Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но главным повреждением был укус, который остался на шее. Не на шее даже, а в самом её основании. В тело вгрызлись зубы, странные зубы, имелись клыки, но, в целом, челюсть напоминала человеческую. Из него вырвали кусок мяса. Ещё меня удивило, что эта рана почти не кровоточила, а края выглядели как-то странно, словно мясо успело высохнуть.
Немедленно занялись оказанием помощи, мамочка тут же притащила перекись и пластырь, а дедок пытался наматывать бинты. Бинтов потребовалось много, поэтому решили просто приложить подушку и приклеить пластырем.
Когда помощь была оказана, мы немного перевели дух и получили возможность обсудить произошедшее.
— Медведь? — спросил пенсионер, перекладывая ружьё из руки в руку.
— Нет, — я пожал плечами. — Точно не медведь, не знаю кто. Какая-то тёмная тварь, ростом с человека. Чертовщина творится.
— Да ну, какая чертовщина, — возмущённо проговорила мамочка, прижимая к себе детей. — Просто зверь.
— А ты у нас зоолог? Николай Дроздов, мля? — спросил недовольным голосом Женя, у которого во рту ещё торчал потухший фильтр от сигареты. — Вот, смотри.
Он отодвинул неплотно наложенную повязку на шее раненого.
— Ты много зверей знаешь с такими зубами? Не знаешь? Прикинь, и я не знаю, а то, что я видел там, точно вообще ни разу не медведь. Такой след от большой обезьяны остаться мог, ну, павиан там, или бабуин, у кого клыки есть.
Женя сейчас рассуждал, как образованный человек, хотя слова-паразиты из речи никуда не делись. Явно тот, кого принято называть «бывший интеллигентный человек».
— И ещё, — добавил он, склонившись над раной. — Такая фигня. Не хочу никого пугать, но ему, по ходу, хана.
— Раны не смертельные, — тут же возмутилась мамочка, надо же, какая активная тётка, две другие вон, по углам сидят и прячутся за своих мужиков, а эта прям глава родительского комитета. Наверное, разведённая. — Просто он крови много потерял. И болевой шок. Наверное.
— Ты сюда смотри, — он обвёл пальцем место вокруг раны. — Видишь?
С раной, и в самом деле, происходило что-то не то. Края её почернели, а вокруг расходилась странная реакция, все вены наливались чернотой, и процесс этот, судя по всему, развивался дальше.
— Судя по скорости, ему часа два осталось, — подвёл итог Женя.
— Это просто заражение, — успокаивая себя начала бормотать мамочка. — В рану грязь попала, вот и начался сепсис, ему в больницу надо, антибиотики нужны.
— Я знаю, как сепсис выглядит, — Женя наконец-то выплюнул потухшую сигарету. — И скажу тебе, мамаша, что вот это — нихера не сепсис, это вообще не человеческая реакция, даже ядов таких нет, это вроде гангрены, но гангрена тоже так быстро не действует.
— И что, мы так и будем смотреть, как он умирает?
— Варианты? — спросил я.
— Нет, теоретически, если вот прямо сейчас попасть в клинику, то его можно спасти, — начал объяснять Женя. — Весь этот кусок к херам вырезать, а потом уже пытаться спасти остальное. Гарантии нет, но хоть что-то.
— Тогда нужно ехать в больницу, срочно, — она подскочила, но тут же была посажена обратно пенсионером.
— Окстись, мать, ты за грузовик загляни, там и танк не проедет. Да и в нашу районную везти смысла нет, там только клизму поставить могут и зелёнкой помажут, надо в город его, а до города километров сто.
— Я же говорю, — Женя наконец отвоевал себе небольшую табуретку и присел на неё. — Ему так и так умирать. А у нас проблема.
— Озвучь, — предложил я.
— Дрова горят быстро, а он так и не притащил. Кто пойдёт?
Я окинул взглядом мужскую часть коллектива. Все резко стали отворачиваться. Вообще, народ старался компактно собраться вокруг костра, видя в нём защиту от неизвестных чудовищ.
— Ну, ты бы и пошёл, — осторожно сказал водитель грузовика.
— Ага, меня не жалко, — резюмировал Женя. — Я это запомню, хорошо запомню, и мстя моя будет страшна.
Как бы он ни ворчал, а встал с места и направился в сторону леса.
— Погоди, — окликнул его я. — Пилу возьми — это во-первых, Иван свою уронил, она сейчас под снегом. А во-вторых, я с тобой пойду и… как вас зовут.
— Дядя Паша, — отозвался пенсионер.
— Вот, я и дядя Паша пойдём с тобой и встанем по бокам, пока ты пилишь, а остальные возьмут в руки топоры и ножи и будут охранять лагерь, на случай нападения.
Стоило нам сойти с дороги, как тут же провалились в снег по грудь, двигались медленно, Женя выбрал пару берёзок, которые можно быстро свалить, пока он пилил, мы мониторили лес на предмет нечисти.
— Дядя Паша, у тебя патроны-то есть? — спросил я шёпотом.
— Есть, — утвердительно кивнул он. — Пять штук, четыре с дробью, один с жаканом.
— И то хлеб, — пожал плечами.
В этот момент в лесу что-то затрещало, но тут же начало падать дерево, а потому звуки в лесу оказались смазанными.
И уже тогда, когда мы возвращались, утаскивая за собой три средних ствола, за спинами раздался тоскливый вой, плавно перешедший в ворчание и хрипы. Звук был громкий, настолько, что перекрыл даже вой ветра.
— Все слышали? — спросил я, когда мы оказались в лагере.
— Волки? — предположил водитель грузовика.
— Тут волков с шестьдесят седьмого года не водилось, — заверил дядя Паша.
— Соберитесь в кучку, — сказал я, — поговорим открыто.
Народ начал собираться, встали вокруг костра, пара мужчин тут же начала ломать ветки и пилить стволы, чтобы подкормить быстро угасающий огонь.
— Итак, граждане, смотрите. Мы оказались в какой-то…
— Жопе, — подсказал стоявший рядом Женя.
— Нестандартной ситуации, — тут же сказал я. — Мы заперты в снежном плену, теоретически выйти пешком можно, но до жилья километров пятнадцать, не меньше. Можем просто замёрзнуть. При этом не прекращается ветер, идёт снег, очень может быть, что и трупов наших не найдут. С другой стороны, нас обложили какие-то звери, или зверь, не исключаю, что он один. Природа его не ясна, но зверь очень опасен и обладает ядовитым укусом. У нас есть оружие, но запас патронов минимален. При этом на руках тяжёлый больной, который, очень может быть, к утру уже будет мёртв. А в довершение всех бед у нас нет никакой связи, все телефоны отказали.
— Но нас ведь спасут? — спросил ещё один, молчавший до этого мужик, лет пятидесяти, седой и в маленькой вязаной шапке, похожей на тюбетейку. — МЧС сразу прибудет, с техникой, разгребут заносы и…
— Я не уверен, — сказал я.
— Обоснуй, — потребовали почти все.
— Не могу, — сказал я. — Просто интуиция. Что-то случилось. Это не просто буря, не просто снег, не просто звери. Тут что-то странное творится. Что