Глава четвертая. Незнакомец

В здании, где располагалась наша первая студия, есть выход на крышу. Я подкупил охранника, чтобы он давал мне периодически ключи. Мне нравилось наблюдать за городом в особенные периоды жизни, когда нужно было подумать или просто хотелось перезагрузить мозги.

Я не знаю, почему прежде никого туда не пускал, считая это чем-то личным, но мне захотелось разделить это место с девчонкой, в чьих глазах я видел отражение собственного взгляда в те моменты, когда крыша приходилась очень кстати.

— Для начала всё банально: заедем в магазин и возьмём что-нибудь пожевать, потому что, клянусь, я уже несколько раз слышал, как у тебя в животе урчит.

— Я просто чувствовала себя не в своей тарелке на торжестве, поэтому не особенно налегала на еду. А завтрак был очень давно, — пожимает плечами, а в следующий миг мы одновременно смеёмся, потому что её желудок снова себя выдаёт.

— Тем более. После я тебя кое-куда отведу.

— Вот с таких историй и начинаются сюжеты, которые потом попадают в новостные сводки, — шутит и цепляет зубами нижнюю губу.

— Ты можешь вооружиться в магазине набором пластиковых ножей. Я не уверен, что в случае чего они тебе помогут, но для собственного успокоения сгодятся, — выруливаю на стоянку и занимаю первое попавшееся на глаза свободное место.

В магазине практически пусто. Я замечаю, как девушка начинает хромать, когда мы ходим между полками, и бросаю взгляд на её ноги. На щиколотке сзади уже прилично покрасневшая потёртость от тонких ремешков, так что в следующий миг я прошу её подержать содержимое корзины — там пока совсем немного — а после подхватываю на руки и опускаю в эту самую тележку.

Она лишь хохочет и болтает ногами, пытаясь дотянуться до туфель, которые я тут же с неё осторожно снимаю.

— А нас не выгонят? — откидывает голову назад, потому что я теперь за её спиной кладу руки на ручку тележки.

— Кому какое дело? Тем более тут есть специальная подставка для детей. Им можно кататься внутри, а тебе нет? Дискриминация по возрасту, — улыбаюсь и снимаю с полки упаковку печенья, к которой она тянется.

До машины мы доезжаем прямо так. Только продукты теперь собраны в пару пакетов после кассы. Гружу всё на заднее сидение, нагибаюсь, чтобы девчонка могла зацепиться за шею, и вновь подхватываю её, чтобы перенести в машину.

Никогда не понимал, зачем женщины покупают себе такую неудобную обувь. Очевидно же, что она больше подойдёт для пыток в аду.

— Как ты оказался в том дворе? — она сидит, поджав ноги под себя, совершенно не заботясь о том, что платье сбилось на бёдрах. Бельё не видно, но ещё немного… Надо перестать об этом думать.

— Вышел подышать, — опускаю все подробности. — Я ведь тоже со свадьбы. Только здание соседнее.

— Забавно, — тянет голосом. — Надеюсь, ты не жених.

— В этом случае я бы выбрал себе очень неправильную невесту, раз мне захотелось променять её на прекрасную красноволосую нимфу. Знакомые праздновали. Девочка захотела себе что-то классическое, друг даже на рубашки нас всех уболтал, чтобы одному в ней не париться. Скука смертная в общем, но не пойти не мог — всё-таки хорошо общаемся.

— Ресторан, платье, куча гостей. Брр, — морщит свой милый носик. — Я бы не хотела так.

— А как хотела бы?

— Вдвоём. Где-нибудь на берегу океана, чтобы морской бриз трепал волосы и любимые глаза напротив.

А она романтик. Романтик, который, кажется, прячется очень глубоко внутри.

Петрович без проблем даёт мне ключи. Я прошу нимфу немного посидеть в машине, чтобы отнести сначала продукты и плед на крышу.

Раскладываю всё это и только потом возвращаюсь за девочкой, которая порывалась вернуть туфли на место и дойти сама, но от первого касания ремешков к коже пискнула и бросила это занятие, потянув ко мне руки.

Я вылавливаю прямо из банки очередную оливку, а нимфа кривится, когда я отправляю ту в рот.

— Чего?

— Я просто их терпеть не могу, — кивает в сторону банки. — Бабушка в детстве говорила, что до них надо дорасти, — замолкает. Я замечаю, что её глаза заволакивает пелена слёз.

— Если ты их не любишь до такой степени — я запросто могу их выкинуть, — прекрасно понимаю, что дело не в этом, но хочется разрядить обстановку. Сделать так, чтобы она снова улыбалась.

— Прости. Её просто не стало совсем недавно, — всхлипывает, зажимает рот ладонью и закрывает глаза на несколько секунд. Очень быстро приходит в себя и продолжает. — В смысле бабушки. Никак не могу это осознать. Извини, я всё порчу.

Поднимаюсь с пледа, протягиваю ей руку, за которую малышка тут же хватается. Тяну её в сторону парапета, возле которого мы останавливаемся. Встаю позади, обнимаю её, сам вздрагиваю, когда она в очередной раз беззвучно всхлипывает.

— Тише. Смотри. Подними голову, малыш, — она повинуется и упирается затылком мне в грудь. — Твоя бабуля где-то там, в небе. Присматривает за тобой и очень не хочет, чтобы ты грустила. Не плачь, принцесса. Наши близкие живы, пока мы о них помним. Моей бабушки со стороны отца тоже, к сожалению, уже нет в живых. Хотя ей никогда не нравилось, когда я называл её бабушкой. Алевтина Николаевна. Все вокруг удивлялись, когда я мелким так к ней обращался.

— Почему ей не нравилось?

— Чувствовала себя сразу старушкой, наверное. Она вообще была своеобразной. Такая, знаешь, манерная дама в норковом манто и с тонкой сигаретой в руках. Не затягивалась даже, просто вдыхала носом дым.

— Интересно. Моя была классической бабулей с пирожками. Вечно пыталась накормить меня и в сумку умудрялась подкладывать, пока я не видела.

— Максимум, на который была способна моя — отправить меня в ближайшую кулинарию за нашим будущим обедом, пока у неё свидание с Музом, как она любила говорить. Детективы писала, — уточняю прежде, чем девушка успевает спросить.

Мы стоим так ещё немного. Я украдкой вдыхаю аромат её духов — очень лёгкий и ненавязчивый, мне тоже такие нравятся. Через несколько минут малышка начинает возиться в моих руках, чтобы оказаться лицом ко мне, и одними губами шепчет пробирающееся изнутри «спасибо».

Я не успеваю понять, в какой именно момент наши губы находят друг друга. Просто в следующее мгновение очухиваюсь, когда её язычок скользит по моей нижней губе, а сама девчонка под натиском моих ладоней прижимается ближе.

Глава пятая. Рокси

Я этого не планировала. Честно.

Не планировала обжигающих поцелуев, от которых кружится