Освободившись на сей раз пораньше, я привычно направилась к парковке, где меня ожидал бордовый флаер-двухлетка. На новые модели денег пока не хватало, но и такие меня более чем устраивали. Дорога лежала через небольшой сквер, где исследователи всегда могли отдохнуть, развеяться или обсудить работу с коллегами. Стоянка располагалась непосредственно за забором, не особенно прочным и поставленным здесь из чисто декоративных соображений. Вот тут-то всё и началось. Окончательно стемнеть ещё не успело, но Рейза быстро приближалась к горизонту, и большая часть сквера погрузилась в длинные, непропорционально искажённые тени. Поэтому мало кто мог бы заметить, как мне навстречу выступили из-за ограждения сразу три молодых человека из вчерашней компании. Почему именно из вчерашней? Это довольно легко было определить. Одного я узнала в лицо (так со вчерашнего дня и небритое), другого (наоборот, очень аккуратного) – по пиджаку, и всех троих – по манере поведения.

– О! Она там работает. Я точно помню! – с не понравившимся мне воодушевлением воскликнул первый парень с физиономией уголовника.

Что-то подсказывало, что он отнюдь не собирается просить у меня автограф.

– Точно! Я её в передаче видел! – подтвердил второй, франтоватый.

Я честно попыталась проигнорировать этот познавательный диалог и просто пройти мимо, но не тут-то было. Дорогу мне перегородили капитально. Эх, давно пора было парковку на крыше лаборатории устроить. Да только боялись, вдруг вибрация потревожит чувствительных к подобным вещам животных.

– Что, попила звериной крови – и теперь домой, отдыхать?

Вынужденно остановившись, я подняла взгляд на хищников. В общении с такими существами главное – не показать слабость, а, наоборот, вести себя так, будто ты самый большой и сильный. Удивительно, но факт: эволюция поощряет понты.

– Ночной дозор, всем выйти из сумрака? – со вздохом предположила я.

Третий парень усмехнулся, франтоватый неприятно прищурился, а уголовный элемент смотрел совершенно непонимающе: он, видимо, процитированную книжку не читал. Да, собственно, что это я? Он вообще вряд ли знал, что такое книжка. Компьютер в его представлении наверняка существовал только для просмотра порнографических голограмм. Их ещё называли «голо в квадрате», поскольку на ГОЛОкартинке изображались ГОЛЫЕ люди.

– Или вы сами вампиры и подпитку ищете? Так мы пробирки с кровью младенцев из лаборатории не выносим, – заверила я.

И только в этот момент случайно заметила красное пятно на рукаве. Поднесла поближе к глазам. Кетчуп… Времени нормально пообедать не было, так заказали еду прямо на работу, а что в таких случаях заказывают? Правильно: гамбургеры из синтезированного мяса и жареные миенжские потаты.

Потерев пятно без всякого заметного результата, виновато покосилась на зелёных.

– Короче, ребята, давайте серьёзно. Что вы пытаетесь доказать? Хотите, чтобы лаборатории закрыли? Идите в политику и лоббируйте интересы животных.

Мне кажется, один из них, тот, что усмехнулся вначале, вполне готов был развернуться и уйти. Но не остальные. Они лишь шагнули вперёд, при этом первый откровенно разминал кулаки, а второй схватился за ремень моей перекинутой через плечо сумки. Словно и правда собирался поискать там пробирки с заветной алой жидкостью.

– Руки! – рявкнул мужской голос у меня за спиной.

Признаться, я не сразу поняла, что этот приказ относится не ко мне, а к заигравшимся демонстрантам. Сообразила, только когда пальцы франта, разжавшись, выпустили мою сумку. Другие двое парней стояли, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.

Оглянувшись, я с удивлением обнаружила рядом директора нашей лаборатории с бластером, направленным непосредственно на франта. После того, как тот сделал шаг назад, дуло медленно переместилось, превратив в новую мишень обладателя уголовной внешности.

– Сейчас быстро разворачиваетесь и убегаете, – жёстко отчеканил профессор. – В противном случае стреляю без предупреждения.

С замиранием сердца я ждала реакции троицы. Что случится, если они откажутся уходить? Готов ли учёный сделать настоящий выстрел? И какими будут последствия, если одного из «мирных правозащитников» найдут убитым возле лаборатории?

Но, к счастью, зачинщиков я переоценила. Помедлив всего пару секунд, они почти одновременно бросились бежать прочь.

Я облегчённо выдохнула, с трудом удерживаясь от того, чтобы повиснуть на локте шестидесятилетнего профессора в нарушение всякой субординации.

– Спасибо, Ноэл. – У нас в лаборатории все обращались друг к другу просто по имени, вне зависимости от статуса. – Когда вы вернулись?

– Да фактически только что. – Директор, хмурясь, вгляделся в сгустившиеся тени, в которых утонули силуэты беглецов, и опустил оружие. – Сразу после приземления отправился сюда, проведать обезьян и кое-что проверить в оригиналах видеозаписей. Что у вас здесь происходит?

– Общественность шумит. – Я виновато пожала плечами. – Учёные-убийцы и всё такое прочее. Вчера демонстрация была, пытались в лабораторию прорваться.

– Понятно. А охрана что?

– Да что они могут? – поморщилась я. – Там дежурных ночью – три человека. В здание никого не пропустили – и хорошо. Полицию, конечно, вызывали, но толку мало.

Я вкратце обрисовала действия стражей порядка и их неэффективность.

– Всё ясно. Я свяжусь со службой охраны, – решил профессор. – Так не годится.

Он потихоньку зашагал в сторону парковки. Я не отставала, приняв это негласное предложение меня проводить.

– Скажите, Ноэл… Откуда у вас оружие? – не удержалась от вопроса я.

Любопытство оказалось сильнее субординации. Впрочем, начальник не рассердился. Усмехнувшись, нажал на какую-то кнопку вверху бластера. Впереди, метрах в пяти от нас, возникло изображение мишени. Теперь профессор спустил курок. Красный луч, на миг пронзив темноту, попал в центр мишени, и она тут же стала переливаться разноцветными огнями.

– Сынишке купил на Дуэлле, – объяснил учёный, убирая игрушку.

Я усмехнулась. Понты и блеф. Трудно преувеличить их роль в жизни многоклеточных организмов.

Назавтра работа продолжилась как обычно. Профессор, верный своему слову, переговорил с кем-то из службы безопасности, и число наших охранников увеличилось. Ограничения были строгие: не пропускать никого, кроме работников лаборатории, чьи отпечатки пальцев и без того открывали все нужные двери. За территорией сквера и парковкой также велось наблюдение.

Мы успокоились, животные тоже, и можно было возобновить стандартный ход обучения. Я сидела на специально расстеленном ковре напротив Кофы, самки миенгообразной обезьяны, обладавшей шестью конечностями, как и практически все млекопитающие её планеты (включая собственно миенгов, их разумную расу). Занимались мы, можно сказать, математикой. В ходе первой серии экспериментов перед обезьяной выкладывались две горсти обожаемых ею орехов. Задача животного заключалась в том, чтобы определить, где орехов больше. Выбранную горсть она съедала, что делало её лично заинтересованной в правильности принимаемых решений. Количество орехов варьировалось от одного до двенадцати.