», – он покачал головой и перелистнул страницу.

Нижегородский автомобильный завод имени Молотова, на который передали заказ по выпуску КБМ, совершенно не справляется с заданием и гонит такой брак, что минимум половину продукции военприёмка отправляет назад в цеха. Ну, тут взялись помочь Лаврентий Павлович и Киров, тоже желавшие заполучить в свои военизированные части мощные и подвижные машины. Ещё бы заинтересовать Берию проблемами на «Красном Путиловце», бесконечно срывающем план по выпуску новых танков… Александр снова вздохнул и начал новый набросок.

Хорошо хоть, что дела идут плохо не везде. Конрад Цузе совместно с группой немецких и советских товарищей уже испытал первую ламповую вычислительную машину – по сути, огромный калькулятор, и опытные модели уже разошлись по научным институтам, словно капля краски в бассейне воды. Но, как утверждали специалисты, за внедрением в производство дело не встанет, так как стержневые лампы и прочие узлы уже массово выпускаются на совместном заводе «Красный Сименс», а сборку планируют передать на новый завод в Казани.

Александр посмотрел в окно, где медленно проплывали Альпы.

«Эх, сейчас бы на лыжи да прокатиться с хорошей горки!» – тоскливо подумал он и парой штрихов закончил оскалившуюся рожу хищника, глядевшую прямо вперёд.

– Это где же такие страхолюдины обитают? – хмыкнул из-за плеча Судоплатов.

– Герр Шрайбер, вы же знаете, что самые страшные чудовища живут в человеческой душе, – Александр улыбнулся. – Я смотрю, вы с господином Мольтке наладили контакт?

– Так знакомы были уже, хоть и шапочно, – Судоплатов, говоривший на немецком довольно правильно, но через силу, улыбнулся в ответ и посторонился, давая пройти стройной белокурой красавице-стюардессе «Дерулюфт», которая несла зелёный чай, специально заваренный для господина Джексона – под такой фамилией Белов отправился в далёкий путь.

Ставя на столик чайник, она бросила взгляд на блокнот и, инстинктивно дернувшись, расплескала чай на ноги Александра, отчего тот, в тесноте обзорной палубы не имея никакой возможности уклониться, только тихо зашипел, переживая попадание кипятка на колени.

Девушка, увидев, что натворила, как-то сразу позеленела и, неразборчиво лопоча что-то на баварском, схватилась за салфетки, но Саша, бросив блокнот в кресле, просто встал и пошёл в санблок, а следом за ним кинулась стюардесса с салфетками наперевес.

К удивлению Александра, уже нацелившегося на туалет, стюардесса потащила его дальше, и в самой корме пассажирского отсека среди служебных помещений нашлась пусть и совсем крохотная, но прачечная со стиральной машиной и электрическим утюгом.

Девушка быстро сняла пиджак с Саши и потянула было за ремень, но резко покраснела и начала лопотать про то, как она быстро всё приведёт в порядок.

– Gut, – Александр кивнул и, ничуть не стесняясь, скинул сначала штаны, а потом и рубашку, показав на пару пятнышек в районе живота.

Довольно умело стюардесса застирала пятна и включила утюг, чтобы просушить и выгладить костюм. А Саша всё смотрел на стройную фигурку девицы с длинными ногами и на милое лицо с ямочками на щеках, и когда девушка оказалась рядом, решительно сгрёб её в объятия и впился в мягкие губы поцелуем.

К счастью, именно в корме располагался двигатель дирижабля, дававший энергию всему летающему кораблю, и под его ровный гул было не слышно девичьих стонов и вздохов.

Когда Белов, вычищенный и выглаженный, вернулся, Судоплатов бросил короткий взгляд на молодого человека и почти не глядя протянул руку, в которую Герлад, едва слышно хмыкнув, вложил пятёрку фунтов.

А сидевший в соседнем ряду мужчина, худой и высокий словно жердь, смял какой-то листок и выбросил его в урну в проходе, туда же, куда ранее отправились наброски из Сашкиного блокнота. Потом, словно спохватившись, мужчина встал, достал свой листок, прихватив и два смятых бумажных шарика, и, осторожно ступая по толстому ковру, направился в уборную.

И лишь когда дверной замок щёлкнул, он осторожно достал из кармана оба листка, аккуратно расправил их на крошечном столике в уборной и долго стоял, вглядываясь в рисунки чудовищ.

…К сидящим в кафезинье подошёл ещё один человек в белом полотняном костюме и с элегантной тросточкой в левой руке. Он кончиком трости по-хозяйски придвинул стул и уселся, закинув ногу на ногу. Боев неодобрительно покосился на молодого человека и негромко высказал:

– Амиче Муссолини, вам бы стоило вести себя несколько поскромнее. Не стоит привлекать к себе излишнее внимание.

Бруно Муссолини – а это был он собственной персоной – самодовольно улыбнулся:

– Стоит ли переживать, компаньеро? Чем богаче я буду смотреться, тем меньше шансов, что мной заинтересуются местные ликторы! – с этими словами он поднял руку, на которой сверкнули несколько бесценных перстней с крупными камнями. – Кто из здешних легавых посмеет лезть к тому, у кого на руках – целое состояние?

– Бруно, дружище, а ты уверен, что нацепить на себя перстень Сфорца из музея Ватикана – стоящая идея? – ехидно поинтересовался Сашка. – Тоже мне, граф Монте-Кристо. И вот еще перстень Борджиа – тоже как-то не того…

– Зато в нем яда – на весь Рио хватит! – с довольной улыбкой отпарировал Муссолини-младший.

– Бруно, если ты забыл, то я напомню: мы сюда приехали не отравить весь Рио-де-Жанейро, а вытащить из беды своих ребят.

– А вдруг придется кого-нибудь травить? – не сдавался Бруно, преданно глядя на своего друга. – Вот надо тебе, Алессандро, кого-нибудь отравить, а яда у тебя нет. И тут-то как раз перстень Борджиа и пригодится.