Землянин оказался прав. Как только стальная дверь распахнулась, в кабину лифта просунулось пятнистое серо-черное существо, сжимающее в руках увесистый обрезок стальной хромированной трубы.

– Микульский, ты? – Грабовский с радостью узнал широкие, затянутые камуфляжем плечи своего разведчика.

– Так точно, я! – Рядовой поправил боевой шлем и сделал знак «о’кей» кому-то незримому, находившемуся за пределами видимости Марка.

– Какого черта ты тут делаешь? – Лейтенант толчком отпихнул бесполезный теперь холодильник.

– То же самое, что и вы. Пытаемся смыться из этого золоченого гадюшника.

– Угу.

Чтобы ненароком не выдать обиду, Грабовский старался не смотреть в глаза Микульскому. Он не вправе обвинять своих ребят в предательстве. Они не знали, где их командир, а поэтому не могли прийти ему на помощь. Все правильно и естественно. Мозгами Марк понимал это, но в глубину души все-таки закралась некая горечь.

– За мной! – Лейтенант поднял Дэю и выдернул микрослит из панели управления лифтом. – Ян Микульский, доложить об обстановке.

Прежде чем разведчик открыл рот, лейтенант сам получил возможность оценить ситуацию. Палуба грузовых флаеров оказалась почти пустой. Три тяжелых пузатых грузовика, один контейнеровоз и кимбийская мобильная ремонтная мастерская составляли ту немногочисленную стайку стальных птиц, которым сегодня без всякой толчеи удалось спокойно занять желтые квадраты стояночных площадок. Мизерное количество транспортников не означало отсутствия персонала. Примерно полтора десятка рогатых и лохматых инопланетян с удивлением пялились на двоих землян, которые при помощи самодельного лома пытались вскрыть люк кимбийской мастерской. Во взмыленных взломщиках Марк узнал капрала Пери и рядового Нангисена. Корсиканцев ничуть не смущали ошарашенные взгляды обслуги. Словно не замечая их, десантники с остервенением долбили твердый металл.

– Для эвакуации подходит только этот ремонтник. – Шагая рядом, Микульский пояснял суть происходящего. – Все остальные флаеры негерметичны. Кабины на двух-трех пилотов и здоровенный пустой трюм. Это не годится. У нас ведь почти полсотни беженцев.

– Полсотни? – Марк видел только двух кузнецов и двух десантников, которые контролировали оставшиеся лифты.

– Рутов и Лекомп собирают всех уцелевших членов нашей команды на уровнях второго класса. Ваш номер и номер доктора Дэи оказались пустыми, поэтому мы, естественно, больше не совались на палубу люкс.

Слова Яна сжали сердце Грабовского. Боль была сладкая и одновременно горькая. Боевые товарищи помнили о нем и, несмотря на грозящую им опасность, продолжали искать своего командира. Но была и другая, страшная новость. Микульский употребил слово «уцелевших». Значит, снова пролилась кровь. Сумрачный призрак Агавы не хочет отпустить беглецов. Он достал их и здесь!

– Кто погиб? – Марк с Дэей одновременно остановились.

– Половина харририан.

Тонированное бронестекло боевого шлема было поднято. Марк увидел, как по лицу Микульского пробежала гримаса боли. Ужасы Агавы сроднили землян и жителей темной планеты-звезды. Потери харририан корсиканцы ощущали как свои собственные.

– Роботы? – Грабовский замедлил шаг, ощутив, как к горлу подкатывает комок.

– Роботы, – кивнул Микульский. – Весь механический персонал нашего уровня словно взбесился. Хорошо, что Рутов собрал нас до того, как началась атака. Все-таки мы здоровые мужики, плюс боевые костюмы, плюс шлемы. В дело пошло кое-что из мебели, кое-что из оборудования. Короче, отбились. А вот харририане… – Ян горестно вздохнул. – Когда мы ворвались в их зону, там было настоящее месиво.

– Ясно. – Марк хорошо понимал, что обезумевшие машины не встретили никакого отпора со стороны мирных аборигенов Агавы. – Вы собрали раненых?

– Раненых почти не было. Роботы изрезали всех в капусту.

– Инженер Нагира жив? – Лейтенант вдруг вспомнил о сгорбленном четырехруком мутанте.

– Трудно убить того, кто лазит по стенам, как муха. – Рядовой впервые улыбнулся. – Кстати, уцелевшие обязаны Нагире жизнью. Это он почувствовал приближение убийц и приказал баррикадировать двери. Завалы замедлили атаку и позволили части харририан продержаться до нашего прихода.

– Им, как и вам, повезло, что атаковали только легкие обслуживающие машины. – Грабовский, холодея, вспомнил недавнюю встречу с угрюмым роботом «РН». – Появись кто-нибудь помощней…

– Кто-нибудь помощнее и впрямь появился. – Рядовой опасливо покосился в сторону лифтов. – Сейчас там, наверху, бог знает что творится! Наши крушат лифты и эскалаторы. Рутов надеется, что это задержит поток той механической нечисти, которая вдруг хлынула изо всех дыр. Нас же он отправил вперед. Захват транспорта сейчас важнее всего.

– Что с флаером? – Вопрос Марка адресовался уже не разведчику, а капралу Пери. Растолкав инопланетных зевак, офицер в сопровождении Дэи и Микульского подошел к треугольному летательному аппарату.

– Проклятый люк! – Жорж спрыгнул на палубу и одним быстрым резким движением отдал честь. – Машина не принадлежит отелю, поэтому местным дармоедам код доступа неизвестен. А хозяев флаера, как говорится, днем с огнем… Ремонтируют что-то на палубе люкс.

«Видел там я одного ремонтника!» Грабовский с подозрением покосился на флаер. Ему почему-то сразу расхотелось лететь, а громада орбитального челнока показалась пугающей и зловещей. Может, пока не поздно, стоит одуматься и рвануть в пассажирский порт? Нет! Уже поздно! Марк понял это, когда один из подъемников выплеснул из своего чрева насмерть перепуганную, перемазанную кровью гурьбу харририан. К первой группе добавилась вторая. Третьими и последними на грузовую палубу прибыли корсиканцы. Ну что ж, как говаривал его друг Николай Строгов, семь бед – один ответ! Грабовский одним прыжком взлетел по трапу флаера. Будь что будет. Послушный приказу, микрослит Дэи тут же приступил к поиску кода.

Огонь за бортом стремительно угасал. Из ослепительного блондина он перекрасился в желто-рыжего жиголо. Затем, словно застеснявшись, пошел пунцовыми пятнами. И под конец угас, дав волю бескрайней неприкрытой голубизне.

Марк от души поприветствовал такую смену сексуальной ориентации. С некоторых пор Грабовский ненавидел падение в плотных слоях атмосферы. Память еще бередил ужас от той, последней посадки на Агаве. Они выпутались, а вот Жерес погиб! Марк вспомнил лицо ротного командира: открытое, улыбающееся, с легкой хитринкой в уголках глаз. Его уже нет. Был человек, а теперь пыль… бездушная серая пыль, которую горячие ветры Агавы будут вечно перекатывать по растрескавшимся черным камням. Марк горько вздохнул. Ему вдруг показалось, что их борьба – это бесполезная пустая игра, в которой участникам уготована смерть. И неважно, выиграл ты или проиграл, – конец будет один и тот же. С Земли их ушло более двух сотен. Элитное подразделение. Гордость Второго Корсиканского парашютно-десантного полка. Все были молоды, полны сил, безудержно влюблены в жизнь. Благородные порывы, высокие слова! Спасители мира хреновы! Сначала Такер, потом Жерес, Манзони, Фельтон, все остальные, а под конец Николай – его лучший друг… Все погибли!